Одновременно с этим, игрок Даррека обрушивает не меньше нескольких десятков огненных стрел на оставшегося противника со сферой. Поняв в какой ситуации он находится, игрок Виррала делает то, что никому бы не пришло в голову. Во-первых, он призывает бушующий поток воды, часть которого он тут же превращает в ледяные шипы и швыряет их в соперника. А во-вторых, отбрасывает в сторону сферу и заставляет поток воды унести ее как можно дальше от радиуса поражения огненных стрел.

Бам!

Раздается гонг, завершающий второй раунд. Стадион взрывается такими оглушительными криками и аплодисментами, что нас должно быть слышно в соседних землях.

В ушах закладывает и начинает неприятно давить. Испугавшись, что еще оглохну, я плотно зажимаю уши руками, пережидая эту оглушительную какофонию.

Заклинания последних игроков настигают друг друга почти одновременно. Но, благодаря тому, что сферу удалось вывести из-под удара, и она не пострадала, победу присуждают команде Виррала.

Я снова перевожу взгляд на тренерские кабинки и вижу, как Даррек недовольно вскидывает голову и сжимает губы. Но когда к нему подходит последний игрок, он кладет руку ему на плечо и что-то говорит. Судя по частым кивкам и довольному лицу, что-то хвалебное.

Виррал тоже выглядит воодушевленным и хлопает в ладоши игроку, который вывел из-под удара сферу.

Их искренность с чужими людьми ранит меня больнее, чем все их слова и поступки. На глаза снова наворачиваются слезы и я в который раз прикрываю глаза, чтобы не дать волю чувствам.

В заключение первого этапа, на поле выходят судьи. Не смотря на то, что в первом раунде победу одержала команда Даррека, а во втором – Виррала, у Даррека оказывается солидный отрыв по очкам. Поэтому, победу в первом этапе присуждают именно ему.

Стадион снова взрывается криками, улюлюканьем и свистом. С одной стороны звучит осуждающий гул, не согласный с решением судей, с другой, наоборот, восторженный.

Так или иначе, первый день соревнований закачивается. Мы втроем собираемся и быстрым шагом идем к выходу, чтобы не попасть в давку, которая наверняка возникнет на выходе.

Только выбравшись на улицу, мы переводим дух. Я с наслаждением вдыхаю чистый вечерний воздух, который приятно холодит легкие и прислушиваюсь к непривычной тишине, хотя в ушах все еще стоит гул стадиона.

– Как же это было круто! – восторженно прыгает рядом Лина, обсуждая соревнования с Джаспером.

Я только улыбаюсь, не желая ее расстраивать. Не то чтобы мне не понравилось, но события сегодняшнего дня знатно подпортили мне настроение.

– Ну и где там препод, который хотел с нами встретиться? – спрашиваю, чтобы сменить тему.

– Сама хотела бы знать, – становится серьезной Лина и переводит вопросительный взгляд на Джаспера.

Он, в свою очередь, внимательно всматривается в поток людей, которые выходят со стадиона.

– Подождем, соревнования только закончились. Но Рэйвен никогда не опаздывает.

В тот момент, когда поток людей иссякает и превращается в мелкую струйку, Джаспер радостно вскидывает руку.

– Мы здесь, профес… – он внезапно осекается и на его лице появляется растерянность.

Я перевожу слежу за его взглядом и вижу как к нам приближается высокий крепкий мужчина в дорогом камзоле. Лицом он чем-то похож на Виррала, разве что лицо более худое, а волосы чуть более светлого оттенка.

Сначала я не понимаю отчего Джаспер так растерялся, но потом за несколько метров ощущаю напряжение, исходящее от куратора, его предостерегающий взгляд и замечаю как он едва заметно качает нам головой. Джаспер тут же опускает руку, а мы с Линой опасливо переглядываемся.

Куратор Джаспера медленно приближается к нам и, не сбавляя шага, едва слышно, произносит:

– Сделайте вид, что ждете не меня. Разговаривать здесь слишком опасно.

Он кидает быстрый взгляд в сторону, и я не удержавшись, тоже поворачиваю голову. У самого выхода из стадиона стоит Виррал и внимательно наблюдает за нами. Я бы даже сказала, неотрывно следит.

– Встретимся в другом месте, в другое время. И, что бы ни случилось, держитесь от Виррала как можно дальше.

“И, что бы ни случилось, не доверяйте Вирралу”

Всю ночь эти слова не выходят у меня из головы. Мне даже кажется, будто я слышу их во сне. Да и сам сон приходит какой-то лихорадочный и тревожный.

Наверно, именно поэтому, я просыпаюсь совершенно разбитой и с ощущением легкой тошноты.

Если бы не начавшееся полноценное обучение по выбранному мной профилю, я бы и не подумала никуда идти. Но начинать с пропусков мне очень не хочется.

Я упорно отметаю мысли о том, что эта неделя может оказаться последней в стенах этой академии. Я не хочу об этом думать. Ни об этом, ни о вчерашнем разговоре с Дарреком или “исследованиях” Виррала, ни даже о запоздалом напутствии куратора Джаспера.

Я хочу хоть немного пожить моей давней мечтой.

Но, не смотря на мой настрой, мысли настойчиво возвращаются к этим темам. Пусть Даррек одержал всего одну победу из шести этапов, теперь его победа во всех соревнованиях кажется мне более чем вероятной. А прибавить сюда мое беспокойство по поводу судьбы Леоноры, и я уже начинаю чувствовать накатывающее отчаяние.

На глазах снова появляются слезы и мне стоит огромных трудов успокоиться.

Даже Лина, постоянно подбадривающая меня, целое утро ходит загруженная после вчерашней встречи с куратором Джаспера. Впрочем, к обеду ее настроение снова возвращается в нормальное русло.

Мы пересекаемся в столовой, где берем подносы с едой и садимся за один столик возле окошка, из которого открывается живописный вид на сад. Лина начинает наперебой рассказывать о каком-то забавном случае на паре, а я растекаюсь по столу лужицей. Мало того, что головная боль никуда не делась, так еще и слабость наваливается. Мне кажется, будто из меня вытянули все соки.

– …Мий, ты как? – прерывает свой рассказ Лина и тыкает меня в плечо пальцем.

– Фиго-о-ово, – поднимаю я голову и придвигаю поднос, чтобы хотя бы немного поклевать запеченной картошки с форелью.

– А ты, случайно, не заболела? – Лина прикладывает ладонь к моему лбу и хмурится, – Да ты наоборот, вся ледяная.

Мотнув головой, я сбиваю ее руку.

– Не переживай, я уже несколько дней в похожем состоянии. Вчера так вообще крыло. Может, это последствия исследований Виррала, а, может, просто устала.

– Если честно, не похоже, – задумчиво качает головой Лина, – Что еще ты чувствуешь?

– Лин, да все нормально. Просто легкая тошнота, слабость, в сон тянет, да и все наверно.

– Перепады настроения?

– А как тут без них? – закатываю глаза, снова возвращаясь мыслями во вчерашний день к обиде на Даррека и его внезапному поцелую.

Не сводя с меня подозрительного взгляда, Лина берет со своей тарелки половинку соленого огурца, который ей положили к свиной отбивной с картофельным пюре, и протягивает его мне.

– Хочешь огурчик?

При виде этого аппетитного темно-зеленого огурчика, мой рот моментально наполняется слюной, а желудок отзывается легким урчанием.

– Еще как! Спасибо! Я моментально уминаю огурчик, жадно наслаждаясь вкусом соленого рассола, которым он пропитан. В тот же момент я понимаю, что готова слопать хоть целую бочку этих огурцов, а потом выпить весь оставшийся рассол.

Хм, а ведь раньше я была к ним как-то равнодушна. Видимо, распробовала или же эти солили по какому-то особенному рецепту.

Лина продолжает буравить меня подозрительным взглядом, а потом задает такой вопрос, от которого я едва не давлюсь едой:

– Напомни, когда у вас с Дарреком была брачная ночь?

Этот вопрос настолько смущает меня, что я чувствую как к моему лицу приливает кровь. Страшно подумать насколько красным сейчас выглядит мое лицо со стороны.

– Ты чего такие вопросы задаешь?

– Потому что это важно, – совершенно серьезно произносит Лина.

– Ну… около месяца назад, а что?