Многоножка принюхалась. Долго и напряженно размышляла, не ловушка ли это. Пришла к выводу, что существо, у которого есть такие ароматные закуски, вряд ли заинтересуется ее костлявым телом. Осторожно приоткрыла свой хитиновый кокон, и одним ловким броском затащила одну из тушек внутрь убежища. Несколько секунд оттуда раздавался только хруст и довольное чавканье.

В конце концов, сколопендра осторожно развернула свои кольца и принялась уминать вторую подачку уже безо всякой опаски. Я погладил ее по шершавой чешуе, удобно устроился у нее на голове и отправился вперед уже верхом на новом ездовом маунте. Ха! Если их всех будет так легко приручить, то мне даже “Контроль разума” не понадобится. Пожалуй, назову ее Сентискорч. А что, нормальное имя для насекомого, в общем-то.

Однако скоро выяснилось, что все не так радужно. Пара найденных мною жуков-падальщиков оказались совершенно бесполезными и невменяемыми придурками, а последний пленник, муравей, был подключен к коллективному интеллекту какого-то улья, так что я не смог его ни взломать ни приручить. Скормил всех троих своей Сенти — пусть себе девочка порадуется. Насколько я понимаю, такие оптимисты, как она, здесь на самом деле редкость.

Мое основное оружие — Ночной кошмар — все еще находится в теле Векселя, так что пользоваться им напрямую я не могу. Но Магию духа еще никто не отменял, так что пойманные души монстров я отправляю на переработку, извлекая из них все сто процентов накопленных ОР. Да и Маяк Душ прекрасно работает через гримуар, так что если даже я решу использовать здесь что-нибудь мощное, проблем со сбором добычи у меня не возникнет.

Я уже было направился в сторону одного из крупных скоплений насекомых, которое было отмечено на карте, как мое внимание привлекла группа совсем других существ. Группа авантюристов с ушками, хвостами и прочими внешними признаками зверолюдов. Должно быть, заметили падение "метеорита". Та-ак, ну ладно, почему бы и нет?

Вернувшись к месту приземления, я на скорую руку смастерил что-то вроде спасательной капсулы, забрался в нее и мысленно отправил несколько команд своей многоножке. На самом деле ее задание — помочь мне выбраться из капсулы. Но авантюристам про это знать необязательно. Ах да, чуть не забыл: положив руку на панцирь Сенти, я покрыл ее броню сложным узором из золотых дорожек с зачарованием обыкновенного Светового щита. Будет жалко, если зверолюды действительно причинят боль моей малышке. Ну, понеслась!

— Помоги-ите, спаси-ите! Пожалуйста, кто-нибудь! — закричал я, что есть сил.

Сентискорч самозабвенно грызла и скребла когтями корпус капсулы, на полном серьезе стараясь вытащить меня из ужасной ловушки. А вот господа зверолюды струсили — спрятались за большим валуном, тихо перешептывались и “решали мою судьбу”. Хотя, если честно, моя многоногая питомица не являлась таким уж опасным противником для партии из четырех медных авантюристов. Ну подумаешь, большая анаконда с твердой чешуей. Ничего такого, с чем не смогли бы справиться несколько обычных мужиков с железными дрынами в руках. Я закатил глаза. Честное слово, если они решат бросить ребенка на съедение монстру, я их сам потом поймаю и скормлю Сенти.

Наконец они решились, и с истошными криками бросились на бедную многоножку, швыряя в нее все, что только можно — камни, кинжалы и даже какой-то пузырь с зажигательной смесью. Сенти запаниковала. Она уже несколько раз видела похожих “мягкотелых” и знала, что добра от них ждать не приходится, а потому загородила мою капсулу собственным телом. Ты ж моя защитница!

Давясь от смеха и дыма (эти растяпы чуть было не подожгли меня вместе с капсулой) я спрятал многоножку в пространственное хранилище. Тем временем, мои горе-освободители снова “отступили” за валун в надежде, что чудовище само даст деру или, на худой конец, сгорит.

— Она уже убежала, кхе-кхе, — плаксивым голосом голосом объявил я. — Капсула горит, пожалуйста, кхе-кхе, помогите мне вылезти!

Авантюристы не без опаски приблизились, заняли круговую оборону, и только после этого один из них попытался потушить огонь и достать меня из ловушки. Ну слава богам! Настоящий ребенок уже потерял бы тут сознание от шока и дыма. Но я не ваш гильдмастер и не принимаю здесь экзамены, а потому просто закрою на это глаза.

— Так откуда ты, говоришь, взялась? — прошамкал дряхлый старик, прикладывая к своему уху ладонь, чтобы лучше слышать.

Зря, ой зря я заикнулся про гильдмастера. И красную шапочку. Бравые спасатели отвезли меня прямо в логово к своему начальству, но право слово, лучше бы я пробрался в крепость тайком и просто порылся в воспоминаниях самых образованных существ этого поселения. Впрочем, именно этим я прямо сейчас и занимаюсь. А заодно утопаю в океане невежества тех, кто вроде бы должен этим местом руководить. У старика деменция, он путает правый ботинок с левым и уже не помнит даже дня своего рождения. Но окружающие, которых он много лет держал в ежовых рукавицах, все еще продолжают по инерции его слушать.

— Прилетела из другого мира, — пожал плечами я.

После третьего круга однотипных вопросов, я осознал, что говорить нужно предельно просто, иначе этот разговор не закончится никогда.

— А-а-а, так ты из другого мира? — в который раз удивился он. — Но разве где-то здесь открывался Разлом? Я не видел никакого Разлома.

Скорее всего, он забыл бы об этом через пять минут, ну да ладно.

— Путешествовать можно не только через Разлом, — терпеливо объяснил я. — Но и в больших железных контейнерах, с помощью Магии пространства.

— Так значит ты пространством владеешь?! — поразился он.

В очередной раз я закатил глаза. Да сколько можно повторять одно и то же? Я бы давно вправил старику мозги, но не хочу лишний раз травмировать и без того деградирующее сознание. Если уж молодые и вменяемые от такого вмешательства крышей едут (как Абырвалгар, например) что говорить об этом старом маразматике? Контроль разума — очень опасная игрушка, пользоваться ею нужно с осторожностью. Точнее, для этого требуется особого рода мастерство и опыт, которого у меня попросту нет.

— Конечно я владею пространственной магией. Иначе как бы я сюда добралась? Но на моем корабле произошла авария, так что пришлось очень долго лететь в специальной капсуле, — ответил я старику.

— Марк, что она такое лопочет? — он повернулся к своему секретарю.

— Это правда, господин, — помощник поклонился, — наши маги уже исследуют этот странный артефакт. Думаю, им заинтересуются в столице.

Еще один болван. В их столицу ежедневно приходят десятки кораблей (тут война идет, как-никак). Что им какая-то капсула?

— В общем, поживи пока тут, в гостинице, а чуть позже мы отвезем тебя, куда следует, — подытожил старик.

Отвезем? Он что, опять забыл, что я владею портальной магией? Проклятье, угораздило же меня выбрать для приземления это ужасное место! Я с робкой надеждой глянул на молодого помощника. Может, удастся решить вопрос в обход этого разлагающегося полу-зомби?

Заглянул в голову помощника и скривился от отвращения. Все, что интересовало Марка — как поскорее сбежать из этого места и выгодно продать драгоценную находку — мою капсулу. Меня он воспринимал точно так же: как дорогой товар, который можно выгодно сбыть на черном рынке. Хм, а ведь у него и правда есть кое-какие сомнительные связи в столице… А на ком еще мне ставить эксперименты с Магией разума, как не на сборище преступников и мерзавцев, которые готовы торговать детьми и использовать их в своих темных делишках? Хе-хе, ну что ж, веди меня, мой рабовладелец! А я тем временем займусь расширением своей переносной братской могилы. Негоже сразу столько биомусора заталкивать в такую маленькую многоножку!

Да, пока мы болтали, моя милая мясорубка уже успела пустить на фарш целый муравейник, который я нашел по химическому следу своей последней жертвы. Кроме мяса я отдал ей и весь полученный опыт (все сто процентов, естественно), так что сейчас многоножка сворачивается в кокон, чтобы сбросить старую оболочку и пройти очередную стадию эволюции. У монстров это случается гораздо чаще, чем у людей — примерно каждые десять уровней. Да и вообще, развитие происходит немного иначе.