Если не…

Я достаю свой телефон из заднего кармана и замечаю, что моя батарея разряжена на два процента. Подключив его, я смотрю на приложение FlirtyGirl. Я никогда не делал этого раньше, не обращалась с клиентом, но что-то в Дрейке подсказывает мне, что он был бы не против. Я верю, что он действительно выслушает меня. И, может быть, я просто хочу внимания, но у меня хорошее предчувствие, что Дрейк более искренен, чем остальные.

Я открываю приложение и нахожу его имя пользователя. Он отключен. Но я могла бы отправить ему сообщение. Если у него включены уведомления, он их получит. Это рискованно, но я в отчаянии — и с похмелья, может быть, даже все еще немного пьяна, что могло бы объяснить, почему я на самом деле это делаю.

Привет.

Я нажимаю “Отправить” и тут же начинаю паниковать. Это сообщение выглядит слишком жутковато, поэтому я быстро подкрепляю его словами: — Есть ли шанс, что ты онлайн?

Если он увидит это, то точно подумает, что я просто хочу еще один оплаченный час видео секса. Дерьмо.

Это бесплатно. Просто хочу с кем-нибудь поговорить.

— Уф, — стону я, утыкаясь лицом в подушку. — Я жалок.

Но тут у меня в руке вибрирует телефон.

Я здесь. Поговори со мной.

Я в шоке смотрю на его сообщение. Тогда я быстро отвечаю: — Ты, наверное, думаешь, что я сумасшедшая. Мне просто нужно с кем-нибудь поговорить.

Ты не сумасшедшая. Поговори со мной, котенок. Расскажи мне что-нибудь. Я слушаю.

Он ненастоящий. Это никак не может быть настоящим, человеческим мужчиной. Никто из них никогда не реагировал на меня подобным образом. Не без некоторого намека на желание увидеть меня в процессе. На всякий случай я сохраняю наш чат в сообщениях вместо того, чтобы заходить в видеочат. Я все равно выгляжу как мусор.

Ты готов к нелепому признанию? — Спрашиваю я.

Да, — отвечает он.

Мне кажется, я влюблена в своего сводного брата.

На линии некоторое время воцаряется тишина, и я начинаю паниковать, что он действительно считает меня сумасшедшей. Почему я рассказываю это? Клиенту? Что действительно странно, так это то, что я чувствую себя достаточно комфортно, чтобы так открыто говорить о своей личной жизни с ним. Хотела бы я знать почему, но, честно говоря, понятия не имею.

Он слишком долго отвечает. На экране нет пузырьков для ввода текста. Просто тишина.

Я же говорила тебе, что я сумасшедшая.

Знает ли он, что ты чувствуешь? — Говорит он, снова игнорируя мое “сумасшедшее” замечание.

Я смеюсь, читая его вопрос. Нет. Гаррет думает, что я ненавижу его, и хотя я думаю, что ненависть — это сильно сказано, он определенно понятия не имеет, что я на самом деле чувствую. Я называю его дерзким и несносным, а он называет меня надоедливой и своевольной, и даже если он сейчас флиртует со мной, он предпочел бы сохранить наши отношения как сводных брата/сестру с привилегиями, чем пытаться превратить их во что-то другое.

Я никогда не смогу сказать ему. Он бы рассмеялся мне в лицо, если бы я когда-нибудь сказал ему об этом.

Я сильно сомневаюсь в этом, — отвечает он.

Как ты думаешь, у него есть к тебе чувства?

Я снова смеюсь. Нет. Я думала, может, он хочет переспать со мной, и мы почти переспали прошлой ночью, но потом…

И что?

Потом он отказал мне. Это было унизительно.

Мне жаль.

Это не твоя вина, — отвечаю я. С моей стороны было глупо быть такой уязвимой. В течение многих лет я думала, что он ненавидит меня. Он всегда видел во мне надоедливую младшую сестру, поэтому я никогда не могла быть честной в своих чувствах. Я решила, что если он увидит во мне паразита, то именно такой я и буду.

Вау.

Вздохнув, я смотрю на свои собственные сообщения, позволяя этому осмыслиться. Я не могу поверить, что рассказываю ему все это, но опять же, он просто парень из интернета. Тем не менее, приятно наконец-то все это выложить.

Прости, что я вываливаю все это на тебя. Наверное, мне просто нужно было поговорить с парнем, который действительно видит меня. Я не могу поверить, что после всего лишь двух бесед я чувствую себя с тобой так комфортно. Это безумие.

Какое-то время он печатает, маленькие пузырьки прыгают по экрану, пока он составляет свое следующее сообщение, а я жду не очень терпеливо. Наконец, появляется его сообщение.

Я действительно вижу тебя, котенок. А твой сводный брат — идиот. Он явно не видит тебя настоящую, и это позор. По-моему, он тебя не заслуживает. Но ты можешь поговорить со мной в любое время. И я не буду ничего просить взамен. Я никогда не хочу, чтобы ты думала, что нравишься мне только за что-то одно.

У меня буквально отвисает челюсть. Откуда он, кажется, знает все правильные вещи, которые нужно сказать?

Ты заставляешь меня полностью забыть о нем прямо сейчас.

Хорошо, отвечает он.

Я все еще чувствую себя дурой из-за того, что вываливаю на тебя все эти личные вещи. Мне действительно жаль, говорю я.

Перестань извиняться! Отвечает он. Послушай, я расскажу тебе кое-что личное о себе, чтобы ты почувствовала себя лучше, хорошо?

Я прикусываю губу, ожидая услышать что-нибудь, личное о Дрейке. Это похоже на окно в мир, в который я не должна заглядывать. И у меня есть свои подозрения насчет того, в чем он собирается признаться. Например, он признается, что трахался с учительницей в старших классах, или однажды занимался сексом втроем, или что-то слегка смущающее. Я не ожидаю сообщения, которое появится дальше.

У меня не было секса почти десять лет.

Мои глаза чуть не вылезают из орбит. Десять лет? Я видела его тело на камеру, и да, было немного темно, но оно определенно было в форме, и абсолютно ничего нельзя было скрывать от женщин в течение десяти лет.

Ух ты, отвечаю.

Ты лишилась дара речи, не так ли?

Немного, — отвечаю я. Подожди… ты священник?

ЛОЛ. Нет. Я не священник.

Тогда… как?

Пузырьки ввода на мгновение подпрыгивают на экране, пока я жду его ответа.

Я не знаю. Я просто обнаружил, что секс не приносит удовлетворения. Никогда не было настоящей связи, никакой искры. Так что через некоторое время я просто перестал пытаться. И время ускользнуло от меня.

Такое ощущение, что он извлекает эти слова прямо из моего собственного мозга. Чувства, которые я испытывала раньше. И, очевидно, я не могу относиться к части секса, но я очень хорошо знаю часть отсутствия связи, как будто искренность в людях исчезла, и ничто больше не кажется реальным.

Я точно знаю, что ты имеешь в виду. Как будто… тебя не видят.

Точно.

Так подожди… Говорю я. Ты явно занимаешься другими вещами, верно?

Ха-ха, дрочу ли я? Да, я все еще делаю это.

Ты видела, как я это делаю, помнишь?

О да.

Да, отвечаю я. Я почти забыла об этом.

Как ты могла забыть об этом? Это была одна из самых жарких ночей в моей жизни.

Могу я открыть тебе еще один секрет? спрашивает он.

Конечно.

Это был мой первый опыт работы с подобным приложением.

Ты хочешь сказать, что я у тебя первая? Отвечаю я с улыбкой.

Первая и единственная. Ты сорвала мою вишенку, — говорит он, и я улыбаюсь от уха до уха, печатая свой ответ.

Хорошо. Мне нравится быть единственной девушкой для тебя.

Пока мы болтаем, проходит полтора часа, и тема ни разу не возвращается к Гаррету и к тому, как он унизил меня на этой неделе. Вместо этого мы говорим о жизни в целом. Наши любимые занятия и наша работа.

Он рассказывает мне истории о работе и своих друзьях.

Гаррет не поднимается ко мне, чтобы побеспокоить меня во время моего разговора с Дрейком. Я уверена, что он уже двинулся дальше по своей жизни. И это прекрасно. Дрейк все равно заставляет меня чувствовать себя лучше.