— Что такое? — девушка была в недоумении.

Она открыла единственный шкаф, но и там никого, а больше спрятаться было некуда. Тогда она открыла стеклянную дверь, заметив про себя, что она была не заперта.

— Может быть, ты сюда улизнуло? — в надежде, что это именно так, Есения спустилась по узкой железной лестнице в сад.

Она внимательно оглядела клумбу с розами и заглянула под скамью, но никого не было и там.

«Значит, ты улетело, — вдруг с грустью подумала она».

И в тишине вдруг Есения услышала мягкий шорох, как будто кто- то коготочками скребётся по металлу. Она автоматически подняла голову и посмотрела на крышу. Здание имело железную крышу и вот там сидело Лабрадия и своими красными глазками наблюдало за ней.

— Вот куда ты уползло! — улыбнулась девушка, — а я уж загрустила.

Она вновь поднялась по лестнице и протянула руки к Лабрадии.

— Давай, спускайся, а я тебе помогу.

— Маленькая госпожа меня не удержит, — тихо произнёс Лабрадия, — я сам спущусь.

— Хорошо, раз так, — Есения спустилась на три ступеньки вниз, давая возможность Лабрадии слететь с козырька крыши.

Оно съехала вниз, уцепилось ручками за край карниза, взмахнуло пару раз крыльями и спрыгнуло на металлическую площадку перед стеклянной дверью.

— Пойдёмте, Маленькая госпожа, здесь нас могут увидеть, — и Лабрадия зашло внутрь комнаты.

Есения прошла за ним.

— Я вижу, тебе стало лучше, — сказала девушка, запирая стеклянную дверь.

— Немного, — согласилось оно с ней.

— Я очень испугалась, когда поняла, что не смогу тебя защитить.

— Я это тоже понял, поэтому и спрятался там. А Маленькая госпожа очень храбрая, — низко поклонился Лабрадия Есении, — не каждый смертный решиться спасти такого, как я, тем более потратить свои деньги на травы для лечения. Я тебе очень благодарен.

— Я принимаю твою благодарность, — ответила на его поклон Есения, — но ты ещё видим, а значит, твои силы полностью не восстановились.

— Это дело времени. Однако и оставаться больше я здесь не могу, — оно замолчало и пристально, своими красными бусинками глаз посмотрела на девушку, — если Маленькая госпожа намерена уйти со мной, то я буду рад. Так я смогу отблагодарить её за своё спасение.

— Куда я уйду? — грустно спросила девушка, — тех денег, которые я заработала, хватит на полгода и всё. Чем я могу заработать себе на жизнь? Я ничего такого не умею, а другой работы пока не предвидится в Кучелмине.

— Я могу помочь, — Лабрадия уселось на край кровати и смешно свесило свои маленькие короткие ножки.

— Каким образом? — девушке стало интересно, и она присела рядышком с ним.

— Я помогу Маленькой госпоже открыть свой салон. В нём она будет утешать каждого, кому нужно утешение. Поверь мне, что это верное направление и деньги потекут рекой в твои руки.

— Ну, уж нет! — Есения подумала, что Лабрадия снова советует ей заняться куртизанством, — я не хочу больше этого ни за что! Уж если уходить, то нужно настоящее дело, а не это.

— Маленькая госпожа не поняла меня, если решила, что я хочу вновь предложить ей то, чем она заработала свои золотые. Нет. Утешения я предлагаю совсем другое, — оно положило свои руки себе на коленки, — люди очень обидчивые, странные, устают от забот и дел житейских. У кого-то сварливая жена, у кого- то непутёвый муж и дети, и вот они маются, а решить свои проблемы не могут. Тоскуют, плачут, ругаются, а дельного совета житейского никто им дать не может. Вот я предлагаю Маленькой госпоже заняться тем, чтобы давать наставления, помогать советом в делах, утешать тех, кому грустно и тоскливо или же просто поговорить по душам и отвести всю печаль, уныние или скорбь.

— Я разве смогу? — с сомнением спросила Есения, — я слишком молода, чтобы иметь такую мудрость давать советы и утешения людям.

— А я на что? — Лабрадия подняло на девушку свой взгляд, — Маленькая госпожа не знает, что Лабрадия бессмертен, если его не ранить, конечно. Я многое знаю и многое видел, могу читать чужие мысли, поэтому у нас получится совместное предприятие. Вот увидишь, как утешение нужно в этой жизни. Это верный путь для тебя и меня тоже.

— А как же ты будешь присутствовать? Тебя никто не должен видеть.

— Конечно, Маленькая госпожа. Через несколько дней я полностью восстановлюсь и стану невидимым и так я смогу тебе подсказывать, а ты будешь разговаривать с посетителем и слушать меня.

— Да, это интересно, — согласилась Есения, — но я бы не хотела, чтобы меня видели. Ведь меня уже многие знают. Пойдут ли ко мне люди, зная, что я работала в доме Любви? Моя репутация уже не позволит мне давать советы.

— Ты будешь в маске, — почти шёпотом ответило Лабрадия, — все любят таинственность, а имя мы найдём тебе другое. Так ты обретёшь новую жизнь и всеобщее уважение.

Есения вздохнула. Эта Лабрадия давало ей шанс начать жизнь заново, а там будь, что будет.

— Я согласна.

Вечером этого же дня Есения сообщила Хозяйке Луизе, что она со следующего утра покидает их заведение. Она так же попрощалась с Матушкой Джиоти и с девушками, а Мадонна так даже всплакнула.

На их вопрос о том, чем она будет заниматься, Есения туманно намекнула, что у неё появилось влиятельное лицо, заинтересованное в том, чтобы она сменила вид деятельности. Все решили, что тот господин, который оставил Есении мешочек с пятью золотыми, предложил ей стать его тайной любовницей. На этой своей догадке с подачи Мадонны, конечно, все успокоились, и Есения утром покинула дом Любви.

В Хотшин они добрались почти без приключений уже ближе к закату дня.

Ждане Светозар по пути рассказал, что ищет свою жену Есению, которая пропала и быть может сама ушла к своим родителям домой. Он, конечно, не хотел этого говорить, но Ждана так ловко всё у него выведала, что он не заметил, как проговорился, а когда заметил, вдруг испугался, а что теперь о нём подумает Ждана. Не мог он помыслить, что мнение этой встреченной им девушки будет что- то значить для него.

Однако она даже не усомнилась в нём и здраво рассудила, что если бы она была на месте Есении и ей было бы восемнадцать, то она так же- бы сбежала от мужа, которого ей навязали родители.

— Ты, пойми, Светозар, — сидя верхом на лошади, любезно предоставленной ей Леандром, рассуждала она, — девушку увезли далеко от дома, в город с которым у вас постоянные войны и отдали мужчине, которого она не знает. Хорош ты или плох, она не знала, у неё на это не было времени. Разве так поступают мудрые родители? — задала она вопрос Светозару.

Леандр шёл пешком и вел под уздцы свою лошадь, а в седле сидела довольная Ждана и разглагольствовала о жизненной ситуации Светозара и Есении.

— Вот и не выдержали нервы у девушки, — закончила она свои мысли по этому поводу, — а Есению ты найдёшь в Хотшине, — добавила она, — я в этом уверена. Ведь отчий дом это бальзам для истосковавшейся души.

На лицо Жданы легла тень тоски по родителям, погибших при их путешествии на судне. Сейчас ей так хотелось поскорее к своей тётке в Хотшин, что аж, сердце защемило. Свою тётю она помнила ещё маленькой и помнила, как у той был красивый сад, который та так любила и холила, и лелеяла, и эти детские впечатления сейчас яркой чертой пролегали в её мыслях. Ждану тянуло в город своего детства, и она была искренне уверена, что и жена Светозара тоже вернулась туда.

— Спасибо, тебе, Ждана, — в сердцах произнёс волнительно, Светозар, — я уж подумал, что сейчас в твоих глазах я стал монстром, от которого в первую ночь жена убежала.

Ждана внимательно посмотрела на него.

— Нет, ты, на монстра не похож, — сделала вердикт она, — а вот на благородного человека, да! Разве может плохой человек защитить бродяжку? Нет, не будет он мараться из- за такой как я, — она улыбнулась, — я как тебя увидела, так сразу же поняла, что ты хороший человек!

— Мой господин не только хороший, — вставил своё слово Леандр, — но и славный воин! Вы, бы, видели, госпожа, как он дерётся на мечах и на шпаге! Равных ему в бою, нет никого! — самодовольно заявил он, — а щедрый то наш, господин, щедрее его я тоже не знаю никого в Алчедаре!