— А это что?! — ткнул он своим пальцем, указывая на спину Есении.

Она поняла, что пропала, но автоматически решила идти до конца, а там будь, что будет.

— А… это, — она осторожно дотронулась до кончика крыла, выглядывавшего из- за её левого плеча, — это мой костюм, крылья не настоящие. Они нужны мне для выступления, — и видя, что воин засомневался и молча разглядывает её, уже смелее, продолжила, — сегодня у нас шоу. Разве вы не слышите музыку? Скоро и мне нужно будет на сцену, а вы меня только задерживаете!

Матушка Джиоти стояла позади широких спин двух воинов, на лестнице. Так как проход был узким, то воины загородили его своими телами и матушке Джиоти ничего не видно было, и не слышно из- за их высокого роста.

— Что там такое? — попыталась узнать она.

— Всё в порядке, Матушка Джиоти! — закричала Есения, — воины спрашивают меня о нашем шоу.

— Да, да! Шоу уже идёт и мне нужно приглядывать за девушками, а вы здесь только мешаетесь, — постучав кулаком в спину одного из воинов, недовольно сказала она.

— Вот видите? — поддакнула Есения уже окрепшим голосом.

Она осмелела, и её голос перестал дрожать.

— Вы, действительно, никого странного не видели? — спросил первый воин.

— Нет, нет. Никого я не видела. Мне нужно переодеться и на сцену.

— Ну, раз так, то приносим свои извинения за беспокойство, — сказал второй и попятился назад.

Узкая лестница не позволяла спуститься сразу двоим мужчинам, поэтому они кое- как развернулись и друг за другом засеменили по ступеням вниз. Матушке Джиоти так же пришлось уступить им дорогу.

Пока все трое переминались там внизу, Есения соскочила с кровати и захлопнула стеклянную дверь, задвинув защёлку на ней.

— Скорее! Тебя нужно спрятать! — больше сама себе, чем Лабрадии, прошептала она.

Она стащила одеяло, которым до этого накрыла раненого Лабрадию, подняла его на руки. Хоть он весил не так много, всего около десяти кило, но в этот момент ей показалось, что оно было таким тяжёлым. Или же это от волнения?

— Куда же тебя? — щёки её горели от беспокойства, — давай под кровать! Это временно, только пока все не уляжется, — шептала она ему, раскорячившись и проталкивая его маленькое тоненькое тельце под основание кровати, запихивая туда же одеяло и подушку.

Она подскочила к комоду, открыла его, достала покрывало и накрыла им кровать так, чтобы край покрывала ниспадал до пола, полностью закрывая подножие.

— Так- то лучше!

В стеклянную дверь со стороны сада постучали. Это Матушка Джиоти наконец спровадила воинов из сада и решила подняться к Есении, и узнать у неё как она там.

— Матушка Джиоти! — воскликнула Есения, открывая ей дверь.

— Ты чего заперлась? — немного ворчливо спросила женщина.

— Матушка Джиоти, я испугалась!

— Не надо бояться их, а вот Лабрадии нужно, — проходя в комнату, сказала она, — ну и беспорядок у тебя здесь! — оглядывая голубую комнату, добавила она.

— Я все приберу! — испугавшись того, что матушка начнёт уборку в её комнате, воскликнула Есения.

— Прибери! Прибери! У девушек в комнатах должен быть порядок, клиентам должно быть комфортно!

— Конечно, конечно, — лепетала раскрасневшаяся Есения, стараясь закрывать своим телом вид на кровать от матушки Джиоти.

Та остановилась и подозрительно посмотрела на неё, как будто подозревая её в чем- то, потом махнула рукой.

— И правда! Чего это я? — женщина пожала плечами, — мне пора. Сейчас шоу закончится, госпожа меня будет искать для дела.

— Я все здесь уберу, вы не переживайте, — снова добавила Есения.

Как только за Матушкой Джиоти закрылась дверь, девушка плюхнулась на кровать.

— Вот так дела! Ой! Извини!

Она совсем забыла, что расстояние между основанием кровати и полом мало, и когда она так необдуманно села сверху, то прижала Лабрадию и его крылья.

— Я не повредила тебя? — испуганно съехав вниз, к ножкам и заглянув под кровать, спросила она.

В ответ ей была тишина.

— Тебя лечить нужно, — прошептала она, гладя своей рукой мокрый, холодный лоб Лабрадии, — мне травы нужны и снадобье. Я должна выйти в город и найти зелейную лавку, а там уж я знаю, что купить.

Есения прислушалась: где то там, на первом этаже, в другом крыле дома, играла музыка, и шло шоу, но девушка не могла просто взять и уйти в зелейную лавку, она должна отпроситься, чтобы не привлекать к себе излишнее внимание.

Она накинула шаль и вышла из комнаты, предварительно закрыв на ключ дверь. Не забыла она взять и мешочек с золотыми монетами, которые заработала таким неприятным образом.

«Ну, что ж, — подумала она, пока шла по коридору к комнате Матушки Джиоти, — пусть эти деньги послужат для добра. Я вылечу Лабрадию».

— Снова ты? — удивилась Матушка Джиоти.

— Мне нужно в город выйти, — пролепетала Есения.

— Зачем? — Матушка Джиоти нахмурилась.

— У меня после этих волнений голова разболелась. Хочу сходить в зелейную лавку, микстуру купить, — пояснила она.

— Я могу кого- нибудь послать, — недовольно сказала Матушка Джиоти.

— Зачем же утруждать кого- то? Или я здесь пленница? Выйти не могу?

— Можешь, можешь, но ведь уже вечер поздний. Смотри, темнеет, а девушке одной на улице сейчас опасно. И Ламбрадия где- то шастает, без присмотра. Того и гляди что- то случится.

— Ничего не случится, я быстро.

Есении не терпелось выйти. Она вся дрожала от переживаний. Почему она так беспокоилась о какой- то Лабрадии, которая в народе имела плохую репутацию, девушка не могла себе объяснить, но стремление её вылечить превосходило опасность быть одной на тёмных улицах незнакомого города.

— Хорошо, иди, — разрешила Матушка, — но только быстро. Пока идёт шоу, все мужчины здесь и заняты, а потом кто знает, как будет?

Есении только этого и надо было. Поблагодарив женщину, она быстрым шагом направилась к выходу.

Зелейную лавку нашла быстро. Зашла в маленькое здание с низким потолком. За прилавком стоял сухонький старичок в потёртом камзоле.

— Вам что — то нужно? — тихим голосом спросил он Есению, как только она переступила порог.

— А можно мне самой найти? Я знаю, что мне нужно, — она пристально посмотрела ему в лицо, боясь, что он откажет.

Есении не хотелось говорить, зачем ей нужна та или иная трава и снадобье. Так она сохраняла тайну. Многие снадобья и травы лечили не только раны, а имели несколько полезных свойств от разных недугов, поэтому старичок не смог бы узнать для чего именно то, что Есения у него купит. И напротив, если он будет ей подбирать состав сам, то она должна будет верно сказать для чего нужно, чтобы зеленейщик правильно смог ей продать лекарство.

— Ладно, — так же тихо произнёс он, — если девушка знает, что нужно, то прошу сюда, — и он отодвинул занавеску, прикрывавшую комнату справа от него.

Там были полки, на которых стояли баночки, скляночки, мешочки и сухие букетики трав висели под низким деревянным потолком.

Зеленейщик был стар, его уже давно не удивляло ничего. По роду своей деятельности чего он только не насмотрелся за свою жизнь. К нему приходили и инкогнито в масках, чтобы быть не узнанным. У него покупали сильные средства не только от головы, но так же этим средством можно убить лошадь, настолько оно было опасным. А ещё он получал заказы на изготовления смесей, кремов, микстур и прочее, и прочее и если он жив был до сих лет, то должен был благодарить только себя за то, что умел хранить чужие секреты.

Вот поэтому просьба Есении нисколько не удивила его.

Девушка через полчаса нашла всё, что нужно для того, чтобы раны Лабрадии затянулись, а так же траву для отвара, который она сама приготовит. Он этот отвар придаст силы Лабрадии, когда тот пойдёт на поправку.

С детства девочек в городе Хотшин учат, как лечить себя от разных болезней, и тем более колотые, резаные раны. Ведь Даймоны многие годы вели войны с Архонтами.