— Здравствуй, — говорит, — Дорогая. А я вот из командировки приехал. Чем у нас вкусно пахнет? Ты мясо готовишь? — отодвигает меня в сторону так аккуратно и заходит в коридор, и спотыкается об ботинки сорок восьмого или сорок девятого размера, — Ой, а у нас гости?

В общем, смеялась я долго и громко, думала, что такое только в анекдотах бывает. Врывается мой еще муж на кухню, а там это огромное чудо рыжее стоит по пояс голый (сверху) и в фартуке, и фигачит по мясу молотком для отбивных.

— Марина, жарко, я майку снял, — поворачивается он к нам с молотком в руке.

Лицо у мужа перекосило от радости за наше общее счастье. Губешки мелко задрожали, ножки подкосились, ручки вспотели, на лбу испарина.

— Ой, Мариночка, я совсем забыл, я же маме обещал заехать к ним, — муж спиной стал выходить из кухни, — Приятного вам вечера, доброй ночи, — пожелал он и рванул в коридор.

В коридоре хлопнула дверь. Я продолжала смеяться.

— Ну, цирк Дю солей прямо, — смеялась я.

— Это кто был? — спросил Слава.

— Это мой муж.

— Серьезно? И он нам пожелал приятного вечера? Какой у тебя культурный муж, — рассмеялся Рыжик, — Даже не попытался мне в морду дать, или там поорать для приличия, ногами потопать.

— Мы разводимся с ним, ты же знаешь.

— И что? Мне бы было неприятно наблюдать кого-то чужого на своей кухне. Хотя, он наверно просто тебя не любит, и просто трусоват, — Слава сгреб меня в охапку и принялся целовать.

— Отбивные сгорят, — немного отстранилась от него.

— Точно.

Каждый из нас занялся своим делом. Потом мы ели, пили вино, болтали о всякой всячине, смеялись. Так все было легко и просто. Однако самого интересного не случилось, потому что, как только голова Рыжика коснулась дивана, он вырубился. Да, и смех, и грех, любовь и голуби. Он спал на диване, а я ушла на кровать. Ну, хоть поели нормально, и поболтали, а еще моего муженька напугали, теперь носа не покажет в нашей квартире, или будет приходить после предварительного звонка.

По классике жанра нас разбудил телефон, звонил Вова. Скомандовал ехать в офис. Позавтракали и отправились. Слава извинялся, что проспал все самое интересное. Я же поблагодарила его за отлично проведенный вечер. Все остальное будет еще, а вот такие вечера надолго в памяти оседают.

В офисе уже все собрались. Вова объяснил суть операции и попросил меня рассказать, с чем нам придется столкнуться. Пришлось вкратце рассказывать про крыс, жуткого младенца, непонятной собако-кошки, мутного сторожа и подземельях, и про группу местных с автоматами.

— Приключение нам предстоит еще то, как я понимаю, — усмехнулся Макс, — Из огня, да в полымя.

— Выдвигаемся завтра. Сегодня приводим себя в порядок, зализываем раны и прочее. Леха, ты остаешься здесь, с твоей ногой туда нельзя, — сказал Вова.

— А с твоей рукой? — спросил Леха у Вовы.

— Мне можно, я руководитель группы. А руководить я могу и одной рукой. Сегодня привезут план местности и замка от Тамары. Завтра изучим бумаги и решим, как действовать. Все ребятки, отдыхаем, — махнул Вова здоровой рукой.

Теперь нас ждут другие странные приключения.

Слава отвез меня домой, подниматься не стал, сослался на дела и уехал, пообещав со мной созвониться. Решила немного убраться в квартире, да и за приличным нижним бельем не мешало бы сходить в магазин. Уборка, стирка, разбор рюкзака, дел куча. Звонок на телефон, любимая свекровь, принялась меня чихвостить за Рыжика в квартире.

— Марина, как тебе не стыдно. Вы еще не развелись, а ты уже мужиков домой водишь, — начала она.

— Ой, стыдно мне, стыдно, — стала виниться перед ней, еле сдерживая смех, — Как мне стыдно, аж мочи нет, уйду в мужской монастырь грехи свои замаливать, ну и заодно вашего сыночки и ваши, — расхохоталась я в трубку.

— Ох, ты и недалекая женщина, Марина, надо за хорошего мужика держаться, а не скакать по всяким рыжим гориллам. Неужели ты в этом возрасте о постели думаешь? — продолжила она меня отчитывать.

— Это ваш сын хороший мужчина? Был хорошим, и мужем и отцом, а тут бах в голове взыграли гормоны, и понеслась по кочкам. Мне только тридцать пять лет, если вы не забыли, я младше вашего сына на два года, или предлагаете мне завернуться в белый балахон и ползти тихо на кладбище, — разговор меня забавлял.

— Надо уметь прощать, вот он тебя уже простил.

— Ой, увижу на суде, поклонюсь в ножки и скажу спасибо.

— На каком суде? — удивилась она.

— На разводе.

— Я думала, ты пугаешь, — я прямо увидела, как она губы в куриную гузку складывает, — Мы вот с мужем сорок лет вместе прожили, и твои родители прожили около сорока лет вместе, и ничего, никто не развелся. Перебесится и вернется, могла бы уже его простить, у вас ребенок общий.

— Так он у вас сейчас обитает? — рассмеялась я, — Ваш брак — идеал для подражания. Свекор больше в запой не уходил, не выпивает?

— Марина, мы сейчас не обо мне. Давай, я вечером приеду, поболтаем с тобой по-женски, посекретничаем, как подружки, — предложила она.

— А потом у меня пропадут сережки и новые духи, — резюмировала я, — Нет, спасибо. У меня дел много, всего доброго.

Вечером позвонил Слава, предложил прогуляться по городу. Согласилась. Договорились встретиться в парке за рекой, место очень романтичное и весьма ухоженное. Гуляли, бродили, ели мороженое, смеялись, болтали о всякой всячине. Рыжика что-то мучило, и он никак не мог об этом сказать.

— Слава, ты чего такой весь напряженный, как на задании? Есть хочешь или чего беспокоит? — поинтересовалась я.

— Маришка, не знаю с чего начать, — начал он мяться.

— Ты женат? Ты раньше был женщиной?

— Ну, нет, — рассмеялся он, — Нет, я не про это. Я про поездку. У нас не принято обсуждать, только разбирать косяки и получать за них люли. В общем, ты такая же, как Аня? — набрался он смелости.

— Не совсем, но близко. Вы меня теперь на опыты сдадите? — пошутила я.

— Нет, что ты. Я догадывался, но мне не верилось. Тебе неприятно об этом говорить? — спросил Рыжик.

— Ну, как сказать, я не знаю, как об этом говорить, мне страшно об этом с кем либо, об этом разговаривать. Я боюсь последствий и предательства, — ответила ему честно, — Хотя ты видел, что я умею.

— Я не из таких, — попытался заверить меня он, — Я своих не сдаю и не предаю.

— Верю, — улыбнулась я.

— Ты такая родилась или это чей-то жестокий эксперимент?

Пришлось ему рассказать о бабушке-старушке, о жутком укусе и дальнейшей трансформации. Про побочные «жертвы» я распространяться, не стала, зачем ему знать, сколько человек я отправила на тот свет. Хотя и он не светлый одуванчик, но все же. Раскрываться было страшно, но и лгать в близких отношениях неправильно, хотя некоторые вещи можно и не рассказывать, про них, же не спрашивают.

— Знаешь, у меня есть сестра и мама. Я их очень люблю. Женщины, с которыми я раньше встречался, не понимали этого. В основном отношения рвались из-за моей привязанности к ним.

— Ты мамсик? — спросила я.

— Нет, — рассмеялся он, — Я просто очень ответственный товарищ, считаю, что своих женщин нужно оберегать и любить. Сестра у меня воздушное облако, она много рисует, не от мира сего, а мама есть мама. Я для них опора и защита, — он улыбнулся с теплотой и нежностью.

Поживем, посмотрим, что там за мама и сестра, надеюсь, там все будет в адеквате. Мы еще долго гуляли и разговаривали по душам. Наверно, это самое важное в отношениях, подойти не только по физическим параметрам, но и по душевным. Легко сейчас общаемся, наверно, потому что вместе не живем, нет бытовых проблем, мелочей, желания убежать друг от друга.

Отвез домой, не стал подниматься, попрощались, надо выспаться, завтра день Х, ничего не нужно пропустить. Он уехал к своим, я ушла в пустую квартиру. Позвонил через полчаса, попросил спуститься. Как была в махровом халате и тапках, спустилась вниз, сгреб в охапку и повез к своим, знакомиться. Я возмущалась, мне было неудобно в таком виде появляться у незнакомых мне людей.