— Полностью сожрать и обглодать кости? — не поверила я.

— Наверно, я этот вопрос не уточняла, — она как-то беспечно махнула рукой.

— А я слышала поговорку, что любопытство сгубило кошку, — парировала я.

— Я хочу посмотреть, — она сердито глянула на меня.

Дом представлял собой обычную избу пятистенок с большой кухней и отдельной комнатой. Посередине стояла массивная печь, которой не только отапливали помещение, но и готовили на ней еду. Если не обращать внимания на кости, то тут было весьма уютно: буфет с посудой, старенький круглый холодильник, всевозможные кухонные шкафчики, большой стол с лавкой и табуретками, занавески в клеточку на окнах. Естественно небольшой слой на этом всем и запах затхлости и выли в воздухе.

Тамара открывала все ящики и шкафы, залезла в банки с крупой. Мне кажется, что не нужна ей была добыча, это просто какой-то странный способ вспомнить молодость, а может какой-то фетиш.

— Ничего интересного нет, — сказала она с досадой.

— Ну да, тут же подпольные миллионеры жили, — хохотнула я.

Она открыла дверь в соседнюю комнату. Там стоял массивный шифоньер, старинный комод с резными ручками, большая деревянная кровать и детская люлька. Именно она привлекла ее внимание, и она отправилась посмотреть, что там или кто там лежит.

— Маринка, смотри, тут младенчик, — позвала она меня.

У меня побежали те самые предательские мурашки по спине, зашевелились волосы на затылке. Какой к черту младенчик в заброшенном доме с подпертой изнутри дверью.

— И он кажется еще живой, вон дышит, — улыбалась она.

— Отойди от него сейчас же, — в два прыжка оказалась около нее.

В люльке действительно лежал симпатичный младенчик, который был накрыт вышитым одеяльцем. Оно колыхалось и казалось, что он дышал. Он открыл глазки, вытащил маленькую пухленькую ручку из-под одеяла. Его губы растянулись в улыбке. Он помахал нам ручкой и сказал: «Агу».

— Смотри, какой он хорошенький, — наклонилась к нему Тамара.

— Мозги есть? Сколько месяцев помещение пустует? Он тут, чем питался? По всей кухне кости человеческие разбросаны. Пошли скорей отсюда, пока его настоящая мамка не вылезла откуда-нибудь, — я потянула мадам за руку.

Тут младенец заплакал так жалостливо и душещипательно, что Тамара кинулась к нему без раздумий.

— Марина, ну ты чего? Это же младенчик, — она потянула к нему руки, — Иди сюда мой хороший, мой маленький.

Он снова улыбнулся и ощерился в свои, сколько там не знаю, мелких заостренных зубика. Из-под одеялки стали выбираться две маленькие пухленькие ручки и четыре когтистые лапы. Я схватила Тамару за руку и потащила ее к выходу. Младенчик бодро спрыгнул с люльки и рванул за нами, лихо, преодолевая препятствия и сокращая путь через большую кровать.

Тело его было серым, сморщенным и уродливым, словно у древнего старика. Это сильно контрастировала с румяной и пухлой мордочкой. По полу волоклась какая-то кишка напоминающая пуповину (может быть это и была она). Коленные суставы были вывернуты в другую сторону и напоминали ноги кузнечика.

— Твою же мать, — чертыхнулась я, — Гадство какое-то.

Мы выскочили из комнаты и попытались закрыть за собой дверь. Но существо стало штурмовать ее, слышались глухие удары. К сожалению ее нельзя было запереть снаружи. Мы рванули на выход из избы. Со входной дверью возникли проблемы, после того, как Тамара ее выбила, полотно перекосилось и не вставало на место. Мадам бросила меня в доме и ринулась на поиски Дмитрия, который куда-то запропастился.

Я приоткрыла входную дверь и плюнула в довольную милую зубастую мордочку младенчика. Слюна стекла по его лицу и не повредила ни единой клеточки кожи. Оно злорадно улыбнулось. Я потянула дверь на себя, а оно тянуло на себя, пытаясь достать меня своими когтистыми лапами. Маленькие пухленькие ручки безучастно болтались, скорее всего они нужны были чудовищу для того чтобы подманивать жертву.

Дверь не желала закрываться. Я хлопнула ладошкой по косяку, из ладони потянулась белая толстая нитка. Быстро оплела дверной проем на глазах у изумленного существа. Показала ему язык и побежала разыскивать Тамару и Дмитрия. Младенчик принялся плакать и звать маму, аккуратно трогая ладошкой паутину.

Мадам стояла около одного из деревьев и уговаривала парня слезть вниз. Этот чудик что-то увидел в очередном сарае, перепугался и залез на ближайший тополь. Слезать он категорически отказывался. Сказал, что в большом сарае стоит трактор, за рулем которого сидит покойник, и он на него смотрит. Тамара обматерила его и отправилась в гараж.

— Справилась с младенцем? — спросила она меня.

— Не совсем, дверь только смогла прикрыть.

— Это плохо, валить надо срочно. Надеюсь, трактор заведется, — решительно сказала женщина.

В сарае-гараже мы обнаружили трактор во весьма приличном состоянии. Действительно там сидел скелет мужчины в фермерской одежде.

— Как он держится то? Он же должен был давно рассыпаться, — удивилась мадам.

— Пофиг, — я дернула его за одежду, и он высыпался наружу.

Из-под рубашки выпало несколько крыс. Они бросились врассыпную.

— Крысы, — поморщилась Тамара.

Она запрыгнула на место тракториста и принялась заводить мотор. Интересно, а есть какой-то транспорт, которым мадам не умеет управлять. На удивление трактор завелся быстро, видно трагедия в этом доме произошла не так уж и давно.

Вдруг со всех сторон послышалось шуршание, стены ожили и зашевелились. То, что я приняла за старое замшелое покрытие — оказалось серыми шкурками. Огромные крысы посыпались со всех сторон. Размером они были со среднюю собаку. Я влетела в кабину рядом с Тамарой. Та дала по газам, и мы выскочили из гаража, давя огромных грызунов. Из закрытых сараев послышалась возня, крысы пытались выбраться наружу, как хорошо, что я заперла все ворота. Хотя надолго этих тщедушных замков не хватит.

Серая масса вылилась за нами следом из гаража. Но в какой-то момент они остановились, и часть из них направилась на голос младенца, который плакал и пытался разорвать мою паутину. Дима не мог пошевелиться и с ужасом наблюдал за происходящим, шепча себе молитву под нос.

— Прыгай вниз, трус, иначе мы свалим без тебя из этого гиблого места, — скомандовала Тамара.

Мужчина не стал мешкать и ждать повторного приглашения, спрыгнул с дерева, быстро вскочив на подножку трактора. Мы рванули по дороге прочь из проклятого места. Интересно погонятся они за нами или так и останутся охранять свои пенаты.

Выглянула в окно и оглянулась назад, вся эта шевелящаяся серая масса ринулась за нами. У трактора скорость была меньше, чем у крыс. Они неслись за нами, возмущенно пища, что добыча от них ускользает. Стали запрыгивать на кожух колес, кто-то, конечно, соскальзывал и падал на дорогу, или попадал под колеса, но были и те, что ловко перебирали лапками по корпусу трактора.

— Тамара, ты можешь поднажать? — спросила я с раздражением.

— Радуйся, что это ржавое корыто хоть как-то двигается, — ответила она.

Крысы стали сыпаться в открытые окна транспорта. Мы попытались их закрыть, но ничего не вышло. Дима принялся визжать, как школьница, скидывая с себя грызунов. Я, молча, отрывала им головы и выбрасывала их за борт, в сторону кишащей дороги. Крысы радостно встречали своего сородича и пожирали его с аппетитом.

Через некоторое время они остановились у невидимой черты, на первый ряд набежал второй ряд живности, третий, четвертый и т. д. Получилась невысокая крысиная стена, которая через пару минут рассыпалась. Они покрутились на месте, громко вереща на своем крысином языке. Что-то сдерживало их в этом месте и не давало двигаться дальше. Может быть, они чувствовали опасность впереди, а может там был какой-то невидимый барьер, который они не могли преодолеть. Грызуны повернули назад в свое жилище, в сторону хутора.

Мы добрались до места провала в дороге и нашего автомобиля. Мои руки все были в крысиной крови, и не только руки, но и лицо, шея и одежда. Кое-как вытерлась салфетками, не стала тратить драгоценную воду. Прикрепили трос к трактору и авто. Выдернули машину и отправились в сторону замка. Мы с Тамарой в тракторе, а Дима в своей тарантайке.