Страх был сильнее власти его холодного голоса. Сердце билось быстро, казалось, оно уже успело пару раз побывать в пятках и вернуться.

— Запомни, Сюзанна, я никогда не прошу дважды, — на этот раз в голосе появились нотки раздражения.

Мне стало очень страшно, но я не могла сдвинуться с места. Не могла и не хотела. Но что это? Ноги против воли понесли меня в сторону пугающего незнакомца, я хотела остановиться, но они будто не принадлежали мне больше. Мгновение, и я стояла рядом с ним. Мужчине было достаточно протянуть руку, чтобы меня коснуться.

— Посмотри на меня! — теперь его голос был требовательным, но я боролась с собой и с желанием увидеть его лицо.

Мужчина не выдержал и, взяв меня за подбородок, заставил взглянуть себе в глаза. Он оказался очень красивым. Нет! Просто дьявольски красивым! Я думала, он будет гораздо старше, но ему на вид не больше тридцати! Он просто невероятный! Вьющиеся тёмные волосы собраны сзади в короткий хвост. Густые чётко очерченные тёмные брови над бархатными глазами. Прямой нос и пухлые губы. Ярко выраженные скулы покрыты короткой щетиной. Я смотрела и понимала, что не могу оторваться от него, в то же время его карие, почти чёрные глаза изучали моё лицо. Глаза были безучастны, но мне было всё равно! Мне просто хотелось вновь и вновь смотреть на его лицо.

— Сюзанна, завтра я заберу тебя, и до свадьбы ты будешь жить в коттедже за городом. Свадьба через пять дней. После венчания, мы уедем в Италию. Собери вещи и будь готова к трём часам, за тобой приедет мой водитель, — равнодушные глаза скользнули по моим плечам и голому животу.

На миг мне показалось, что в них промелькнула насмешка. Что произошло со мной? Почему я не могла оторвать от него взгляд, так и стояла, как дура, рассматривая его лицо, которое неожиданно стало меняться! Всю его левую часть стремительно покрывали багровые шрамы от ожогов, они полностью заполонили пространство на лбу и левой щеке. Шрамы были ужасны! О, Боже! Я в волнении сделала шаг назад. Нет, не потому, что не выносила уродство, а чтобы взять себя в руки! Мне стало нестерпимо жаль его…

Мужчина мгновенно понял, что произошло. Выражение лица из равнодушного стало озадаченным, а затем растерянным.

— Это невозможно, — прошептал он одними губами, но я услышала.

Его рука коснулась изуродованной части лица, и он шокировано посмотрел в мою сторону. Не прошло и мгновения, как он, резко развернувшись, направился к дверям и уже на выходе повторил:

— Завтра в три. И даже не думай о побеге!

В детстве моим любимым развлечением было наблюдать за звёздами. Тогда я ещё не знала, что мой папа, мне вовсе не папа. Тогда я была счастлива, потому что, несмотря на загруженность на работе и усталость, он приходил ко мне каждый вечер перед сном, интересовался, как прошёл мой день и рассказывал что-нибудь интересное или смешное из того, что произошло с ним, пока мы не виделись. Если погода позволяла, мы выбирались на крышу через низкое окно моей спальни. Папа снимал пиджак и, закатав рукава, тащил с собой плед и телескоп, подаренный мне на восьмой день рождения.

Мы смотрели на звёзды, папа рассказывал мне о карте ночного неба, допытываясь, как называется то или иное созвездие. Я с азартом отвечала на его вопросы, завёрнутая в плед и счастливая от этих минут близости. Я никогда не спрашивала, почему Белка не приходит вместе с ним. Я была счастлива, что это время только моё, что я могу смотреть на самого сильного, доброго и умного мужчину на свете и ничего не боятся. Он защитит меня от любой опасности, всегда будет рядом…

Всё изменилось три года назад. Дядя Вова, как я с тех пор его называла, вовсе не превратился из того любящего папы в злобного опекуна, но я стала другой. Я узнала правду. Узнала правду и впервые ощутила, как моё сердце разбилось на куски. И всё в один день!

Дядя Вова рассказывал, что в ночь, когда я решила появиться на свет была ужасная буря. Ливень затопил дорогу, и пришлось везти кричащую от потуг маму в деревенскую амбулаторию вместо городского роддома, где уже было всё оплачено. Молодой фельдшер, принимавший роды, всё время вздрагивал от ударов грома и порывов ветра, чуть не унесших с собой старую ветхую крышу. Небо озаряли молнии, а я стремилась выбраться наружу, не давая маме ни секунды отдыха. Мой первый крик раздался одновременно с ударом молнии в большое трухлявое дерево, росшее посреди двора. Дерево раскололось пополам и вспыхнуло, а старая санитарка перекрестилась, опасливо глядя на меня.

Дядя всегда рассказывал эту историю в ироничном тоне, сдабривая шутками, но я склонна думать, что деревенская бабулька-санитарка понимала в жизни гораздо больше чем он.

Правду о родителях я узнала в день своего пятнадцатилетия. Узнала от того, кого считала самым лучшим парнем на свете. Как сейчас в памяти возникли пьяные глаза Никиты Астиани, и прозвучали его слова о том, что я никто, нищая сирота на воспитании у богатых родственников. Тот день я считала худшим в моей жизни, но теперь, когда я должна стать женой незнакомого мне мужчины, когда я совсем скоро перестану принадлежать себе, и вся моя жизнь полетит в бездну…

Я не хотела плакать, но горячая капля одиноко скользнула по щеке. На тумбочке завибрировал телефон, следом зазвучала мелодия, по которой я безошибочно поняла, что Соня решила взять меня измором. Нехотя ответила на звонок: рано или поздно мне придётся сказать подруге, что мы вряд ли увидимся вновь!

— Кудряшка, ты решила не отвечать в надежде, что я забуду про завтрашнюю гулянку? — весело затараторила Соня. — Я специально прилетела сегодня! Между прочим, тащилась четыре часа! У тебя совесть есть?

— Прости, но у меня серьёзные перемены. Завтра никакой гулянки не будет, — я старалась говорить спокойно, но подруга знала меня слишком хорошо.

— Сью! Что случилось? Что с голосом? Какие перемены? Мы же только утром говорили! — в интонациях подруги была искренняя забота.

Как объяснить Соне, что происходит? В голове никаких идей. Придётся сказать, как есть.

— Я выхожу замуж, — специально сделала паузу, чтобы подруга осмыслила мои слова. — Завтра мой будущий муж увозит меня в свой дом. Свадьба через пять дней, — замолчала, слушая в ответ тишину.

— Это очень глупая шутка! Я сейчас же приеду к тебе и выбью из тебя правду мятным мороженым с шоколадной крошкой! — отозвалась подруга.

Соня не поверила моим словам. Я бы сама не поверила в такое! Я и целовалась то всего раз: тогда, на своём дне рождения с Никитой… Я не уродина, конечно, но никогда не стремилась быть в центре внимания как Белка. Я не дотягивала, чувствовала себя скованно, когда парни обращали на меня внимание и, если бы ни Соня, я бы вовсе разучилась говорить с противоположным полом.

— Сью, ты пугаешь меня! — уже совсем другим тоном сказала подруга. — Кто он?

— Михаил Д’Эсте, — я затаила дыхание.

Упоминание о будущем супруге заставило сердце отчаянно биться, а щёки залиться нервным румянцем. Вспомнилось, как он взял меня за подбородок, заставив посмотреть в глаза. Он явно знал, какое впечатление производит на женщин, и этот жест…

— Ты издеваешься? Шутка уже не смешная! — вновь расслабившись, сказала Соня, выдернув меня из раздумий. — Так я и поверила! Он же встречается с моделью из «Victoria’s Secret»! Ты у меня, конечно, красотка, но зачем ты ему нужна, когда рядом такая дива?

Вот так новости! У моего жениха уже есть вторая половинка! Надо бы это использовать! Может, смогу его убедить, что я ему не подхожу?

— Сью! Хватит молчать! Этот Д’Эсте… Это ведь правда, да? — упавшим голосом вновь спросила Соня. — О, боги! Да это же офигеть! Просто слов нет! Он же такой красавчик! Кудряшка!

Рассказывать Соне, как и почему я вдруг стала невестой известного европейского аристократа, мне не хотелось, и я постаралась поскорее закончить разговор, обещая перезвонить, как будет более чёткая информация о месте и времени бракосочетания. На душе было мерзко. Подруга сыпала гипотезами, будто у меня и Михаила был тайный страстный роман, навыдумывала глупостей, даже спросила, не беременна ли я!