– Кстати, я стала лучше её слышать, – сказала Вестания, хоть Аластор и не спрашивал. – С ней... то есть, наверное, с ним можно разговаривать. Но он пока не назвал своего имени.

– На что это похоже? – спросил Аластор.

Она тяжело вздохнула и отключила приёмник. На что похоже… как будто вас всегда двое. Как будто ты – не ты. Сама ли я думаю это, может, это мысли тени? Когда он берёт верх, когда я начинаю действовать не так, как обычно. Я бы никогда не сумела ударить Аластора, вырвать трость у него из рук. А тень смогла. Мне нравился Фрикс… я не хотела его осуждать, почему тогда в здании вокзала, когда он убил уборщицу… почему я почувствовала отвращение к нему? Как тогда разобраться? Где я, где он? И есть ли какая-то разница? Что будет, если он займёт моё место, я пропаду? Может ли он так сделать? Слышишь меня? Что тебе надо?

«помочь».

Я не в беде. Мне не надо помогать. Зачем ты здесь?

«была причина».

Какая? Что тебе нужно? Кто ты?

Но ответа она уже не получила. Тень уползала, когда Вестания становилась слишком настойчивой.

– На что похоже… – протянула она.

Холодно, темно и страшно.

– На тень… – заключила она обречённо. – Ты видишь его?

– Нет.

– Почему я его вижу?

– Я не знаю.

– Что мне делать с ним? – вопрос, который вопил о бессилии.

– Я что-нибудь придумаю, – пообещал он.

Что ты можешь сделать? Ты не можешь видеть его, ты ничего не знал о тенях. Алкид знал, но и то ничего не мог сделать. Ты не сможешь решить всех моих бед, не сможешь вечно меня спасать…

Видимо, он прочитал её сомнения. Лучше бы тень прятала мои эмоции. – Подумала девушка и сразу же пожалела об этой мысли. Вестания больше не была одна. Она не могла доверять даже самой себе. Другое существо вечно подслушивало, впитывало её идеи, её слова, поглощало её жизнь. Это злило Вестанию.

– Вестания… – произнёс он. Теренею Аластор звал «Терой», она, кажется, разрешила ему. Её он ни разу не пробовал назвать коротким именем, а просто так предлагать она бы не стала.

– Не говори ничего, – прервала Вестания его жестом. – Мы с тобой всё решили. Я поняла, что ты пытаешься помочь. Но ты не сможешь прогнать того, кого не видишь. И победить его тоже невозможно.

В кабине повисла пауза. Внезапно Аластор резко дёрнул рычаг торможения. Поезд содрогнулся всем своим железным туловищем и заскользил по рельсам. Вестания едва не вылетела из кресла из-за стремительного рывка, опёрлась руками о панель.

– Что ты делаешь? – вскрикнула она. Колеса гудели, скорость резко спадала.

– Впереди на путях стоит поезд, – ответил Аластор. – Рядом с хижиной. Не хочу подходить туда слишком близко.

Вестания прищурилась, силясь разглядеть хоть что-то в мерцающих сугробах. Раньше, если она долго смотрела на белое, у неё начинало резать глаза, но теперь этого не происходило, снег все равно казался каким-то блеклым.

В коридоре она услышала шаги сестры.

– Почему мы остановились? – спросила Теренея, входя внутрь.

– Впереди другой поезд и хижина, – сказал Аластор, разом переключившись на младшую сестру.

– Вдруг они заброшенные? – предположила Вестания.

– Тогда бы дом уже замело по крышу. Снег утоптан, это видно даже издалека. Смотри.

И Аластор указал пальцем на едва различимую полоску на непогрешимом полотне, которая могла быть только дорогой.

– Там кто-то есть, и я намереваюсь сходить разведать. Дальше мы всё равно проехать не сможем.

– Я пойду с тобой, – вызвалась Теренея почти с радостью.

– Тера! – прикрикнула Вестания. – Никуда ты не пойдёшь!

– Одному Аластору тоже опасно ходить, вдруг что-то случится! – настаивала Теренея.

Аластор лишь усмехнулся на это предположение.

– Ты даже представить себе не можешь, откуда мне приходилось выбираться. Будет лучше, если я пойду один, так мне не придётся заботиться о вашей безопасности.

– Вообще, – заметила Теренея, – я имею право тебе приказывать. Если я скажу, что ты не пойдёшь один, ты не пойдёшь.

– Я не исполняю желания. И не собираюсь подвергать жизнь кого-то из вас угрозе, даже если ты прикажешь это сделать. – Процедил Аластор. – Когда ты нанимала меня, ты знала, что я убийца. И я обещал убирать преграду на твоём пути и охранять тебя. – Он указал пальцем на заснеженное поле за лобовым стеклом. – Твоя преграда вон там.

– Зачем идти туда пешком? – высказалась Вестания. – Скорее всего, там давно знают, что мы тут, по шуму поезда. Застать их врасплох ты не сможешь, поэтому, может, лучше подъехать немного ближе и заставить их выйти к нам?

Аластор всего с мгновение обдумывал эту идею.

– Ладно, – согласился он. – Но вы обе не высовываетесь, пока я не разрешу.

«Восточный Вестник» вновь сорвался с места и медленно пополз по заледенелым рельсам, скрипя и дребезжа. Конечно, они все знали, что не смогут ехать на нём вечно, только вот что делать дальше, теперь казалось самой страшной проблемой.

– «Призрак». Так и знал, – сказал Аластор, когда они подошли ближе. – Не мы одни решили угнать поезд. Спрячьтесь, – приказал он сёстрам.

– Нас не видно отсюда, – заявила Вестания. Они с сестрой и с Асфоделем все стояли в глубине кабины машиниста, лобовое стекло, облепленное снегом, снаружи наверняка сильно отсвечивало, так, что они точно оставались незамеченными.

Аластор пробурчал что-то неразборчивое и перекинул ремень автомата через голову, затем он сам отступил подальше от панели управления и стал внимательно оглядывать хижину, состав и лежавшую вокруг пустошь.

Несколько минут ничего не происходило, но затем вдруг откуда-то из-за дома вылетела белоснежная лохматая собака и помчалась к поезду с пронзительным лаем. Это был самоед, порода сильных северных псов, их было много в этих краях. Собака обежала поезд спереди, затем завернула за угол и исчезла из их поля зрения. Они подождали ещё некоторое время, но никто так и не вышел. Вдруг Аластор сорвался с места и решительно зашагал к тамбуру.

– Что ты делаешь? – окликнула его Вестания.

– Есть идея, – ответил он.

– Аластор! Мы решили ждать! – присоединилась Теренея, но Вестания уже знала его. Когда дело доходило до стрельбы и разборок, ждать он не умел, он действовал, и остановить его сёстры были не в силах.

Мужчина открыл дверь, ведущую к сцеплению между двумя вагонами, и высунулся наружу. Вестания бросилась к нему в тамбур. Из раскрытой двери она увидела, как собака, видимо, заинтересованная появлением человека, проскакала по глубокому снегу навстречу. Аластор выставил автомат и, прежде чем девушка успела окликнуть его, выстрелил в небо. Самоед сперва отпрыгнул в сторону от громкого звука, затем замер, выжидая.

– Эй! – закричал Аластор. – Я застрелю её! Выходи так, чтобы я видел руки!

– Аластор! – позвала Вестания.

– Нет! Только не убивай собаку! – вскрикнула Теренея, тоже подбежавшая к ним.

– Пять! – Он подождал пару секунд, не обращая внимания на девочек. – Четыре.

Собака, осмелев, пару раз громко гавкнула, скорее всего, не подозревая ничего о своей судьбе. Она была здоровой, огромные массивные лапы позволяли не увязать в снегу, а лохматая длинная шерсть казалась белее снега. Только два глаза и нос – три чёрных пятна, выдававшие её даже издалека. Не имея возможности достать человека, она продолжала лаять, так, что её гавканье совпало со счётом «три» Аластора.

– Аластор, я не прощу тебе, если ты её застрелишь! – произнесла Вестания, испытывая сейчас истинный гнев к наёмнику.

– Два! – выкрикнул он вместо ответа.

Сердце колотилось в груди, но она словно остолбенела, не могла оттащить его от проёма, то ли боялась, то ли заранее понимала, что сил всё равно не хватит.

– Один, – завершил он счёт и навёл дуло на самоеда.

– Нет! Не надо! – Вестания и сама не успела разобрать, кто выкрикнул это первым – она, Теренея или незнакомец, выскочивший из дома. К счастью, выстрел не прозвучал, так что она вновь обрела способность дышать.