– Следующий, – подал голос охранник, и Ив вместе с рюкзаком и всем снаряжением ступил на платформу детектора.

Сканирующий элемент устройства от пола до потолка засветился синеватым. Он бесшумно пробежал по окружности и замер в изначальном положении.

– Разрешение на поисковые работы за городом – присутствует, – монотонно перечислял солдат, сверяясь с данными на экране. – Разрешение на владение оружием – присутствует. Судимость и иные формы запрета – отсутствуют. Отправка данных с вашего чипа личности на внешние охранные устройства завершена. Временный пропуск выслан на ваш персональный браслет. Следующий!

Ив покинул платформу и присоединился к Арахне. Женщина тяжко вздохнула и протянула:

– Блокпост прямо-таки напичкан сканерами. Не удивлюсь, если они считали все до последней этикетки на одежде.

– Мы тут полдня проторчим, – хмуро заметил Ив. – Нужно было выдвигаться пораньше.

От Южных ворот до места предполагаемого гнезда твари нужно было топать вдоль стены по грудам ржавого металла и раскрошенного пластика несколько километров.

– Что, темноты боишься? – усмехнулась женщина.

– Боюсь споткнуться в темноте и напороться на штырь.

– Не переживай, парниша, если что поведу тебя за ручку. Мы ведь команда, – с сарказмом заметила Арахна. – Не зря же я потратила целую кучу юни на импланты.

Ив пригляделся к ее глазам. В полумраке они слегка светились. Раньше он не замечал этого: не имел привычки обращать на что-то внимание, если это не касалось работы.

– Не понимаю я вашего стремления добровольно отказаться от собственных работоспособных органов. Есть же устройства, которые прекрасно работают, гораздо дешевле и их не нужно встраивать в тело.

– Но импланты объединяют их все. Это очень удобно.

Жесть уже прошла сканирование и стояла неподалеку, равнодушно наблюдая за действиями солдат. На платформу шагнул Шлак. Вторую пару рук он, как обычно, прятал под плащом. Когда на инфоэкране высветилась информация о нем, солдаты переглянулись.

– Порченый? Разве это законно? – обратился один к другому, понизив голос.

– Посмотри, все разрешения у него есть. Верхушка точно в курсе.

– Никогда такого не было на моей памяти.

– Не нам с ними спорить. Пусть проходит.

Охранник достал из ящика браслет и передал его мутанту.

– Раз у тебя нет своего браслета, наденешь этот временный сталкерский пропуск. За стеной снимать его нельзя, иначе среагируют коптеры. Нажимать ничего не нужно, он уже активен.

– Давай уже сюда, – рявкнул Шлак. – Порчи, конечно, тупые, но не настолько же!

Белый последним ступил на платформу, а Шлак подошёл к остальным. Он глянул на Арахну с высоты своего роста. На лице появилась широкая ухмылка.

– Что, пытаешься соблазнить мальчишку, Паучиха?

Она закатила глаза.

– Тупые шутки полностью соответствуют представлениям о тупых порчах.

Ив обречённо вздохнул: что-то подсказывало, что эти двое не заткнутся в ближайшее время. Вот уж действительно, было бы куда проще, отправь босс на задание поменьше народу.

Тем временем Белый закончил проверку, и вместе с солдатами они подошли к панели управления. Она была встроена в городскую стену около огромных раздвижных ворот, когда-то предназначавшихся для проезда грузового транспорта.

– Пропуска активны сутки, – напомнил один из солдат, пока второй активировал панель с помощью ключ-карты и нажимал на неподписанные кнопки. – Если не успеете вернуться к крайнему сроку – попробуйте связаться с кем-то в городе. Но после деактивации пропуска вернуться в город или быть расстрелянными коптерами – вероятность примерно равная. Так что доводить до крайности не стоит.

– Да мы поняли уже, открывай, – нетерпеливо проворчал Ив.

Одна из двух створок с шипением поползла в сторону и остановилась, когда проход достиг примерно метровой ширины. Первой пошла Арахна, которая, видно, решила взять на себя роль лидера в их маленькой компании.

Ворота оказались двойными. Одна створка с внутренней стороны стены, далее арка метра три, обитая металлом, неосвещенная, стенки которой лишь слегка угадывались благодаря слабому свету из КПП, и ещё одна створка с внешней стороны. Впереди показалось ещё одно помещение, похожее на блокпост, только пустое. Заброшенное оборудование пылилось по углам, прикрытое пленкой, на потолке горели тусклые ленты. Когда они все оказались во внешнем помещении, створка ворот за спиной со стуком захлопнулась, заставив людей обернуться.

Ив слегка занервничал. В голове промелькнула мысль, что сейчас их просто закроют здесь, в глухой металлической коробке, но потом лязгнул старый механизм, и дверь впереди отъехала в сторону. В помещение хлынул ослепительный свет.

Щурясь и прикрывая глаза руками, Ив медленно вышел вместе с остальными наружу. Сердце застучало чаще от волнения перед неизвестным. От осознания, что впервые за двадцать пять лет своей жизни он выбрался за пределы города, кружилась голова. И ещё откуда-то со дна поднялся страх внешнего мира, который внушали жителям Огнева с пелёнок. Здесь они сами по себе, на неосвоенной территории, полной опасностей, о которых никто из них и понятия не имеет.

Когда глаза привыкли к свету после темных помещений, Ив огляделся. Повсюду землю покрывал неровный ковер из пластика и ржавого железа высотой чуть ниже человеческого роста. Здесь же валялись раскрошенные кирпичи и бетонные блоки, покрытые зелёным налетом. Только около входа было немного свободного пространства. Светло-рыжая сухая земля поднималась в воздух при каждом шаге, тут же оседая на ботинках. Ив завороженно уставился на нее. В Огневе такого не увидишь. Там под ногами сплошной бетон, и, кажется, во всем городе нет ни кусочка настоящей земли.

Коллектору вдруг стало интересно, какой снаружи воздух. Хотя в городе все твердили, что снаружи воздух не менее опасный, а, может, даже более, что он полон неизученных вирусов, грибков и бактерий, – Ив понимал, что это сильное преувеличение, как и все, что говорят о внешнем мире. Он стянул респиратор и медленно набрал полную грудь, а потом так же медленно выдохнул. Воздух оказался на удивление свежим, сухим. Пахло ржавчиной, немного застоявшейся водой и ещё чем-то тяжетым, основательным, чего Ив определить не мог.

Остальные тоже пока оглядывались, привыкали к новым ощущениям на открытом пространстве и к новым пейзажам. Шлак забрался на саму свалку и с высоты разглядывал округу, прикрыв глаз ладонью от солнца. Жесть уже распаковывала свой рюкзак. Она вытащила на землю овальную пластиковую доску, повесила через плечо огнемет, после чего набрала на браслете команду – доска поднялась в воздух и зависла на уровне колена.

Шлак присвистнул:

– Диг? Дорогая игрушка.

– За голову каждого культиста неплохо платят, – ответила вместо подруги Арахна.

Девушка поднялась на доску для инвертирования гравитации, или просто диг, немного подогнула колени и полетела. Ив знал о таких устройствах, но видеть их приходилось нечасто: слишком дорогие для жителей его района. А те, кому они по карману, вряд ли захотели бы кататься по нижним улицам с сомнительной репутацией.

Арахна оттолкнулась от земли и грациозно запрыгнула на свалку при помощи механических ног. Махнула остальным рукой:

– Не тормозите, нам ещё тварь мочить, – и двинулась вдоль стены к восточному боку города.

– Кто это тебя главной назначил? – проворчал громила.

– Я сама себя назначила. А что, есть возражения?

– Мне лично плевать, – сказал Ив.

Он переступал с одного крупного обломка на другой не так быстро, как хотелось бы, и ругал себя, что недостаточно хорошо подготовился к вылазке. Белый просто молча последовал за женщиной. Шлак дёрнул плечами, закурил, и вместе с Ивом они поплелись в хвосте.

Металл скрежетал при каждом шаге, хрустел и трещал пластик. А с учётом, что шагали четверо, эти отвратительные режущие ухо звуки не утихали ни на секунду. Ив точно не знал, когда образовалась свалка, но техника по пути попадалась довольно древняя, такую сейчас не встретишь в городе. Сюда сбрасывали всё то, что не могли переработать сразу. Иногда металл потом забирали обратно, на переплавку, по мере необходимости. Иногда мусорщики искали определенные детали, медные провода, алюминий, или просто вещи, которые можно было восстановить и продать. В стенах города не было места для временного хранения металлолома, а снаружи свободного места предостаточно. Пластик и бетон сюда попадал просто потому, что его проще выбросить, чем переработать. Только пищевые отходы в Огневе перерабатывали полностью, чтобы не разводить насекомых, крыс и прочую заразу.