– Иногда удивляюсь, – тихо сказал Ив, – почему ты не кидаешься бить морды за каждый косой взгляд. Ты ведь вполне на это способен.

– Рад, что ты все ещё считаешь меня тупым мордоворотом, – усмехнулся Шлак. – Но я-то могу отличить, когда не стоит обращать внимание на идиотов, а когда, наоборот, можно их отпинать.

– Типа как сегодня?

– Ага. К тому же, босс не очень любит, когда его люди выясняют отношения на базе.

– Тебя только это и спасает, здоровяк, – раздался рядом насмешливый голос, заставив обоих обернуться.

– Снова бесцеремонно влезаешь в чужие разговоры, – сухо констатировал Ив. – Тебя вообще-то не звали, Арахна.

– А ты как обычно приветлив.

Женщина опустилась в кресло напротив и натянула на лицо официальную улыбку. У нее были светлые прямые волосы, стянутые в высокий хвост, подкрашенные блестящими тенями глаза и длинные ухоженные ногти. О том, что она работает на Тощего, говорили только парные пистолеты, прикрепленные к портупее на поясе, и механические ноги, которые она никогда не прятала под одеждой. Вот и теперь металл блестел в свете ламп в прорезях облегающего темно-синего плаща.

– Паучиха только болтать и умеет, – фыркнул Шлак. Ив знал, что его товарища недолюбливают многие, но почему-то именно Арахна цеплялась к нему при каждой встрече. Тут явно было замешано дело, которое они когда-то не поделили.

– Умение разговаривать бывает весьма полезным, в отличие от твоих скромных навыков шипеть и скалиться.

Улыбка громилы стала только шире: действительно, его не так просто вывести из себя, если только он сам этого не позволит.

– Кажется, ты перепутала меня со своей подружкой, – Шлак кивнул на стоящую рядом с креслом девушку.

Все звали ее Жесть. Она казалась полной противоположностью Арахны: с первого взгляда сложно было понять, парень это или девушка. Наголо обритая голова, прямой жёсткий взгляд. В носу у нее болталось кольцо, от которого шла цепочка к уху. Она носила короткую куртку и свободные штаны, в руке держала, положив на плечо, деревянную палку с торчащими на одном конце гвоздями. Ив никогда не понимал смысла такого оружия: если уж убивать, то быстро, а такой штукой придется нанести с десяток ударов, чтобы добиться ожидаемого результата.

– Что, снова пожертвовала все свои волосы Паучихе? – рассмеялся Шлак. Девушка никак не отреагировала. Она молча глядела на него немигающим взглядом, от которого людям впечатлительным зачастую становилось плохо. Но четырехрукий был не из таких. – Вот жесть, – обернулся он к Иву, – она умеет сверлить не хуже тебя!

Арахна изогнула тонкую бровь и разочарованно протянула:

– Из года в год одни и те же шуточки. Посиди в сторонке, здоровяк, дай поговорить с нормальным человеком. – Она повернула голову к Иву.

Официальная улыбка не выражала ровным счетом ничего. Ив никогда не мог понять, разговаривает она с ним из интереса, от скуки или потому, что это ее работа. Они с Арахной и Жестью были знакомы много лет – поверхностно, как и с остальными шавками Тощего. Иногда пересекались на базе, иногда в городе, но работать вместе не приходилось. Арахна не выбивала долги, она искала предателей.

– Слышала про староверов, – сказала она.

– И?

– И не удивлена.

– Никто не удивлен.

– Да ладно, я не про их безумный план, а про то, что босс хочет поручить разобраться с ними именно тебе. – Она бросила презрительный взгляд на Шлака и поправилась: – Вам, но мы-то знаем, что голова в вашем дуэте ты, парниша.

Последнее предназначалось в большей степени порченому, на что он никак не отреагировал: щелкал своей старой зажигалкой с неизменной самокруткой в зубах.

– Да ну? – скучающе протянул Ив. Бесполезная болтовня его раздражала, а в последнее время начало раздражать и то, что свои же всячески пытаются задеть Шлака. А лучше бы держали свое поганое мнение при себе.

– Игрок рассказывал, – продолжала женщина, не обращая внимание на его тон, – что Белому благодаря твоему списку порченых удалось выведать планы торговцев, и, судя по всему, побег они планируют совсем скоро.

Ив пожал плечами. Все, что нужно знать об этом деле, вот-вот расскажет ему Тощий, а остальное его не интересовало.

– Тебя разговорить даже сложнее, чем Жесть, хотя она с рождения немая, – со вздохом заметила Арахна. Потом усмехнулась: – Ты знал, что наши между собой прозвали тебя Тихоней? Не затеваешь драки, не светишься в гормких делах, не пьешь со своими коллегами. – Она чуть подалась вперёд и прищурилась: – Интересно, ты просто всех вокруг презираешь или пытаешься что-то скрыть?

– Может, и об этом Игрок тебе что-то рассказал?

– Рассказал, – кивнула женщина. Она снова откинулась на спинку кресла и вернула на лицо улыбку. – Мне всегда было интересно, почему ты не взял себе новое имя, когда поступил на службу к Тощему, как сделал каждый из нас?

Арахна имела в виду не всех работников, а особых подопечных теневого барона. Сироток без шанса на будущее, никому не нужных калек, детей, которых он подбирал на улице и выхаживал, словно бездомных котят. Таких, как Ив и Шлак, как Арахна, и Жесть, и многие другие. Он вытягивал их с самого дна, давал шанс проявить себя. Разумеется, Ив не питал иллюзий относительно благих намерений Тощего. Тот во всем преследовал выгоду. Спасённые бродяги платили ему преданностью, которой не добиться от простых наемников. Все они были обязаны ему жизнью.

– Плевать на имя, – отозвался Ив.

Не хочу быть похожим на самовлюбленных придурков, которые получили каплю власти и теперь считают себя лучше других, – едва не добавил он, но вовремя прикусил язык. Ему не нужны враги среди своих. В первую очередь следовало думать о безопасности сестры, а не о том, чтобы удовлетворить свою гордость.

– Для таких, как мы, новое имя – не просто восхваление своих талантов. Это отказ от прошлого и шаг на пути к становлению новой личности. – Шлак хохотнул, и Арахна, скривив губы, добавила: – К тебе это не относится, порч.

Ив и сам едва не рассмеялся после таких слов. Ну точно, самовлюбленные бараны. Если бы от прошлого можно было отделаться, всего лишь сменив имя…

– Звучит прям… магически. Может, и мне попробовать? – съязвил он.

Арахна легкомысленно пожала плечами.

– Истислав. Редкое имя. Я слышала, что твой отец был приверженцем какого-то староверского культа. Ох, сколько же таких мы вычистили, да, Жесть?

Девушка в ответ приподняла бровь и показала что-то одной рукой на жестовом языке. Язык у нее был особый, свой, не содержащий мимики, а только движения пальцев или всей руки.

Арахна кивнула.

– Именно. Двенадцать разных культов. Эта вера расползается словно плесень. Вот и сейчас мы выслеживаем одних, по заданию мэра Карины. – Арахна снова подалась вперёд. Ее голос стал низким и тихим: – Очень надеюсь, что, когда мы найдем этот культ, тебя там не будет, Ив.

Коллектор почувствовал, не оборачиваясь, как напрягся Шлак после этих слов. Так вот, что ей нужно: проверить, достаточно ли он предан общему делу. Вот только непонятно, дал ли ей задание Тощий, или она действует из личного интереса.

– Судишь по обложке? – усмехнулся Ив. – Это мы уже поняли. Мне плевать на имя, потому что оно никогда для меня ничего не значило. Можете звать меня Тихоня, или Болтун, или ещё как, если вам так больше нравится. Играете в большую дружную семью, все это, наверно, мило и весело. Помогает чувствовать себя особенным, частью чего-то большего и все такое. Но скажи-ка вот что: а Тощий называет тебя твоим новым именем?

По лицу Арахны будто бы пробежала тень, а Жесть уставилась на него своим немигающим взглядом. В установившейся вдруг тишине Шлак усмехнулся сначала тихо, потом рассмеялся во все горло, да так, что на него с опаской начали поглядывать все присутствующие. В одной руке он сжимал трясущуюся самокрутку, другой хлопал по ляшке, а третью прижал к животу.

– Нет, ну ты видел… – сквозь смех выдавил он, – видел ее рожу?

Жесть все с тем же каменным лицом хлопнула по плечу подругу, чтобы привлечь внимание, и показала ей что-то рукой. Потом обе повернулись к Иву.