— Ты сидишь здесь, а не на танцполе, с остальными девушками. Ты не хочешь танцевать? — Михал кашлянул, скосив на собеседницу глаза.

Ему явно было неловко — неудобно скорее, — отвлекать её, но в то же время, чувствовалось, что он хочет разбавить тишину, которая ощущалась гораздо более неловкой.

— Мужская часть компании тоже там, а ты сидишь здесь, — Ника пожала плечами.

Он вздохнул и поморщился, отводя взгляд. И ситуация стала ещё более неловкой.

Вероника даже растерялась. Совершенно не такой реакции она ожидала.

Однако первое удивление быстро ушло, сменившись задумчивостью. Вспомнилось, что все эти дни Михаил с супругой только ругался — или молчал, но вряд ли это выглядело умиротворённым. И, судя по тому, как лихо отплясывала Галина на танцполе полчаса назад, и по тому, что Михаил сидел здесь как мешком огретый, ситуация точно не стала лучше.

Безусловно, Ника не часть компании и не факт что вообще ей станет, но это уже не столь важно. Однако, об этом нюансе пока знают лишь она сама да Станислав. И, очевидно, что Зимин пытался проявить дружелюбие. Завязать разговор, узнать её лучше. Может не столько из интереса лично к ней, но просто отнестись по-человечески, помочь освоиться например, перестать чувствовать себя лишней.

А она так его отбрила. Не специально, разумеется, но всё равно грубовато. Как раз из-за того, что они недостаточно хорошо знакомы, это и было грубостью с её стороны. Неприятно.

— Кажется, частью вашей компании я если и стану, то нескоро, — Вероника коротко рассмеялась и, извиняясь, улыбнулась.

— Нет. Отчего же? Ты уже часть компании, — слабая улыбка в ответ мелькнула на лице мужчины, но почти сразу исчезла.

Вероника недоверчиво покачала головой. Как она может быть частью компании друзей Стаса, если даже ему самому она, по сути, чужой человек.

— Или ты имеешь ввиду, что часть компании, но не часть друзей?

— Ну… Наверно так в самом деле можно сказать, — Зимин задумчиво покивал.

— Возможно, Стасу всё-таки стоило приехать одному? — в тон произнесла Вероника, будто бы сама с собой.

— Зря ты так о себе, — Михаил вновь коротко улыбку. — Он с тобой на человека хоть стал похож. На себя прошлого.

— Прошлого? — с сомнением повторила Ника.

Для неё Стас этих трёх дней от Стаса две недели назад, когда они первый раз встретились, отличался слабо. Разве что тем, что он сменил вектор цели с «доказать всем наличие личной жизни» на попытку в самом деле эту самую жизнь создать, пусть пока только на словах.

— Ты просто не видела его раньше, — Зимин слабо усмехнулся. — Изначально, все авантюры, все движухи в нашей компании организовывал он.

— Да ладно? — Ника фыркнула и недоверчиво покачала головой. — Мы точно про одного и того же Стаса говорим?

— Он за последние годы изменился, — Михаил пожал плечами. — Года три назад, он с девушкой расстался. Очень серьёзно, очень некрасиво. И все эти годы он как зомби ходил. Только у тех на уме только мозги да мозги, а у Стаса была работа да работа.

— Расстался? — осторожно повторила Ника.

— Подробностей он не рассказывал. В общих чертах, без имён… И даже про расставание, на самом деле, не рассказывал. Но мы ведь не слепые. Смогли заметить, что в командировку он собирался энергичным, уверенным в себе, а как вернулся, так стал на тряпку какую-то похож. Даже на подколки Нинель перестал реагировать, а это что-то да значит.

— Звучит невероятно, — Ника вновь задумчиво покачала головой.

— Возможно, — Зимин вздохнул и слабо улыбнулся. — Так что, честно, ты очень хорошо влияешь на Стаса. Надеюсь, мы этой компанией соберёмся ещё раз вот так вот, через пару-тройку месяцев. Мне кажется, к тому моменту Стас окончательно оживёт и воспрянет духом.

— А мне кажется, ты преувеличиваешь. Не так уж сильно он изменился.

— Нет, — Михаил посерьёзнел. — Тебе просто не с чем сравнивать. Но, поверь, все в компании замечают эти изменения. Однако…

— Но веры мне нет?

— Это… — он поморщился и как будто немного смутился.

— Ну не у Стаса же мне спрашивать взгляд со стороны. Всё же он пристрастен.

— Опасения, конечно, есть, — со вздохом признал Михаил, прямо глядя на девушку. — Но опасения, что расставание с тобой ввергнет Стаса в пучины куда глубже, чем прошлый случай.

Ника скептически посмотрела на него.

Настолько эмоциональный, что расставание с девушкой ввергнет в пучины отчаяния? Пусть даже с безумно любимой девушкой, что к самой Веронике не применимо.

— Я думаю, со стороны всё выглядит иначе.

— Вот значит как⁈ — громкий голос Галины прозвучал истерично.

Ника поморщилась, с трудом удержавшись от того, чтобы демонстративно прочистить ухо — вопль был слишком громким, практически над ухом и достаточно неожиданным к тому же.

— Лин, что…

— Я думала, он тут страдает. Терзается из-за нашей ссоры. Шла, поговорить… а он тут шуры-муры со Стасовой профурсеткой крутит⁈

Вероника воззрилась на женщину в искреннем изумлении. И кажется, выражение лица Зимина было отражением её собственного один в один. Ника даже не знала, что её удивило больше — использование старомодного слова, или же абсурдные обвинения на пустом месте.

— Галя, не надо, — Михаил предостерегающе покачал головой.

— Нет уж! В этот раз у тебя меня заткнуть не выйдет!..

Не день рождения, а вечер ностальгии какой-то. Но Нинель, конечно, звезда этого вечера.

Каждая история, каждый рассказ… Нет, Стас не спорит, Неля рассказывала интересно. Живо так. Красочно. Лучше, чем мог бы рассказать кто-то из парней, включая его самого.

Вот только Стас в каждой истории слышал своё. Отдельное от всех прочих.

Намёки, намёки, намёки. На их отношения прежде. На те мелочи, нюансы которые были известны им двоим. Которые терялись в рассказах для всех… Кроме него.

Стас не знал, чего хотела добиться Нинель. И даже не был уверен, что она в самом деле пыталась ему на что-то намекнуть.

Зато отчётливо понял, что не знает её. Не знает ни как женщину, ни как друга, ни как человека. Не может предположить, какие мысли бродят в её голове. Какие цели она может преследовать.

И вот сейчас. Он стоял на краю танцплощадки, смотрел как в её центре отжигает Нинель… И понимал, что и три года назад, и четыре, и пять, и семь — она была такой же.

Возможно более резкой, менее сдержанной… Менее светской. Но Стас не уверен, что вообще хоть когда-то был момент, когда он мог бы с уверенностью сказать, что знает Нинель — настоящую Нинель.

В голове вновь крутился вопрос Вероники про чувства к Неле. Крутились собственные воспоминания. Только сейчас, за эти пару дней, они лишились большей части романтичного флера и ностальгических нот. И выглядеть стали… Неприглядно.

Станислав поморщился, осознав, что всего пару месяцев назад он вспоминал те времена как нечто светлое, наполненное любовью и пониманием. А сейчас чувство что он снял розовые очки. И то, что он сам считал искренней любовью, оказалось… Он даже затруднялся дать этому нечто внятное название, потому что на ум упорно лезли ассоциации с товарно-денежными отношениями. И, тем забавнее, что в натуральных товарно-денежных– с Вероникой, — и души, и тепла, и поддержки, и понимания оказалось в разы больше.

Воспоминание о Нике вернуло на лицо улыбко. Но мысль о том, что с ней отношения чисто договорные была не слишком комфортной. Понятной, очевидной, и при этом на удивление неприятной. Стас выпил совсем немного, но вдруг его осенила мысль, что надо поговорить с Никой ещё раз.

Более прямо. Более откровенно.

Словно озарение — желание прояснить и её чувства. Настоящие чувства.

Слишком навязчивой вдруг стала мысль, что Ника могла вести себя так всё это время только из-за договора. Из-за тех денег, которые получит в итоге.

Сейчас Стасу сейчас было плевать на деньги. Они его волновали в данный момент меньше всего — он даже был готов дать ей ещё столько же, если они ей так нужны. Но он хотел услышать честный ответ — что для неё эти отношения. И есть ли у него шанс… У них шанс действительно стать парой.