Я хотел бы поблагодарить целый ряд людей за их любезную и щедрую помощь в сборе информации и подготовке этой книги. Особенно я благодарен г-же Лафайетт А. Голдстоун из Нью-Йорка, которая предоставила мне свою большую и очень удобную библиотеку в качестве временного офиса, где я смог изучить ее коллекцию сефардской иудаики. Я также обязан сыну г-жи Голдстоун, г-ну Хармону Хендриксу Голдстоуну, который помог мне анекдотами, семейными документами и воспоминаниями, а также огромным количеством генеалогических подробностей. Благодарю также миссис Генри С. Хендрикс и ее сестру, мисс Эмили Натан, за информацию о семейном комплексе Хендрикс-Натана-Сейшас-Солис и за доступ к коллекции семейных документов Хендрикса. В этой связи я также глубоко признателен д-ру Джеймсу Дж. Хеслину и его сотрудникам из Нью-Йоркского исторического общества за вежливое содействие.

За помощь и предложения я также благодарен г-ну Пиза Мендесу, г-же Леонард Дж. Вольф, г-ну и г-же Фредерик С. Натан, г-ну и г-же Ллойд П. Филлипс, все из Нью-Йорка, а также д-ру Соломону Гаону из Лондона, г-ну Эдуарду Родити из Парижа, г-ну Ральфу А. Франко из Монтгомери, Алабама, и покойному г-ну Томасу Дж. Тобиасу из Чарльстона, Южная Каролина. Особых слов благодарности заслуживают раввин Герберт К. Добрински из Университета Йешива, а также д-р Джейкоб Маркус, директор Американского еврейского архива в Цинциннати, г-н Виктор Тарри из нью-йоркской конгрегации «Ширит Исраэль» и г-жа Питер Болхаус из Исторического общества Ньюпорта.

Я хотел бы также выразить личную благодарность моим коллегам и друзьям, Джеффри Т. Хеллману и Джеймсу Яффе, которые нашли время, чтобы высказать полезные предложения и направить меня в нужное русло.

Именно г-н Джон Л. Лоеб-младший из Нью-Йорка впервые обратил мое внимание на выдающуюся книгу доктора Малкольма Стерна, которая в определенном смысле стала краеугольным камнем моей книги. Я также особенно признателен г-же Годфри С. Рокфеллер за воспоминания и документы, относящиеся к семье Гратц, и доктору Фрэнку А. Сейксасу за информацию о семье Сейксас. Хочу еще раз поблагодарить моего друга и агента Кэрол Брандт, которая с самого начала руководила проектом, а также мисс Женевьеву Янг из издательства Harper & Row, чей редакторский вкус столь же безупречен, сколь и придирчив ее глаз. Я также хотел бы поблагодарить библиотекаря и сотрудников бесплатного читального зала во ржи за то, что они позволили мне держать книги долгое время после истечения срока их хранения, тем самым мягко стимулируя проект; хочу поблагодарить доктора Рейчел Далвен за научную помощь, сеньору Елену Заяс из ржи, которая перевела ряд писем со старого испанского, и миссис Милдред Дикер из Нью-Йорка, которая набрала рукопись в рекордно короткие сроки.

Хотя все эти люди оказали мне огромную помощь, и без них книга не могла бы быть написана, я один должен нести ответственность за все ошибки и недостатки книги.

С. Б.

В 1960 г. появилась книга, которая, наверное, была одной из самых малоизвестных в истории американского книгоиздания. Она называлась «Американцы еврейского происхождения» и была составлена — не совсем «написана» — ученым из Нью-Йорка по имени Малкольм Х. Стерн. Книга почти полностью состояла из генеалогических таблиц и представляла собой труд умопомрачительных масштабов.

Книга «Американцы еврейского происхождения» весит около десяти фунтов, прекрасно переплетена и напечатана на плотной дорогой бумаге. На трехстах страницах, включая подробный указатель, прослеживается родословная около 25 тыс. американских евреев XVIII, XVII и даже XVI вв. под фамильными заголовками от Ааронов до Зунцев. Книга никогда не задумывалась как бестселлер; ее первое издание было ограничено и составило всего 550 нумерованных экземпляров. Тем не менее несмотря на то, что книга прошла без огласки, не получила одобрения критиков и осталась незамеченной подавляющим большинством американской читающей публики, она вызвала немедленный и глубокий ажиотаж среди небольшой группы американских евреев, которые долгое время считали себя элитой, аристократией еврейства, с самой длинной, богатой и романтичной историей: сефардов. Это старейшие американские еврейские семьи, которые ведут свою историю от прибытия в 1654 г. так называемого «еврейского Мэйфлауэра» и даже дальше — в средневековую Испанию и Португалию, где они жили как князья земли. Несмотря на цену — сорок долларов — и размер, книга вскоре украсила журнальные столики и книжные полки самых элегантных и престижных домов страны, и был заказан второй тираж. Книга вдруг стала «Книгой», и ее стали изучать на предмет мельчайших ошибок, которые почти неизбежно появляются в томе такого размера и объема — три века взаимосвязанных родословных.

Книга не вызвала никакого ажиотажа среди сефардских евреев, живших не по элегантным или престижным адресам, а в сефардских общинах в таких местах, как Седархерст, Лонг-Айленд и Бронкс. У этих сефардов не было ни еврейского «Мэйфлауэра», ни предков, сражавшихся в Американской революции. Они прибыли в США при совершенно других обстоятельствах и после совершенно другой истории, в первые три десятилетия ХХ века, как беженцы из огня революций в Турции, на Балканах и в Малой Азии. Первое поколение их эмиграции было вынуждено бороться за выход из гетто нью-йоркского Нижнего Ист-Сайда. Если бы они имели доступ к книге Малкольма Стерна, она лишь подтвердила бы сложившееся среди этих сефардов впечатление, что старые сефарды были абсолютными снобами, относившимися ко всем евреям более низкого происхождения со снисходительностью, отстраненностью и полным презрением. К американцам еврейского происхождения относятся только те американцы, которые происходят от евреев, прибывших в США до 1840 года. Все, кто приехал с тех пор, автоматически исключаются из пергаментных страниц и, так сказать, из клуба.

Намеренно или нет, но доктор Штерн составил любопытную комбинацию еврейского «Кто есть кто» и социального реестра — толще первого, гораздо труднее попасть в него, чем во второй. Книга сразу же подчеркнула различие, о существовании которого все знали, но о котором большинство предпочитало не говорить, — между старыми, устоявшимися еврейскими семьями и приезжими, знатными представителями высшей прослойки и наглыми парвеню. Книга д-ра Штерна, датированная 1840 годом, исключает, как он поясняет в предисловии, «масштабную миграцию немецких евреев в 1840-х годах, получившую наибольший импульс после европейских революций 1848 года». Д-р Штерн говорит, что эта дата «произвольна», но на самом деле это не так, поскольку она исключает тех евреев, по отношению к которым сефарды считают себя конкретно и категорически выше. Это «выскочки» — Куны, Лоебы, Шиффы, Варбурги, Леманы, Гуггенхаймы и им подобные, которые достигли такого значения в банковском деле и торговле во второй половине XIX века, которые силой своих денег стали доминировать в американской еврейской общине, и на которых более старые сефарды поэтому смотрели свысока и активно обижались. Немцы были не только выскочками, но и узурпаторами.

Хотя он и не делает на этом акцента, но отсечение 1840 года позволяет и самому доктору Штерну проскользнуть под проволокой и попасть на привилегированные страницы. Он происходит от некоего Якоба Штерна, эмигрировавшего в Ньюарк в 1837 г. из Германии.

С выходом в свет книги доктора Штерна мелкие нюансы социального положения евреев в одночасье перевернулись. Например, в Нью-Йорке всегда существовала разница в социальном весе между двумя неродственными семьями Лоеб, возглавлявшими два конкурирующих банковских дома — «Kuhn, Loeb & Company» и «Loeb, Rhoades & Company». Первые считались «старыми Лоебами», а вторые — «новыми Лоебами» (их иногда называли «настоящими Лоебами» и «не настоящими Лоебами»), поскольку одна семья появилась на свет лет на тридцать раньше, чем другая. Однако книга д-ра Стерна сенсационно показала, что новые Лоебы на самом деле старше старых, поскольку их бабушка происходила из старинной, благородной, хотя и несколько обедневшей южной семьи по фамилии Мозес. Это не сделало Лоебов сефардами в точности, но позволило им попасть в Книгу, а старые «старые» Лоебы не были приняты. Банкир Джон Л. Лоеб, представитель новых «старых» Лоебов, быстро купил несколько экземпляров «Книги» и разослал их друзьям, в том числе нескольким христианам, которые, как выяснил доктор Штерн в ходе своих исследований, имели еврейское происхождение. Для некоторых из них книга доктора Штерна, видимо, стала шоком.