— Ладно. Но всё же, Александра. Для чего тебе надо захватить этот замок? Только лишь из-за одной казны? Не верю. Себе хочешь забрать? Глупо ибо на тебя сразу навалятся соседи Ульриха и магистр примчится.

— Нет, мне замок не нужен. Хотя не плохо бы его заиметь. Но я понимаю, что удержать цитадель у меня не получится. Да и Великий Князь Московский может осерчать за такое. Набег это одно, а захват земли, это уже полномасштабная война. А её может начинать только государь. Мне нужен алхимик, который живёт у фон Деница. И всё, чем владеет этот алхимик.

— Знаю я об этом чернокнижнике. Зачем он тебе, дочка? Он же колдун. Чёрную волшбу творит.

— Насчёт колдуна и волшбы я бы не торопилась. Это всего лишь могут оказаться слухи. Чушь. Алхимики не занимаются чёрной магией. Алхимики ищут философский камень и хотят совершить трансмутацию, то есть превратить, например, свинец в золото.

— А разве это не ересь? Не чёрная волшба?

— Батюшка, я тебя уверяю, что никто из них никогда не сможет провести эту самую трансмутацию. Никто и никогда не сможет превратить свинец в золото. Я это знаю точно. А вот они, алхимики верят, что это можно сделать. Ну и пусть себе пытаются, дурачье. Но этот алхимик, как его зовут… Маркус, по-моему, он нужен Елене, для её дел. А особенно нужно то, на чём он проводит свои опыты. Это очень важно, Фёдор Мстиславович.

— Ладно, Александра. Давай посмотрим на твоих, как ты говоришь, бойцов. А там и решим.

С Еленой мы доделали макет, по указаниям Евсея и даже самого боярина, указавшего нам на некоторые детали. Получилось очень даже хорошо. Боярин позже, глядя на миниатюрный замок, улыбался и качал головой. Дети боярина, особенно младший сын смотрел на него с восторгом. Я пообещала, что подарю ему этот макет. Мальчишка был счастлив. Но кроме своих макет никому не показывали. Мало ли что там принцесса налепила. И пока не увидят, никто ничего не поймёт.

Гости ничего не подозревали и продолжали весёлое застолье.

— Саш, может посмотрим, какие нам подарки надарили? — Спросил Ваня. Но я поняла, что подарки его интересуют меньше всего. Всё ясно, хочет запереться со мной в горнице. Отказаться нельзя, ибо мы молодожёны, а начать чуть ли не с первого дня так напрягать супруга не желательно.

— Хорошо, Ванечка. Сейчас пойдём, посмотрим. Только я своих охламонов предупрежу.

— Каких охламонов? — Удивлённо посмотрел на меня супруг.

— Тех, которых ты мне выделил в мою дружину.

— А чего их предупреждать?

— Ваня, сегодня у нас учения, максимально приближённые к боевым.

— Ладно. Пошли вместе.

— Пойдём.

Своих мужиков нашла в дружинной избе. Они отмечали моё замужество. Весело то как. Увидев нас с Иваном повскакивали с лавок.

— Долгие лета, царевне Александре и мужу её, боярину Ивану Фёдоровичу! — Загалдели мои будущие диверсанты и террористы. Но видя моё недовольное лицо, стали замолкать.

— Что, вои, пьянствуем?

— Не пьянствуем, матушка-царевна. Радуемся за тебя и мужа твоего. — Ответил за всех Богдан.

— Это хорошо, что радуетесь. Но я вас хочу обрадовать. Сегодня ночью у вас экзамен. Проверка, чему вы научились. И хороша ли я, как ваша хозяйка. Если справитесь, то честь и слава вам будет. Нет, разгоню всех и наберу новых. Ибо позору не оберусь.

— А что будет? Кого захватывать будем? — Посыпались вопросы.

— Становись. — Подала зычно команду. Парни повскакивали и выстроились в шеренгу. Этому я их успела надрессировать. — Равняйсь. Смирно! — Они замерли, как каменные изваяния. Хотя от всех несло медовухой. Но не качались. Это хорошо. — Вольно. Разговорчики. Кого и что будем брать, узнаете. Сейчас приводим себя в порядок. О хмельном забываем. Выдвинетесь в посад. С собой ночная экипировка. Но вместо боевого оружия берём деревянное, учебное. Ножи, сабли и луки. Луки настоящие. А вот стрелы с тупым концом. Там меня ждёте у Георгия охотника. Я приду в полночь. Пойду вместе с вами, так как это и для меня экзамен и проверка. Можете там поспать. Это даже нужно будет сделать. Вы должны быть отдохнувшими и полными сил. Справимся, завтра день гулять будете. И мы с Иваном придём к вам, посидим вместе за одним столом. Заодно и особо отличившиеся получат свои первые звания. Запомните, путь к палатину нелёгок. Иван получил этот титул, ибо воин уже и как мой будущий, а сейчас уже и настоящий супруг. Вам же придётся пройти трудный путь. Сейчас вы все рядовые. И только от вас будет зависеть станет ли кто из вас ефрейтором, кто младшим сержантом, а кто и сержантом. А ты, Богдаша, подтвердишь или не подтвердишь, можешь ли называться страшим на моей дружиной или нет. Или мне другого кого ставить. Всё понятно?

— Так точно! — Рявкнули все пятеро. Я вообще их натаскивала по советским воинским уставам. И звания, чего на Руси ещё не было, ввела в своей дружине. Конечно, на Руси были воинские звания, такие как десятник, сотник, полутысячник, и тысячник. Самое большое воинское звание было — воевода. Но я решила сделать по своему. О чём и рассказала как-то моему спецназу. Они впечатлились и прониклись. Даже про погоны им рассказала. Они теперь все ждали и новой формы, которую я только обдумывала, и знаки различия. Я начала ковать и воспитывать своё воинское сословие, на которое в случае чего, могла опереться.

Два раза повторять парням не нужно было. Они быстро собрались. Забрали свою ночную экипировку, снаряжение и свалили. Всё делали слаженно, так, как это было много раз у нас отрепетировано. Ваня, глядя на моих бойцов только хмыкнул. Уважение в его глазах ко мне только возросло.

— Пошли, Ванечка, в горницу, подарочки с тобой посмотрим. Ещё что-нибудь посмотрим. — Взяла его под руку.

— А что ещё, люба моя, посмотрим?

— Что-нибудь. Что ты, кроме подарков посмотреть хочешь?

— На тебя хочу посмотреть.

— А ты разве не насмотрелся? Если нет, то смотри. Вот я вся, перед тобой.

— Саш, я и так смотрю и на любоваться не могу. Но я хотел бы ещё любоваться тобой…

— Что замолчал? Как ты хотел бы мной любоваться?

— Ну…

— То есть на меня на голую, когда я сижу на тебе?

— Да!

— Так бы сразу и сказал: «Жена моя, богом данная, хочу поять тебя до дрожания во всех чреслах моих и откидывания копыт в изнеможении!»

Мы с ним как раз шли, как примерная супружеская пара. При моих последних словах, он замер, смотрел на меня широко раскрыв глаза. Даже закашлял, покраснев. Я постучала его по спине.

— Ванечка, что с тобой?

— Саша! Ну ты и… Как это до дрожания в чреслах и откидывания копыт? Каких копыт? У меня что, как у нечистого копыта?

— Почему как у нечистого сразу? Как у быка. Ты же у меня по темпераменту чисто бык, да ещё производитель.

— А ты значит кто?

— Ну раз ты бык, значит я тёлка твоя. — Сказав, засмеялась. А ведь в нашем с Еленой времени парни девушек так называют — телки, тёлочки. Вот балбесы!

— Хорошо, пошли, тёлочка моя! — Он подхватил меня под руку и потащил.

— Вань, подожди. Что значит тёлочка? Я оскорблена.

— Не понял? Но ты же сама сказала?

— Это я сказала. И вообще, мало ли что я сказала. А ты не повторяй. Ты по другому меня называть должен.

— Как?

— Например, лебёдушка моя. Или голубка сизокрылая?

— Я уже ничего не понимаю. Ты сама назвала меня быком!

— Всё верно. Я тебя называю быком. Это констатация факта.

— Чего, конста… Тьфу. Консата…

— Констатация, значит указание на истину.

— То есть, я бык?

— Конечно. В моих глазах, после того, как ты полночи меня… Любил. Да так, что я некоторое время ноги сдвинуть вместе не могла.

— А ты лебёдушка и голубка?

— А что тебе не нравится? Разве я не лебёдушка и голубка? А ещё ангел во плоти.

— Ангел во плоти⁈ После того, как ты своих холопов гоняешь, колотя их палкой? Меня избивала сколько раз, тоже палкой. А Ваську вообще отходила по спине так, что у него следы до сих пор остались на спине.

— Запомни, Ванечка, как сказала одна очень мудрая женщина, красота, это страшная сила. А любая сила без побоев и палки не может обходиться. Ну вот ты сам скажи, ты кого хочешь видеть в качестве своей жены, тёлку, жующую сено или лебёдушку? Голубку?