— Проходи, сестра моя. Договорились мы. Будет венчание. Станешь женой Василию. Но до венчания и свадьбы, чтобы у вас ничего не было больше. Понятно?

— Понятно, Саша. Ты Васю сильно била?

Когда она это спросила все мужчины, кроме самого Василия засмеялись. Фёдор Мстиславович и Евсей хохотали. Смеялся Иван.

— Хорошая у тебя сестра, Елена! — Смеялся дядька Евсей. — Настоящая царевна. Такую на кривой кобыле не объедешь. Сразу палок получишь. Вон она как гоняет своих холопов. Просто глаз радуется. Настоящими воями станут.

— И правда, дядька. — Поддержал Евсея Иван. — Знаешь, они ведь гордятся тем, что им царевна наставит своей палкой. Даже хвастают друг перед другом у кого больше кровоподтёк. Как же, самой византийской царевне служат. — Иван посмотрел на меня. — Саша, а знаешь сколько парней хочет к тебе идти? Этим пятерым завидуют чёрной завистью.

— Завидуют? Чему завидовать, Ванечка? То, что я их палкой колочу?

— Конечно. — Он засмеялся. — Богдашка то, как только ты ушла, грудь колесом выпятил. Вон я какой, царевна об меня чуть ли не палку сломала. Любят они тебя. Поверь. За тебя кому угодно горло перережут. Опасаюсь я уже.

— Чего ты опасаешься?

— Всего. Когда мы с тобой бьёмся учебным боем, да когда тебя достану тренировочным шестом, смотреть на меня волками начинают. На меня, мои холопы!

— Ванечка, отдав их мне, они перестали быть твоими холопами. Стали моими. Даже если ты станешь моим мужем, они всё равно будут моими. Понятно?

— Понятно, Александра Вячеславовна.

— Вот и молодец. Помни это всегда. И у меня теперь вопрос, Фёдор Мстиславович. Кто нас с Еленой к алтарю поведёт? Сироты мы с ней.

Боярин с боярыней вопросительно на меня посмотрели. Иван с Василием тоже. Я продолжила.

— Ведь дочерей к алтарю отец ведёт. А у нас отца нет. Убили его. Всех мужчин убили. Так кто нас с Еленой к алтарю поведёт? Традицию надо соблюдать. Иначе никак.

Все молчали. Потом Иван спросил:

— Сашенька, а что делать то?

— А пусть дядька Евсей нас с Еленой к алтарю поведёт, как батюшка наш названный.

Евсей даже покраснел. Встал, огладил бороду свою.

— Царевна. Я давно тебя и сестру твою доченьками зову. Вам я обязан жизнью, что до сих пор живу. Но как же так? Невместно мне простому вою, царских дочерей к алтарю вести. Не положено это.

— Дядька Евсей, мы сироты, и можем любого попросить, кто станет нам названным батюшкой.

— Так и попроси кого другого, более родовитого. — Глядя на него видела, что волнуется старый воин.

— Я и прошу, за себя, за сестру свою тебя. Чем ты плох? Род худой? Так не беда. Ты воин. А наши предки тоже были воями, а это братство священное. Так что нет урону чести нашему, как царевен. Наоборот, честь для нас с сестрой. Не откажи сиротам, дядька Евсей.

Он смотрел на меня. Огладил одежду свою. Потом кивнул.

— Хорошо, царевна. Поведу я вас к алтарю. Может я и не родовит, но никогда не бегал от ворога своего. За други свои всегда стоял, как стена. Поведу вас. А там, как говорят, семь бед, один ответ. Никогда не думал, дочка, что поведу к алтарю царских дочерей. Хотя у самого никогда семьи не было.

— Вот и станьте нам батюшкой, дядька Евсей. — Мы обе, с Еленой, улыбнулись старому воину. И он нам в ответ.

— Ну вот и договорились! — Вяземский старший потер ладонями друг о дружку. — Теперь свадебки и пир. И дело слажено! Да, матушка? — Посмотрел на свою жену. Боярыня довольно кивнула.

— Правда, Фёдор. Всё сладим. А там уже и на церковь будем уповать и господа нашего.

Я усмехнулась. Всё мысли Вяземских старших читались на их лицах. Плевать, что мы сироты, главное царские дочери. А это новый статус. Кто из московских бояр может похвастать родством с имперскими принцессами, пусть самой империи уже и нет? Это не важно. Ведь и Иван Третий, великий князь Московский тоже женился на византийской принцессе тогда, когда империя уже погибла. А тут они фактически вставали вровень с ними. Это было круто, но опасно. Но Вяземские решили рискнуть. И не прогадали. Но это выяснилось уже потом.

Подготовка к венчанию шла ударными темпами по-стахановски. Пусть здесь, в этой эпохе такого термина и не знали. С отцом Серафимом Вяземские договорились быстро. Ну а как ещё, ведь его приход был на их земле. Пообещали ему, как единовременное пособие, так и новую церковь. Конечно же, поп против не был, но даже за. Мало того, он оказался тем ещё прохиндеем, так как почувствовал выгоду от того, что к нему ходят две девы царского рода. Он даже набрался наглости и предложил себя в качестве наших духовников. Я так подумала, а почему нет? Поп прошаренный, можно сказать передовой. Мозг нам выносить не будет лишний раз. А то, что нам духовников всучат, это я даже не сомневалась. А там ещё и неизвестно каких. Если конченных ортодоксов, тогда совсем караул. А так нормально. Пошла причастилась, особо не напрягаясь, а Ленка, безбожница по натуре, особенно и всё нормально. Можно дальше грешить. Я же усиленно занималась своим спецназом. Заодно и Ваню с ними гоняла так, что он только постанывал у меня. Зато я ему массаж делала. Кстати, как и другим. Исключительно лечебный. Ваня, конечно, ревновал, но я сразу сказала, что прежде всего я лекарь, врач. А лечебный массаж входит в число моего врачебного, лекарского арсенала. Правда в приватной обстановке, я ему пообещала и другой массаж. Но только после венчания. Я видела, что он чуть из портков не выпрыгнул, как ему хотелось узнать, что это за массаж, который исключительный, который дарит жена мужу. Ну прям как ребёнок маленький. Или тут что, совсем жены никакие? Как брёвна что ли?

Мои бойцы тоже стонали, но этим эротический массаж был не положен по статусу. Так что пусть не плачут, ибо солдат должен стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы и не щадить своей жизни при выполнении своего воинского долга! О чём и сказала Ивану.

— Хорошо сказано, Саша.

— Конечно хорошо. Это воинский устав!

— Устав?

— Устав. Воинский закон, по которому живут воины! Я решила написать такой устав, на основании устава римских легионеров.

Конечно, я приврала про устав легионеров. Но кто об этом знает? Ещё я увидела как-то у боярыни несколько отрезов красного шёлка. Дорогой он, зараза. Но я выпросила их у неё. Не, ну а что? Я можно сказать замуж за её сына выходу, внуки её будут царских кровей, а тут какой-то шёлк! Боярыня отдала. Я решила сшить знамя моего спецназа. Всё должно быть по взрослому. А не так, не понятная феодальная шайка. Усадила пару девушек сшивать отрезы в прямоугольник. У мастера по дереву, заказала древко. Кузницу дала задание сделать наконечник копья, листовидной формы.

Одновременно шились свадебные наряды на нас с Еленой. Я вообще думала наденем с ней наши праздничные полутатарские одежды и вперёд, под барабанный бой. Но на меня замахали руками.

— Что ты, Александра свет Вячеславовна, что ты⁈ Даже не говори ничего. Чай Вяземские не голодранцы какие. А бояре, да ещё и князья у них в родове были. И род свой ведут чуть ли не от Синеуса, брата Рюрика. Поэтому татарские платья тут никак не вписываются. — Махнула рукой. Пусть делают, что хотят. Продолжала гонять своих ниндзей по-чёрному. А ещё мне сделали нагинату. Вещ, скажу я вам.

А перед самой свадьбой случилось одно событие. Днём к крепости подъехал обоз. Телеги со скарбом, повозки в том числе и крытые. Конные вои. Это возвращались в Литву купцы. Хотя здесь редко купеческие караваны проходили. Но иногда было. Вот и сейчас один такой подошёл к крепости. Внутрь их конечно не пустили. Они расположились в посаде. С этим купеческим караваном следовал один итальянец. Джованно. Фамилия какая-то заумная, я себе голову не забивала. Мало ли итальянцев тут шастает? У него был нездоровый вид. Но он увидел мои манипуляции с нагинатой, когда зашёл в крепость, засвидетельствовать своё почтение боярской семье. Я как раз с ней упражнялась, отрабатывая удары и парируя удары противника на подворье. Он подошёл ко мне. Перед ним сразу выросли двое моих парней. Смотрели на итальянца очень нехорошо. Итальянец начал что-то говорить. Но его русский был такой корявый, что я понимала с пятого на десятое. Тогда я задала вопрос ему на латыни: