— Почему?

— Ливонии нужна сильная королева, Ваше Высочество. К тому же на данный момент Вы и Ваша сестра, принцесса Елена, единственные в Европе инфанты и цесаревны, кои имеют права называться Багрянородными и Порфирородными.

Я смотрела на Ландмаршала. Вообще-то Багрянородными и Порфирородными имели право называться только те цесаревичи и цесаревны, у которых на момент их рождения отец являлся императором Византии и мать носила титул Августы. Но при всём моём желании, исходя из той легенды, которую я уже сотворила, и которая уже во всю жила, в момент нашего с Еленой рождения Комнины были низложены османами и даже, фактически истреблены. Я смотрела в глаза Ландмаршалу, он на меня, словно ожидая чего-то.

— При всём желании, Ландмаршал, но когда я родилась, а после родилась Елена, династия Комниных Великих была низложена турками-османами и почти вся истреблена. — Я немного помолчала, продолжая глядеть на Платера. Потом сказала. — Хотя, как мне рассказывала матушка, что когда она рожала меня, а спустя три года мою сестру, то в том помещении одного замка, где и были роды имелся камень прямоугольной формы из порфира с вырезанным на нём крестом, как символ порфирного зала имперского дворца в Константинополе, где рождались цесаревны и цесаревичи. Этот камень, со слов матушки, и был вывезен в своё время из порфирного зала. Так же там находилась каменная чаша и ложе, на котором лежала наша матушка, производя нас на свет божий, тоже были из порфира.

Я видела, как Ландмаршал облегчённо выдохнул и кивнул мне.

— Значит вы обе Багрянородные и Порфирородные. А так же Порфирогениты. Все условия соблюдены. Вы последние, кто сохраняет право на престол Византийских кесарей. И вы обе были рождены в зале, где имелся имперский порфир.

Я поняла, что дала основание ливонским крючкотворам и казуистам, обосновать наше несомненное право на титул Багрянородных, Порфирородных и Порфирогенит. А это был очень мощный престиж для Ливонии и её населения, причём всех сословий, так как ни один монарх или владетельный правитель Европы не носил таких титулов. Просто не имел на это права, будь он хоть семи пядей во лбу и ведёт свой род от диких Нибелунгов, мифических королей франков, бургундов, саксов и скандинавов… Нибелунги. Интересная мысль.

— Встаньте, рыцари. — Велела я им. Они всё ещё, стояли приклонив колено. Ливонцы поднялись. — Скажи, Ландмаршал, в Европе чтят Нибелунгов?

Все немецкие рыцари удивлённо посмотрели на меня.

— Конечно, Цесаревна. — Ответил мне Платер. — Нибелунги это древняя династия германских рексов. Так называли римские цезари германских королей. Нибелунгов чтут и франки, и бургунды, и лангобарды, готы, вестготы, вандалы, и в Норвегии, и свеи. И, конечно, во всех немецких землях. Нибелунги — легенда. Старые европейские королевские династии, такие как Меровинги и Каролинги, а так же владетельные правители, князья, курфюсты, герцоги, приписывали себе то, что их род ведёт своё начало от Нибелунгов. Ну или хоть как-то имеет отношения к ним. И только в Италии, по мимо Нибелунгов, аристократы выискивали свои корни ещё и у римских патрициев. Я имею ввиду патрициев Рима времён Цезаря и Августа, а не сегодняшнего. — Он усмехнулся. — Сейчас правда уже меньше этим занимаются. Так как нужны серьёзные доказательства. А одного утверждения мало. Ещё на смех поднять могут.

— И как? Насколько успешны были их изыскания? Я насчёт Нибелунгов?

— Говорить можно всё, что угодно, Цесаревна, как я сказал. Но реальных доказательств принадлежности той или иной династии к Нибелунгам нет ни у кого. А почему Ваше Императорское Высочество об этом спросила.

— Просто хочу выяснить один вопрос. И возможно, Ландмаршал, Вы мне в этом и поможете.

— Всё чем могу, я помогу. Я весь в Вашем, Порфирородная Цесаревна, распоряжении.

— Хорошо. Скажите Ландмаршал, руны старогерманские и староскандинавские, они же практически одинаковые?

— Совершенно верно. Разницы между ними почти нет.

Я позвала писца. Они принёс бумагу и чернила. Взяв перо и макнув его в чернильницу, я нарисовала руну в виде квадрата, только поставленного на один из углов, а нижние стороны квадрата вытягивались дальше, в виде двух ножек.

— Это что за руна?

Он вглядывался. Потом удивлённо посмотрел на меня.

— Откуда это у Вас, Цесаревна?

— Пока это не важно. Ландмаршал, что это за руна? Вы знаете?

— Знаю. Это руна Одал. Она означает родовой дом, усадьбу, имущество, не подлежащее отчуждению. Как-то так. Так же означает кровь рода на той или иной земле, что подтверждает владение этой землёй. Так же руна Одал отвечает за родственные связи и отношения родичей, особенно среди старших в роду. А так же дела связанные с безопасностью рода.

— Понятно. А эта руна, что говорит? — Я нарисовала стрелку, смотрящую остриём вверх.

— Это руна «Тейваз», Бог Тор, справедливость. Она означает мужественность, храбрость и отвагу. Преодолеть трудности по пути к своей цели, несмотря ни на что. С честью принимать любые лишения, невзгоды и опасности. Не испытывать страха. Иметь решительность и быть готовым заплатить любую цену для достижения своей цели. Это очень сильная руна. Не многие её смели начертать на своих щитах и мечах. Очень не многие. Цесаревна, откуда у Вас эти руны?

— Я пока, Ландмаршал, не могу ответить на это вопрос. Не спрашивай меня. Мне надо подумать. И мне нужно ответить на один вопрос, который мне не даёт покоя, с того времени, как я стала осознавать себя не ребёнком. Эти руны были у нас с Еленой с самого детства. Они даже начертаны на наших телах. Я не могу тебе и другим мужчинам их показать. Но это так. — Говоря, я видела, как глаза Ландмаршала Ордена, стали расширяться. Глянув на Ленку, сделала большие глаза, чтобы она ничего не ляпнула.

— Порфирородная Цесаревна, у Вас есть эти руны на телах?

— Да. Нам их нанесли в детстве. Когда мы с сестрой были совсем ещё младенцами. Но нам никто не говорил, что они означают. Их наносили всем Комниным. Скажите, Ландмаршал, что Вам известно о кольце Нибелунгах?

— Кольцо Нибелунгов?

— Да, кольцо Нибелунгов.

— Это кольцо власти. Но, точнее надо говорить, не кольцо Нибелунгов, а кольцо Альбериха. Ужасный карлик, который проклял это кольцо. После того, как Вотан украл у него его и отдал Зигфриду Нибелунгу. Кольцо ещё воспринимается, как золото Рейна. Это огромные сокровища, который дают безграничную власть. Но это легенда, Цесаревна.

— Легенда ли, Ландмаршал?

— Легенда, Багрянородная. Всё дело в том, что по легенде, кольцо Нибелунгов может надеть только тот, кто имеет на это право по рождению. Нибелунги имели это право. Все остальные нет. Все те, кто не имели этого права, но посмели не то, что надеть на палец, но и даже взять в руки, умирали страшной смертью.

— Замечательно как! — Я усмехнулась.

— Не понял, Цесаревна?

— Не надо сейчас понимать, ландмаршал. Вернёмся к короне Ливонии. Значит так. Я пока не могу так сразу дать ответ, господа рыцари. Мне нужно время подумать. Но обещаю, что долго думать не буду. Ландмаршал, вы отметились в посольской избе?

— Нет, Цесаревна. Мы сразу поехали к Вам.

— Это плохо, Ландмаршал. Вы вообще-то находитесь на территории Московского государства, где Господин один, это Великий Князь и Государь всея Руси Василий Иоанович. Сейчас проедите к посольскому приказу. Отметитесь там. Потом попросите приёма у Великого Князя. Что бы стать королевой Ливонии, мне нужно получить его разрешение. Да, господа рыцари. Тем более, я его невеста и будущая венценосная супруга.

— Значит ли это, Багрянородная Цесаревна, что став женой Государя Московского, ты как королева Ливонии присоединишь её к Московии?

— Нет, не значит. Если я стану королевой раньше венчания.

— Мне не совсем это понятно, принцесса Александра?

— А чего не понятного, Ландмаршал? Став женой Государя Московского, я при этом останусь и королевой Ливонии, если приму корону. Примеры в Европе этого уже есть.