Юного маркиза раздели полностью. Кошмар какой. Пахло от него довольно не хорошо. Непонятно сколько не мылся. Сказала, чтобы протёрли его всего тряпицами смоченными в водке. Он лежал и стонал. Чуть не плакал. Но я ждала. Нужен был настой или отвар травницы на мухоморах. Наконец, её привезли. Звали травницу Дарёнка. До этого попыталась расспрашивать её кто она и откуда, но Дарёнка молчала. Но и бог с ней, не хочет говорить и не надо. Привезла она и отвар. Напоили им маркиза. Через некоторое время он ушёл в нирвану. Не знаю какие там мультики смотрел, но мультики оказались качественными. Хватило на всё время, пока длилась операция. Были все те же, с которыми я Евсея оперировала. И так же с медицинскими масками и в халатах. Это мы уже пошили позже. Коновал стоял на подхвате. Дарёна в качестве анестезиолога, девчушка Фрося подавала мне инструмент и вытирала пот с лица. Классная операционная гоп-компания. Кошмар какой.
Вскрыла ему брюшную полость, добралась до апендикса. Фрося чуть в обморок не упала, когда я вскрывала маркиза. Коновал крестился, смотрел на меня глазами величиной с блюдце. Зажимов было катастрофически мало, но пришлось обходится тем, что есть. Вскрыла я маркиза вовремя. Апендикс вздулся и мог лопнуть в любой момент. Отсекла его, купировала кишку. Взяла в руки и вытащила, только отвернулась от операционного стола как извлечённый отросток лопнул. Гной и слизь полились на пол. Да что б его. Пришлось в темпе менять халат, мыть тщательно руки. Потом сшивала пациента. Внутренние швы, проверка — не забыла ли что в брюшной полости? Потом наружные швы. Фрося и Дарёна молодцы. Помогали мне. Убирали кровь с раны, промокая её тряпицами. Ужас, конечно, сплошная антисанитария, но где я возьму стерильные тампоны? Хотя этим нужно озаботиться. Когда закончила последний шов, проверила пульс. Не очень хорошо, но терпимо. Маркиза унесли в одну из опочивален. Коновалу, его звали Епифан, налила кружку самогона. Он её съел, как родниковую воду, поклонился мне, назвав матушкой-боярыней и отвалил. Я вышла на крыльцо, сняла маску и села на лесенку устало. Чувствовала. Как меня отпускает напряжение. Всё же я впервые проводила операцию самостоятельно, да ещё в таких условиях. Ко мне подошли бояре Вяземские, боярин Михаил, фамилия у него была Стародубский. Он оказался князем. Кстати, Вяземские тоже были князьями. Хотя почему-то назывались боярами. Вообще, родовитые бояре Москвы имели тот же статус, что и князья. По сути, разницы особой не было. С боярами был и маркиз. Ещё какие-то разодетые дяденьки.
— Ну как, княгинюшка, Александра Вячеславовна?
— Всё в руках божьих, батюшка. Больной орган я удалила. Сейчас остаётся только ждать. Мужчина он молодой, должен справится. Я пригляжу за ним.
— А везти его можно? — Спросил боярин Стародубский.
— Нет. Он не транспортабелен
— Что? — Не поняли высокородные.
— Перевозить нельзя, швы могут разойтись. Ему сейчас покой нужен.
Старший Вяземский, маркиз и Стародубский прошли в опочивальню, где лежал пациент. Он спал. Старый маркиз успокоился. Большой обоз разбил лагерь недалеко от стен укрепления. Конечно же семья Стародубских и маркиз с некоторыми своими людьми, расположились в тереме. Места всем хватило. Вечером Вяземские устроили что-то типа посиделок. Мужчины трапезничали и бражничали отдельно. Женщины отдельно. Я плохо спала. Постоянно просыпалась к больному, хотя там постоянно дежурили две девушки с наказом, если молодому маркизу станет плохо, то мне должны сразу сообщить. Но состояние юноши оставалось стабильным.
Утром болящего проведали маркиз и Стародубский с Вяземским. Маркиз и князь Михаил странно на меня смотрели. Маркиз попрыгал в церемониальном приветствии, а Михаил поклонился мне в пояс. Я всё поняла, когда они оба назвали меня «Ваше Высочество».
Я сделала реверанс, но совсем немного. Легкий поклон головы, жест правой рукой. Маркиз опять заскакал, радостно поблёскивая глазами. Я — вновь кивок, чуть присела и вновь жест рукой, словно у меня в ней сложенный веер. Помнила по фильму «Собака на сене», когда Диана отвечала маркизу. Маркиз вновь заскакал, да достал он меня! Третий кивок, опять жест. Если четвёртый раз начёт скакать, я ему точно чем-нибудь отоварю по тыковке. Но так прикольно, как он ногами дрыгал, цирк на колесах. Князь-боярин Михаил тоже, не просто кланялся, а отставил правую ногу назад и развёл руками. Ну ладно, этот хоть не скакал, как козёл. С нами была главная маман Вяземская. Она моментально надулась от собственной значимости. На Стародубского смотрела с высока, как и на маркиза. На меня с теплотой, с которой даже на своих детей не смотрела. Боярин Фёдор тоже надулся. Чего это они? Посмотрела на Ивана. Заметила, что его обожание и благоговение выросло совсем до неприличных размеров, даже стала опасаться.
— Прошу прощения, Ваше Высочество. — Начал говорить фон Клаузиц. Конечно же мне переводил его слова толмач, или по нашему переводчик. — Я могу засвидетельствовать своё почтение младшей венценосной особе, вашей сестре?
А вот этого надо было избежать. Вдруг Ленка не сообразит, как нужно отвечать на попрыгушки? И что-нибудь ляпнет?
— Маркиз, моя сестра ещё почивает. Позже. — Елена и правда спала. Вообще она засоня, любит утром поваляться в постели. Особенно здесь на мягких перинах.
— Ваше Высочество, — продолжал настырный немчин, — почему Вы в таком наряде?
Вяземские молчали. Но им этот вопрос не понравился, ибо это могло быть рассмотрено, как урон чести. Я была одета в свой утренний костюм. Камуфляжные штаны, ботинки, камуфляжная майка и куртка. После боя на шестах, мы с Иваном по утрам стали упражняться. Часто к нам присоединялся и Василий. Для него тоже сделали шест.
— У меня утренний променад, маркиз. А для него подходит именно такая форма одежды.
Маркиз ничего не понял, смотрел на меня недоумевающе. Я вздохнула, посмотрела на Ивана. Он уже стоял с двумя шестами. На нём были кожаные штаны, сапоги и безрукавка. Если честно, то мне нравилось смотреть на его обнажённые руки. Красивые, сильные с мускулами. На руках были кожаные наручи с металлическими заклёпками. Я подошла к нему. Он отдал мне один шест.
— Пойдём боярин, постучим палочками. — Сказала ему. Сначала пробежка. Это было моё требование. Мы с ним выбежали за пределы укреплений. Пробежали до леса. Иван бежал хорошо, ровно дышал. Когда остановились на опушке, его дыхание оставалось ровным. Посмотрел на меня вопросительно. Начался учебный бой. Вскоре к нам подъехали на конях маркиз, князь-боярин Михаил, ещё несколько всадников и Вяземский-старший. Он в отличии от других, почему-то благосклонно относился к моим разминкам. Теперь смотрел с улыбкой. Мы с Иваном колотили друг друга палками. Вернее, пытались колотить. Уворачивались, подпрыгивали. С разворота в воздухе наносили удары, блокировали их. Ваня изловчился и один раз перетянул меня по заднице. Было больно, но терпимо. Думаю, бил не со всей силы, иначе я бы там прыгала потом и орала как оглашенная. Я понимала, что он меня бережёт и придерживает свою силу. И не обижалась на него за это. Мы встали друг против друга в боевой стойке. Правая нога назад, левая вперёд. Шест горизонтально в правой руке, отведённой назад. Левая вытянута вперёд с выставленной ладонью. Неплохо размялись. Я быстро дышала. Ваня же оставался спокойным, только как и я раскрасневшимся. Ему тоже досталось. Я его перетянула по спине. А у меня зад горел огнём. Смотрели друг на друга и улыбались.
— Не больно, Александра Вячеславовна? — Спросил он. Улыбаясь, ответила:
— Нормально. Терпимо.
Потом встали с ним прямо и поблагодарили друг друга молча, кивком головы друг другу. Это я ввела такой ритуал. Маркиз шокировано смотрел на меня, как и Стародубский.
— Царевна так по утрам развлекается. — Пояснил Вяземский-старший. Пожал плечами на немой вопрос своих визави, типа: «Их царевен не поймёшь, свои тараканы в голове».
Мы с Иваном побежали назад. Кавалькада двинулась за нами. Я бежала впереди, Иван за мной. Знала, что он по дороге пялится на мой зад в штанах. На подворье шест отдала своему спутнику, сама забежала в баню. Там меня ждала Фрося с теплой водой и полотенцем. Это я тоже уже отработала, как некий ритуал. Скинула с себя куртку, майку. Фрося поливала мне из кувшина, я умывалась. Потом вытерлась полотенцем. Вновь надела майку, куртку. Причесалась. Когда вышла на подворье, там Иван умывался по пояс раздетый. Ему поливал какой-то мальчишка. Я остановилась и наблюдала за ним. Красивое у него всё же тело. Поджарое, перевитое мускулами. Шрамы имелись. Это говорило, что не мальчик он, но муж. Хоть и был молод. Чуть старше меня. На спине у него была красная полоса. Это от моего шеста. Вот он закончил фырчать и плескаться. Заметил меня. Улыбнулся. Мальчишка подал ему полотенце.
