Профессор сорвал се себя наушники и разразился потоком далеко неакадемических ругательств. По его раздражённым репликам Игорь понял, что последние три часа вместо мегалодона они преследовали огромный косяк сардин.

Заметив Исмаилова, Хиггинс вскочил со стула, подбежал к двери и стал буквально выталкивать Исмаилова:

— Да, да, я помню о нашем разговоре. Но сюда вам нельзя!

Сказав это, профессор захлопнул дверь перед носом Игоря.

Погоня продолжалась, но первоначальный энтузиазм большей части команды стал гаснуть. Параллельно начались проблемы с судовой машиной. Вдобавок ко всему странным образом исчез ящик со специальными гарпунами для корабельной пушки. Эти снаряды были оснащены вмонтированными минами замедленного действия, которые взрывались глубоко в теле животного. Капитан распорядился загрузить их на крайний случай для самообороны корабля. Однако его приказ то ли в суматохе забыли выполнить, то ли кто-то тайно выбросил ящик за борт. Похоже, что после того, как у него на глазах невероятная силища утащила под воду аэростат хозяину «Спрэя» сделалось очень неуютно без снарядов. Теперь он не мог надеяться в случае чего отбиться от разъярённого чудовища. А лишённый корабельной машины парусник не имел шансов оторваться от мегалодона. Всё это не способствовало поддержанию у капитана и его людей первоначального энтузиазма.

Правда пока капитан не решался прямо сказать профессору, что если он по-прежнему так сильно желает заполучить в свой аквариум редкую рыбку, то пусть ищет себе другое судно и других людей, а у них, мол, семьи. Но по его виду это чувствовалось. Профессор вяло выслушивал уговоры капитана «сделать паузу» — отказаться пока от дальнейшего преследования и уйти в базу для «перегруппировки». Хиггинс повторял и повторял доводы в пользу продолжения охоты. Их были десятки, и все убедительные: у него первоклассная поисковая аппаратура, ему отлично известны повадки зверя, ну и в том же духе. Наконец, стоящая за ним компания «Интернэшнл трип» покроет все издержки. И все должны ему верить, что всё получится. Из его уст постоянным рефреном звучало: если сейчас откажитесь мне помогать, будете потом долго кусать себе локти. Зато в случае успеха никто на борту в обиде не останется. Хиггинс был упрям, одержим, и капитану было с ним трудно спорить. В конце концов, все снова поверили в убедительность профессорских слов. Во всяком случае, уговоры отказаться от продолжения охоты быстро сошли на нет, и судно продолжало двигаться в поисковом зигзаге.

Вскоре после захода солнца судно легло в дрейф — профессор счёл продолжение поисков в темноте слишком опасными. Все собрались в кают-компании. Хиггинс и Джефф сразу сели играть в бридж. Остальные развлекали себя в основном разговорами под чай (на судне действовал сухой закон). Естественно, главной темой была недавняя схватка с морским монстром.

— Мы все видели его силу, — говорил рыжий корреспондент журнала «Ридерз дайджест» Питер Смит по прозвищу «Цепкий Буль». — Я считаю, что необходимо обратиться к военным. На вооружении флота имеются сверхмощные глубинные бомбы, другое современное оружие. Вызвать помощь необходимо как можно скорее, чтобы обезопасить побережье. Опасность угрожает тысячам людей! Ведь мы даже не знаем наверняка: имеем ли мы дело с одной особью или их несколько. А если эти гиганты явились, чтобы оставить потомство в здешних водах?

Вопрос явно был адресован Хиггинсу. Но так как профессор не спешил отвечать, «Цепкий Буль» с издёвкой обратился персонально к нему:

— Эй вы, господин учёный! Вы хоть понимаете, что это может быть бомба?

Профессор на секунду оторвался от карт и напомнил репортёру:

— Я обещал вам интервью не раньше, чем мы отбуксируем пойманную рыбину к берегу. Так что не пытайтесь выцыганить у меня сверх оговорённого в контракте.

Журналист хмыкнул и философски изрёк в пространство:

— Знаю я этих учёных, они как видят что-нибудь аппетитное, устремляются к нему, а уж что с этим делать, и к каким последствиям приведёт их любопытство, — об этом они начинают думать уже после того, как наломают дров.

Послышались одобрительные смешки. За профессора вступился писатель Труман Капоне:

— Я полагаю ни у кого здесь нет оснований не доверять мистеру Хиггинсу. Он крупнейшая научная величина! Признанный в мире авторитет в своей области! И поверьте, его не меньше, чем вас, господин газетчик, заботит безопасность жителей и гостей нашего Штата!

— Ага, — хохотнув, поддакнул репортёр. — Он великий гуманист, ваш профессор! Недавно ваш «светило» хотел, чтобы его подопытные акулы в океанариуме как минимум отгрызли мне ноги. Даже кровью меня велел облить.

Хиггинс взглянул на репортёра с усмешкой.

— Вы просто ничего не смыслите в поведении акул. В ведре была краска. Будь там действительно кровь, акулы сразу пришли бы в такое бешенство, что от вас через тридцать секунд остались бы кровавые ошмётки.

— Краска?!

— Да. Вы мешали мне вести лекцию, и я страшно разозлился. Возле бассейна с акулами мне в голову пришла идея розыгрыша… Но вы сами напросились.

Впрочем, Хиггинс не исключал, что опасения журналиста могут быть небеспочвенны, и кроме той мегоакулы, которую они сегодня пытались загарпунить, есть и другие.

— В последнее время я тоже склоняюсь к гипотезе, что самки мегалодонов способны совершить эволюционный скачок и под воздействием каких-либо факторов покинуть свои прежние места обитания, навроде Марианской впадины, с целью оставить более жизнеспособное потомство на мелководье прибрежных акваторий. Солнечный свет, который недоступен на глубине, безусловно, поможет лучше развиваться детёнышу этой огромной акулы в первые годы жизни. Подрастающим хищникам будет обеспечено изобилие пищи, на которую легко охотится. Такие выводы я делаю на основе последних археологических находок в других, схожих по климатически и прочим условиям, регионах мира.

— То есть прибрежные воды могут служить самкам и детёнышам мегалодонов отличным «детсадом»?! — уточнил писатель Труман Капоне.

— Учёным ещё только предстоит дать ответ на этот вопрос, — покачал головой учёный. — Но я был бы рад убедиться в обоснованности моей гипотезы.

Хиггинс словно не замечал тревоги в глазах слушателей; тема разговора увлекла его. Подумав, он выразился ещё более определённо:

— Да, я придерживаюсь мнения, что эти воды в ближайшее время станут альтернативой прежним местам обитания гигантской акулы. Под нами идеальное местечко для суперхищников! Здесь оптимальный для них климат: есть где спрятаться, благодаря многокилометровой подводной пропасти; и тут же к их услугам прогреваемое солнцем мелководье. Имеется изобилие легкодоступной пищи: благодаря тому, что воды залива богаты питательным планктоном, сюда как магнитом притягивает со всего океана стада китов. Всё это делает этот район мирового океана, безусловно, очень привлекательным для мегалодонов, в том числе для выведения потомства…

Исмаилов вышел на палубу подышать свежим воздухом. Вскоре он услышал за спиной скрипучий кашель старого охотника. В кают-компании Джефф хранил молчание, не вмешиваясь в разговор. Но характерная деталь: в какой-то момент охотник положил ноги на стол. Игорю показалось, что этим он желал показать профессору, что полностью освоился на территории конкурента и чувствует себя здесь отнюдь не на вторых ролях.

— Всё-таки неймётся нашему профессору заселить океан «пожирателями кораблей»! — произнёс Джефф то ли с уважением к конкуренту, то ли с издёвкой. — С самомнением у Уолли всегда было в порядке. Разговариваешь с ним бывало и ждёшь, что сейчас он скажет, что при сотворении мира Бог советовался с ним насчёт плана заселения океана.

— Да, он живёт в своём мире, как, наверное, и положено настоящему учёному, — согласился Исмаилов.

Реплика напарника взбесила Джеффа.

— Да ты что не понимаешь, Гриша?! Его научный интерес просто так не утолить. Все здесь — команда этого проклятого судна, и мы трое — не просто его подручные. Хиггинс очень умный и хитрый мужик! После того облома, который у него сегодня случился, он понимает, что роли в этой игре поменялись — из охотников мы сами превратились в добычу. Невозможно выживать несколько миллионов лет, не будучи суперэффективным хищником и затормозившись в развитии! Перед нами не просто гигантская белая акула, которой двигают «тупые инстинкты». Эта акула способна анализировать и принимать решения! Поэтому, если потребуется, Уолтер без особых колебаний скормит всех нас Мегасу — в качестве наживки!