Эта формула определяет тактику: фронтальный бой против Советского Союза, против Коммунистической партии Советского Союза, что должно привести к развалу социалистического содружества… И фронтальное наступление началось. Газета «Жэньминь жибао» в конце декабря 1962 года выдвинет лозунг: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь против нашего общего врага!»

«Наш общий враг…». Кто он? Американский империализм? Японский милитаризм? Западногерманский реваншизм? Оказывается, нет. Оказывается, «наш общий враг» — это Советский Союз! В чем же обвиняются Советский Союз, социалистическое содружество? В том, что в этих странах «возрождается капитализм», что их народы «обуржуазились», «усилились буржуазные факторы внутри стран». И снова парадокс: социалистические страны и их коммунистические партии принимают смелые планы и программы, направленные на дальнейшее развитие производительных сил и общественных отношений, духовной жизни, на расцвет и повышение жизненного уровня, и все это преподносится как «обвинительный материал» против этих партий. Значит? Значит, «Да здравствует бедность!». Впрочем, Мао Цзэ-дун так и заявил: «Страшно даже подумать о том времени, когда все люди будут богатыми».

Усиливается «огонь» против КПСС и марксистско-ленинских партий. В ответ возрастают усилия КПСС по прекращению открытой полемики, восстановлению дружественных отношений, предотвращению раскола в международном коммунистическом движении. Следуют конкретные предложения:

3 января. Только что прибывшему в Москву китайскому послу в ЦК КПСС было заявлено: Коммунистическая партия Советского Союза искренне стремится к восстановлению дружественных советско-китайских отношений.

7 января. ЦК КПСС через газету «Правда» призывает к поиску путей, ведущих к сотрудничеству и единству.

16 января. На VI съезде СЕПГ делегация КПСС заявила: ЦК нашей партии считал бы полезным прекратить полемику между коммунистическими партиями.

21 февраля. ЦК КПСС обращается к КПК с письмом: «Открытая, все более обостряющаяся полемика расшатывает единство братских партий, наносит серьезный ущерб нашим общим интересам». И предлагает провести двустороннюю встречу представителей КПСС и КПК на высоком уровне.

30 марта. КПСС возобновляет свое предложение.

5-20 июля. На советско-китайской двусторонней встрече ЦК КПСС внес конкретные предложения, направленные на преодоление разногласий и нормализацию отношений.

21-22 сентября. Советское правительство призывает к прекращению полемики, преодолению разногласий.

29 ноября. ЦК КПСС обращается к ЦК КПК с письмом, в котором выдвигает новые предложения по нормализации советско-китайских отношений.

Все эти усилия были предприняты в течение лишь одного 1963 года. А ведь с такими же инициативами и предложениями Советский Союз выступал и в последующие годы. Я перечитываю сегодня этот сухой протокольный перечень и спрашиваю себя: сколько же нужно выдержки и терпения?

Как же прореагировал Китай? Сначала Мао Цзэ-дун заявил: «Разве рухнет небо и перестанет расти трава на западных горах в Китае, если ведется полемика? Нет, небо не рухнет, трава и деревья будут расти, женщины будут рожать детей, а рыба будет плавать в воде». Вскоре газета «Жэньминь жибао» перепечатала из албанской газеты «Зери и популлит» антисоветскую статью, которая положила начало публикации серии статей, направленных против Советского Союза. Затем выдвигаются «Предложения о генеральной линии международного коммунистического движения». Эта новая «генеральная линия» не что иное, как «генеральная атака на линию и стратегию международного коммунистического движения». Состоявшуюся затем двустороннюю советско-китайскую встречу китайские руководители используют для нового обострения отношений. Московский договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой — для еще большего усиления антисоветской кампании. IV сессия Всекитайского собрания народных представителей пройдет под знаком выдвинутого газетой «Жэньминь жибао» девиза: «Настал момент поднять знамя революции на недосягаемую высоту». В этом номере Го Мо-жо опубликовал свое новое стихотворение:

Ритм этих «стихов» совпал с взрывными раскатами первой китайской атомной бомбы. В праздничные дни 47-й годовщины Великого Октября по приглашению ЦК КПСС в Москву прибыла официальная китайская партийно-правительственная делегация. В беседах — в который уже раз! — советская сторона вновь изложила свою ясную позицию: прекратить открытую полемику, обсудить конкретные меры по нормализации отношений между двумя странами и партиями и укреплению антиимпериалистического фронта. В составе китайской делегации находился Кан Шэн, и уже заранее можно было сказать, что предложения вновь будут отклонены. Через несколько месяцев проездом из Демократической Республики Вьетнам в Корейскую Народно-Демократическую Республику председатель Совета Министров СССР встретился с китайским руководством и внес новые предложения относительно нормализации советско-китайских отношений, разрешения проблем международного коммунистического движения и положения в Индокитае. Предложения были новые, ответ Мао Цзэ-дуна был «старым». Он заявил, что продолжит «бумажную войну» против Коммунистической партии Советского Союза, о преодолении разногласий не может быть и речи, ибо существуют разногласия между «двумя враждебными к хассами — пролетариатом и буржуазией», между «революцией и контрреволюцией». Газета «Жэньминь жибао» в ноябре 1965 года заявила: «Нас ничто не связывает и все разделяет, мы находимся по разным сторонам баррикады». По другую сторону «баррикады» они поставили не только КПСС, но и все международное коммунистическое и рабочее движение.

«Бумажная война» продолжается, но Мао Цзэ-дун уже не ограничивается только ею… Идеологические разногласия постепенно «переносятся в область» отношений между партиями и государствами. На 180 градусов повернута стрелка внешнеэкономических связей Китая: от социалистических стран к капиталистическим. Если в 1953 году доля социалистических стран во внешнеторговом обороте Китая составляла 70 процентов, то в годы «большого тайфуна» она снизилась до 20 процентов. В то же время товарооборот с СССР, ранее составлявший 2 миллиарда рублей, уменьшился до 50 миллионов рублей, а с Болгарией — с 20 миллионов рублей сократился почти до нуля. Средства массовой информации и пропаганды Китая все чаще стали употреблять слово «сговор» между Советским Союзом и «американским империализмом», а в беседе с Эдгаром Сноу Мао Цзэ-дун заявил, что Китай начнет войну только в том случае, если США нападут на китайскую территорию, и это было первым «авансом» американцам. Постепенно учащаются провокации китайской стороны на советско-китайской границе, раздаются голоса за пересмотр существующей советско-китайской границы, снова разжигаются страсти вокруг территориальных претензий. Впервые, как вы помните, о них заговорил еще в 1964 году Мао Цзэ-дун, заявив японской делегации, что «около 100 лет назад район к востоку от Байкала стал территорией России» и что «мы еще не представляли счета по этому реестру». В следующем году об этом же скажет министр иностранных дел Чэнь И: «Советский Союз захватил у Китая около 1,5 миллиона квадратных километров территории».

А на внутриполитическом небосводе начали собираться тучи… Разразилась буря, разбушевался «большой тайфун».

«Большой тайфун» нанес удар и по руководящему центру внешней политики Китая — Министерству иностранных дел и era министру — маршалу Чэнь И. В начале книги я уже рассказывал о своих впечатлениях от первого посещения этого министерства, об огромном количестве лозунгов, надписей, портретов, цитат, дацзыбао, вывешенных около и внутри него. Тогда я только прибыл в Пекин и еще не знал подробностей разыгравшихся в зданиях министерства, огороженных высокой желтой стеной, страшных событий, о том, какой ураганной силы удар нанесен самому министру — маршалу Чэнь И.