Наконец все гости прибыли, и мы прошли в зал, где вдоль стен были расставлены столы с традиционной красной и чёрной икрой, копчёной осетриной и прочими разнообразными закусками, а также, естественно, русской водкой и другими горячительными напитками. Вот что-что, а пускать пыль в глаза мы всегда умели.
Майский ещё раз представил меня гостям и быстренько отвалил в сторону, завязав беседу с какими-то джентльменами. Вообще, реакция посла на моё появление меня несколько удивила: она была откровенно пофигистичной. Нет, я понимаю, что не являюсь птицей высокого полёта, но так демонстративно игнорировать тоже не дело.
Вообще, в нашем посольстве в Лондоне мне многое показалось довольно странным. Я, конечно, далёк от дипломатической работы и многое не понимаю, но то, что у посла, владеющего достаточным количеством государственных секретов, личный секретарь – англичанка, вызывает ряд вопросов. Плюс личный водитель также англичанин. Да и других сотрудников-англичан тоже более чем предостаточно[44]. Думаю, что директивы и указания из Москвы становятся известны англичанам едва ли не раньше, чем их прочитает посол.
Ну да бог с ним, с Майским. Пусть об этом голова болит у соответствующих ведомств. Хотя вот так стоять в одиночестве, как три тополя на Плющихе, тоже не стоит. Пойти, что ли, пройтись вдоль столов и полакомиться яствами, которые нам на фронте и не снились?
Тут моё внимание привлёк высокий военный в форме Королевских ВВС. Лощёное лицо с усами щёточкой и жёсткой верхней губой[45], надменный взгляд истинного аристократа, по какому-то недоразумению оказавшегося среди плебеев, которого удерживает здесь лишь долг службы.
– Сэр Траффорд Ли-Мэллори, айр-маршал[46], – подсказал неслышно подошедший сзади Павел Савельев, которого закрепили за мной (во всяком случае официально) в качестве гида и помощника, раз уж переводчик мне не требовался. – Командующий истребительной авиагруппой. Отличился в прошлом году при отражении немецких авианалётов.
Ли-Мэллори… Ли-Мэллори. А ведь я про него в той своей прошлой-будущей жизни читал. «Битва за Британию». Он погибнет в сорок четвёртом году в авиакатастрофе в Альпах под Греноблем. А ещё у него есть, вернее, был, старший брат Джордж, который считается первым человеком, предпринявшим попытку покорить высочайшую вершину мира Эверест в 1924 году, и пропавший там без вести. Его останки найдут лишь в 1999 году в трёхстах метрах ниже северо-восточного гребня. Это дало очередной серьёзный повод для дискуссии по вопросу первенства в покорении высочайшей точки планеты. Чем не повод для знакомства?
Я подошёл к англичанину.
– Сэр, позвольте ещё раз приветствовать вас в советском посольстве. Разрешите представиться: майор Копьёв.
Я слегка прищёлкнул каблуками и чуть заметно кивнул, выказывая уважение к старшему по званию.
– Айр-маршал Ли-Мэллори. – Ответный чуть заметный кивок. – Я рад приветствовать на британской земле самого результативного аса союзных наций. Это правда, что вы сбили больше пятидесяти немецких самолётов?
– Шестьдесят шесть, если быть точным, господин маршал, – улыбнулся я. – К сожалению, не успел довести счёт до ровного, когда меня отправили в поездку в Великобританию. Но как только вернусь на Родину, сразу займусь дальнейшим увеличением личного счёта. Скажите, сэр, ведь это ваш брат первым покорил Эверест в тысяча девятьсот двадцать четвёртом году?
– Я удивлён, что в Советской России знают об этом. – Ли-Мэллори действительно удивился. – К сожалению, мой несчастный брат пропал без вести во время этого восхождения, и никто доподлинно не знает, удалось ли ему покорить вершину.
– Господин маршал, примите мои самые искренние соболезнования и в то же время глубочайшее уважение к подвигу вашего брата. Я убеждён, что он там был и со временем это подтвердится. – Я старался быть как можно более искренним. – И у вас, сэр, очень предвзятое отношение к Советскому Союзу. У нас можно взять в библиотеке любую необходимую литературу, подшивки газет со всего мира, даже вашу «Британнику»[47], и прочитать интересующий материал. Перед поездкой я натолкнулся на статью об экспедиции вашего брата, и она поразила меня до глубины души.
Ну не рассказывать же ему, что далеко не в каждой библиотеке есть такое, а там, где есть, надо получить особое разрешение на чтение подобной литературы.
– И всё же я поражён. – Едва заметная улыбка проскользнула в глазах Ли-Мэллори. – Мои представления о Советах только что в корне изменились. Вы точно военный лётчик? Или, может быть, агент вашего ГПУ? Вы говорите на английском так, словно родились и выросли в Лондоне. Признайтесь, майор, вас специально готовили?
– Уверяю вас, я действительно лётчик-истребитель. – Я жестом пригласил маршала к столу: – Позвольте угостить вас, господин маршал, настоящим советским коньяком. – Кивнул стоящему здесь официанту на бутылку коньяка «Армения», который пробовал в Москве. – Предлагаю тост за боевое братство.
Я поднял бокал с янтарным напитком. Ли-Мэллори поднял бокал в ответ и слегка пригубил напиток. Его бровь удивлённо взметнулась вверх, и он с удовольствием выпил до дна.
– Вы снова смогли меня удивить, господин майор. Чудесный напиток. Не знал, что у вас в России делают такой прекрасный коньяк. Ну а после столь чудесной дегустации позвольте мне выполнить то, ради чего я здесь.
Он подал знак рукой, и рядом с ним тут же материализовался молодой офицер с кожаной папкой в руках, украшенной золотым английским гербом. А рядом со мной уже стоял невесть как почувствовавший важность момента посол Майский. И как только смог углядеть? Я был уверен, что он даже не смотрит в мою сторону.
– Господин Копьёв! – начал Ли-Мэллори торжественно. – По поручению его королевского величества короля Великобритании и Северной Ирландии Георга VI имею честь вручить вам приглашение на аудиенцию у его величества, которая состоится завтра в два часа пополудни в Букингемском дворце.
С этими словами он раскрыл папку, в которой лежал конверт с таким же оттиском английского герба, и с лёгким поклоном протянул его мне.
– Я благодарю его королевское величество за оказанную мне честь.
Я с таким же лёгким поклоном взял в руки конверт с приглашением, лишь на какое-то мгновение опередив потянувшегося за ним Майского. А нечего свои грабалки тянуть к тому, что не тебе адресовано.
Букингемский дворец впечатлил своим убранством. В своей прошлой жизни мне так и не довелось побывать в Англии, так что сравнивать, что за будущие годы изменится, мне было не с чем. Думаю, что консерватизм британцев вообще не позволяет им менять что-либо.
Вчера меня весь вечер буквально задолбали инструктажами по правилам поведения во дворце. В конце концов, я просто перестал обращать на это внимание. Зато теперь посол Майский стал моим «лепшим другом». Особенно после того, как он позвонил в Форин-офис[48] для уточнения вопроса, следует ли ему сопровождать некоего майора Копьёва на аудиенции у короля, на что ему ответили, что его величество пригласил лишь одного вышеупомянутого майора, и, возможно, произошло недоразумение, но поправлять волю монарха они не могут и ещё раз выражают сожаление. Похоже, это маленькая «мстя» Майскому за события 1926 года в Стратфорде[49].
В зале, куда меня в сопровождении Чрезвычайного и Полномочного Посла СССР в Великобритании Майского, которому в самый последний момент всё же прислали приглашение во дворец, проводил одетый в расшитую золотом ливрею лакей, помимо самого короля было ещё человек двадцать. Трое из них, судя по фотокамерам, были репортёрами.
А вот Черчилля, премьер-министра, я не увидел. Ну, оно и понятно. Не такая я и важная птица для него, особенно учитывая его русофобию, чтобы встречаться со мной, даже если это аудиенция у монарха. Зато здесь присутствовал айр-маршал Ли-Мэллори, стоящий вместе с несколькими военными отдельной группой. Он приветливо и даже как-то одобрительно кивнул мне.
