— Ильдар, ты ничего не изменишь, — убеждает Карим Маратович.

— Всё равно. Спасибо, что беспокоитесь. Но я останусь.

Старший Хакимов хлопает меня по плечу на прощание. Они уходят. Я остаюсь. Мне некуда идти. Да, они правы — толку с меня мало. Беды у меня получаются значительно лучше.

Но я и не стремлюсь что-то исправить. Сейчас никто на над чем не властен, кроме бога. Это он решит, что будет дальше. А не я или кто-то другой. Даже отчасти забавно: грешат люди, но их жизни всё равно остаются в божьей власти.

Ну, и ещё немного в руках врачей. Они делают максимум возможного. Не устаю благодарить, но о прогнозах не спрашиваю: он всегда один и тот же — «стабильно критический».

В который раз засыпаю. Точнее — выпадаю из сознания. А просыпаясь, вижу всё ту же картину: худенькое, обездвиженное тело, кислородная маска на лице, потускневшие чёрные волосы, разбросанные по подушке.

— Когда ты очнёшься, — говорю в пустоту, — всё сразу наладится. Все будут счастливы. И я тоже. Каждый день буду приносить тебе цветы…

Идея захватывает меня. А почему, собственно, нет? Почему не прямо сейчас?..

Одеваюсь, покидаю свой несменяемый пост, иду на улицу, в палатку. Выбираю букет из роз, прошу красиво упаковать.

Вместе с цветами возвращаюсь в палату. Медсёстры с пониманием отдают мне вазу. Наполняю её водой ставлю на тумбочку вместе с букетом.

— Ну, вот, — поясняю я, — теперь здесь как-то повеселее. Правда, я не знаю, какие цветы ты любишь. Я выбрал красные розы. Наверное, это очень банально? Такие модные девочки, как ты, наверняка любят что-то пооригинальнее. Может, тюльпаны? Или орхидеи?..

Сажусь обратно на стул.

Розы источают приятный цветочный аромат. Вся палата вмиг напитывается им.

Дышу глубоко и неспешно. А куда торопиться?..

— А ещё, когда ты поправишься, — рассуждаю вслух, — я куплю второй ресторан. И ты придумаешь для него интерьер. Уверен, это будет самое красивое и модное заведение во всей Москве.

Я вздыхаю. И мой вздох вторится эхом.

Странно, ведь здесь не такая уж хорошая акустика. Наверное, показалось.

Ставлю музыку в телефоне. Настраиваю громкость, кладу аппарат на подоконник.

Вздох повторяется.

И на сей раз я слышу его очень отчётливо. И это совершенно точно не я.

Оглядываюсь.

Сонные туманные глаза приоткрыты. Еле-еле заметно поднимаются ресницы.

Я не верю в то, что вижу.

Под прозрачным пластиком кислородной маски шевелятся бледные губы. Я пытаюсь прочесть, что они шепчут.

— Ильдар… Ты здесь…

— Диля?.. Диля!

В палату вбегает медсестра:

— Что случилось?! — спрашивает и застывает, как вкопанная.

Затем подбегает к Диле и стягивает с неё маску.

— Ильдар… — теперь я лучше слышу её голос.

Беру за руку, мягко сжимаю тонкие холодные пальцы.

— Дилечка, да, это я.

— Ты? — она вроде улыбается. — Ты разговаривал со мной?

— Да. А ты слышала? — удивляюсь и не могу сдержать счастливых слёз.

— Слышала. И это правда?

— Что правда?

— Что ты никуда больше не уйдёшь?

Колени подкашиваются сами собой. Шепчу без остановки:

— Правда, Дилечка. Правда. Ничего правдивее я в своей жизни не обещал. Я всегда буду рядом с тобой, сколько смогу. Если ты позволишь…

Она медленно поворачивает голову. Замечает цветы.

— Мои любимые… — произносит почти весело.

У меня слёзы льются градом.

— Диля…

Она делает вдох, долгий, глубокий и спокойный.

— Неужели я жива? — спрашивает будто бы удивлённо.

— Конечно! Конечно!

— И не сплю? — улыбается, совершенно точно улыбается.

— Нет! Нет, Диля! Это не сон!

— Не могу поверить…

— Диля, — замираю на мгновение, — я знаю, что недостоин тебя. Да и не время сейчас для таких решений. Но я не могу больше ждать.

— Чего?.. — она склоняет голову с любопытством и удивлением.

— Ты станешь моей женой?..

Год спустя…

_

— Доктор, это точно? — спрашиваю, и сердце замирает.

Я готова к любому вердикту. Я научилась быть терпеливой и принимающей. И благодарной.

Что бы не преподносила жизнь, я стараюсь не кидаться в крайности, не истерить и лишний раз не волноваться. Волнения, даже хорошие, могут сыграть со мной злую шутку. Врачи предписывают, самое главное — сохранять спокойствие.

Однако сейчас это даётся мне особенно трудно. Ведь на кону очень важные для меня вещи.

— Да. Точно, — говорит врач.

— Вы хорошо проверили? Ведь всяко бывает…

— Диля, — врач делает вдох. — Я понимаю ваше беспокойство и надежды. Но опасность уже позади. Вы можете спокойно лететь, куда захотите.

Он посылает мне улыбку, а я всё ещё сомневаюсь.

— Но как же эти головокружения? — ещё раз хочу получить убедительный ответ.

— К сожалению, в вашем случае такие вещи нормальны. Боюсь, приступы головной боли и головокружения останутся с вами надолго. Наберитесь терпения и просто продолжайте принимать предписанные лекарства. Однако отдых пойдёт вам только на пользу, в этом я абсолютно уверен. Так что… Приятного полёта!

Доктор вновь одаривает меня улыбкой. Но теперь я уже спокойна. Всё в порядке.

МРТ позвоночника и головы я делаю регулярно. И каждый раз мне говорят, что динамика заживления хорошая. Спустя год мытарств и лечения в разных клиниках, у разных врачей я практически здорова.

Вот только головокружения всё-таки немного беспокоят. Но врач убедил, что это в порядке вещей в данный момент. Придётся ещё подождать, чтобы прошли и этим симптомы.

И уже сейчас я могу отправиться в путешествие, о котором так мечтала. А значит, все мои надежды и мечты сбудутся.

Немедленно отправляю сообщения всем своим близким. Они тоже очень ждут врачебного вердикта. Я так счастлива! И хочу поскорее поделиться своей радостью с дорогими людьми.

«Прекрасная новость!», «Замечательно!», «Так и должно быть!», — прилетает мне в ответ.

Даже не верится…

Всего через сутки я окажусь на волшебном тропическом острове. Прямо в сказке!

Вещи ещё не собирала. Боялась сглазить. Но другие приготовления давно сделаны. Ими занималась не я. Я и мечтать обо всём этом боялась. И всё равно ведь мечтала…

Надо упаковать чемодан. Быстро. Всего один и совсем небольшой. Многого мне не нужно. Обойдусь самым необходимым: купальник, средство для загара, очки, бельё, сандалии, несколько платьев…

Всё готово меньше, чем за час. Водитель уже ждёт старта.

— Ничего не забыла? — доносится из соседней комнаты.

— Самое главное — аптечка, — рационально отвечаю я, застёгивая молнию на чемодане. — Остальное у меня уже есть.

Поворачиваюсь на звук шагов у дверей. Улыбаюсь счастливо. Не передать, сколько эмоций сейчас наполняют меня.

Ну, вот. Пора…

Подхожу к окну, открываю балконные двери, делаю несколько шагов вперёд и оказываюсь у ограждения. А за ним прямо передо мной простирается океан. Он настолько прекрасен, что просто дух захватывает.

— Светлана! — окликает меня нянечка из комнаты. — Камиль не хочет надевать рубашку! Требует вернуть его любимую футболку с Микки-Маусом.

— Не хочет, значит, не надо, — улыбаюсь.

Моему сыночку всего годик, но он уже показывает характер. Упёртый и своенравный. Но я и не думаю сердиться. Страшно представить, что год назад я вообще могла потерять сына. Вновь по собственной глупости.

Однако бог был милосерден ко мне. Он остановил мою руку, занесённую над бумагами с отказом. Он же привёл Алишера в ту больницу. До сих пор удивляюсь, как же вовремя он успел. Всё могло окончиться новой трагедией.

Но этому не дано было случиться. Мне отдали сына. Я назвала его Камиль, что означает «божий угодник». Ведь так оно и есть. Этот маленький человек был множество раз благословлён свыше. Он — моя самая большая награда.

— А вы почему не переодеваетесь? — ворчит нянечка. — Вам же выходить через пятнадцать минут.