"Упорная скотина!", — подумал я.
Спрыгнув с турника, обернулся и увидел в дверном проёме нашей спальни уже привычное по каждому утру зрелище: Колин Криви, что-то сосредоточенно подкручивающий в своём адском механизме и уже примеривающийся к повторному кадру.
— Кри-и-иви, — "ласково" улыбнувшись, протянул я.
Испуганно вскинувшись, мелкий папарацци развернулся и задал стрекача.
— Стой, suka! — зашипел я и кинулся вдогонку. — Хуже будет! Я тебя предупреждаю!
Традиционная гонка в очередной раз закончилась ничем на том же самом месте. На спуске к гостиной, из которой доносился приглушённый говор голосов нескольких студентов. В таком как у меня виде и не погоняешься, не поймут-с. Из одежды только весёленькой расцветки труселя-бо́ксеры с принтом вожделенно облизывающегося мультяшного койота.
— Ohueli tut vse uzhe v kraij, — сердито матерясь в полголоса бормотал я по пути обратно, рассуждая о том, что почему-то не чувствую его своей эмпатией, вернее, чую, но только в последний момент, когда Криви с азартом наводит на меня объектив.
Этот день прошёл незаметно, был обыденным и как никогда унылым. Занятия по Гербологии у Спраут, где мы изучали "бразильскую мухоловку", которую смело можно называть не только "мухоловкой", но и "ягуароловкой" и даже "человеколовкой". У Флитвика изучали чары "Ревелио", то есть магический поисковик, а на рунологии продолжали мучать Футарк — скандинавский рунический алфавит, что для меня было неимоверно скучно. Я бы и сам мог лекции не только по нему читать, а ещё о семи других подобных системах: славянских, германских, валлийских, древнегреческих, египетских и даже китайских. Правда, иногда профессор Бабблинг и меня удивляла нестандартным толкованием некоторых рун, что с точки зрения артефактора и ритуалиста могло мне пригодиться.
Зато следующий день по насыщенности событий, связанных с моей личностью, переплюнул первые два месяца после каникул вместе взятых.
***
Первое, что я увидел, выйдя из душевой — это болтающегося на турнике бледного рыжего глиста. Рон Уизли пыхтел, благоухал запахом пота, грязного тела и замызганного исподнего. От этой картины мне захотелось обратно в душ, ещё раз помыться. Спрыгнув и повернувшись, он продемонстрировал мне презрительный взгляд и свое обвислое брюхо, сейчас не набитое дармовой жрачкой, ведь до завтрака было ещё полчаса.
Нет, в принципе, мне не жалко, пусть занимается, главное, чтобы не мешал. Турник как бы и его, частично. Ведь он закреплён на столбике балдахина кровати Уизли. Но наблюдать, как он дрыгался, а подтянулся аж целых два раза было забавно. Что ж, нет предела совершенству! И с чего бы он начал физкультурой страдать, может, его по голове крепко стукнули?
Неладное я почувствовал, не доходя пары шагов до выхода в факультетскую гостиную. Множество отголосков разумов с различным эмоциональным окрасом наполняли проход. Как будто вектор внимания нескольких человек сконцентрировался именно на одном месте в ожидании чего-то или кого-то. Что за дела? На засаду похоже! Я потянул из кобуры свою палочку, мысленно разгоняя себя, одновременно замораживая в трансе эмоции и вымывая чувства…
Позже, проанализировав, я понял, что засада всё-таки была. Но именно что "засада"! А сейчас, с опаской выглянув, готовый в любую секунду отпрянуть назад в проход, я осторожно окинул взглядом нашу гостиную. Ничего не понял! Во-первых, тут присутствовали почти все наши девчонки со всех семи курсов Гриффиндора. Во-вторых, это шквал эмоций от них, который меня чуть не нокаутировал. В-третьих, там была Гермиона… очень злая и прямо-таки полыхающая ревностью и обидой. Да бля! Что я такое сделал, чтобы она так на меня ополчилась? Вроде лунатизмом не страдаю и во сне никого не обесчестил.
Пока настороженно подходил к своей?… подруге, ловил на себе множество странных взглядов. Второкурсницы, встречаясь со мной глазами, краснели и отводили взгляд, девчонки постарше смотрели либо с интересом, задумчиво покручивая пальчиками свои локоны, либо с откровенным вожделением. Так-то, конечно, мне такие взгляды льстят, как и любому парню, но когда это я успел с ними столько "репы" набить и прокачать себе показатель харизмы?
— Что происходит? — нервно спросил я.
Гермиона, закусив губу, промолчала и отвернулась, а сидевшая рядом с ней Лаванда покраснела. Браун и покраснела! Я её смущённой до такой степени и не видел ни разу.
— Парвати? — я обернулся к индианке, тоже ставшей ещё более смуглой. — Если мне никто ничего не объяснит, то я начну убивать, — совсем напряжённо заявил я и достал палочку.
— Не надо! — испуганно воскликнула Патил и быстро-быстро затараторила:
— Вчера вечером Криви… ну, который Колин, колдографию принёс, а там ты…
— Что я? — поторопил замолчавшую девчонку. — Младенцев расчленяю? Творю чёрную мессу во славу Волдеморта? Или самое ужасное преступление — плюю в чай Дамблдора? Что там, Патил?
— Ты там на такой железной палке висишь и… голый, — совсем уж застеснявшись и пряча глаза закончила она.
Опять ничего не понял. Из рассказа индианки выходило то, что Криви кому-то показал колдофото, которое сделал вчера утром во время моей утренней зарядки, и голый я там точно не был. Отчего тогда такой ажиотаж? И почему Гермиона со мной не разговаривает?
— У тебя есть это изображение? Хочу взглянуть. — пристально смотря на Патил спросил я.
— У меня нет, — очень быстро ответила она, отведя взгляд.
"Врёт! Причем нагло врёт! Да что ж там такое? Даже самому интересно стало!" — думал я.
Пока я рассуждал, к нам подошёл зевающий Лонгботтом, поздоровался и поинтересовался, по какому поводу собрание.
— Вообще не в курсе, Нев, но я обязательно выясню.
***
Стоя за спиной мирно завтракающего и болтающего с друганами Криви, я сверлил его спину тяжёлым взглядом. Постепенно галдёж за их столом стал стихать, когда соседи Колина почувствовали, что что-то не так и замолкли, а наконец обернувшийся вредитель попытался моментально вскочить и навострить лыжи, но был пойман за шиворот школьной мантии.
— А пойдем-ка поговорим, друг мой, Колин! — вкрадчиво и совсем не дружелюбно предложил я и отволок его за шкирку в один из углов центрального коридора.
— Но, Гарри! Я ещё не все деньги собрал, и… — начал лепетать мелкий.
Вот сейчас совсем не понял, о чём он.
— У тебя какое ухо лишнее? Ты скажи, а я его тебе сейчас ампутирую, — с фальшивым сочувствием предложил я и, не сдержавшись, рявкнул:
— Давай сюда эту мордредову колдографию!!!
Никогда не знал, что страдаю нарциссизмом, но парень на движущемся изображении даже мне нравился. Пятнадцатисекундный ролик о буднях молодого волшебника и его утренних занятиях. С точки зрения обычного мира — ничего особенного, но… Подтягивания, за время которых любой желающий может убедиться, как завораживающе и красиво перекатываются мышцы на руках и блестящей от пота спине и, так сказать, оценить экстерьер целиком. И, скорее всего, добивание возможного наблюдателя происходит в финале, когда юный маг спрыгивает с турника и, оборачиваясь, хищно улыбается. Во всяком случае, моё тогдашнее шипение "Кри-и-иви" можно принять и за улыбку при обычном фотографировании с эталонным "Сиськи". Весь ролик не является чем-то особым, но вот… Гибкость, грациозность, звериная пластика и общий эмоциональный посыл присутствуют сверх меры. От колдографии очень сильно разит брутальностью и энергией молодого самца. Не удивительно, что девчонки, увидев подобное, перевозбудились.
Я немного не понимаю, почему в волшебном мире царят столь пуританские взгляды, ведь почти вся нынешняя европейская магическая цивилизация — прямая наследница Магической Римской Империи, а там с "обнажёнкой" всё было в порядке и не требовалось вырабатывать такие суровые нормы морали. Да и для возникновения подобного нужны масштабные эпидемии с антисанитарией и заразными венерическими заболеваниями, что для волшебников нонсенс.
