— Ладно, с этим договорились, какие-то первые шаги ты просчитывал. Есть что-то, чем я могу тебе помочь прямо сейчас? — спросил он.

Он что, прикалывается? Мне Сириус сейчас, как чемодан без ручки — нести неудобно и выкинуть жалко. Его откармливать и зельями отпаивать нужно как и меня до этого, ещё пару месяцев. С таким доходягой невозможно осуществлять активные операции, хотя и в скором времени он может пригодиться.

— Сейчас скорее я тебе помочь смогу, толку-то с тебя! А вообще мне нужен дом. С малолеткой насчёт продажи никто разговаривать не будет, а со взрослым волшебником, уже другой разговор. Я, конечно, могу воспользоваться старящим или обороткой, но на договоре купли-продажи аурный отпечаток выдаст меня с головой и сделка не пройдёт.

— Но ведь у тебя есть дом Джеймса и Лили, он должен принадлежать тебе по праву наследования, — воскликнул он.

— Дом разрушен и теперь там мемориал. Так распорядился Визенгамот и его председатель, а министерство поддержало это решение. Как ты видишь, меня постарались лишить всего, даже памяти о родителях. Я специально интересовался в старых подшивках газет, пока был в Хогвартсе, — я перевёл дыхание и продолжил. — Нашел на продажу один дом в Хогсмите, но не знаю в каком он состоянии и как мне договориться с владельцем. Для всех моих… наших целей он подходит более чем хорошо. Нужна оперативная база недалеко от школы, там и ты сможешь жить спокойно, если, конечно, не будешь нарываться.

— У меня есть особняк в Лондоне, правда, я не знаю, что там сейчас и живет там кто-то до сих пор, ты можешь пожить там, — задумчиво сказал Сириус.

— Он пустует. Твоя мама, Вальбурга, умерла семь лет назад, мне жаль, — скомкано посочувствовал я.

— Да брось, я не был близок со своей матерью. Примерно с твоего возраста я жил у родителей Джеймса, а после школы снимал квартиру, но если так, то дом сейчас полностью принадлежит мне. Матушка хоть и выжгла меня с семейного гобелена, но я до сих пор наследник рода Блэк, а может уже и глава. Вот только дом… Он несколько необычен, там полно темномагических вещей. Моя семья издревле принадлежала к тёмным магам и за века скопила много всего, неприятного. От этого можно легко избавиться и потом…

Нет, серьёзно? Избавиться от наследия? Может стоит ему мозги промыть через задницу с ведёрной клизмой скипидара? Не хочется конечно и боязно очень, но надо.

— Сириус? — прервал я его разглагольствования и планы уничтожения фамильного гнезда.

— Что, Гарри? — посмотрел он мне в глаза.

— Легиллименс!

***

Поздно. Слишком поздно менять, то что может обрушить внутренний мир. Закладки, установленные очень давно и практически вросшие в фундамент личности и мировоззрения не дадут здесь что-то основательно поменять. Даже если сформировать новые паттерны поведения, они вступят в конфликт с жесткими установками, привнесёнными до этого.

Кто-то очень постарался разрушить наведённую защиту, установленную, по видимому, ещё до Хогвартса. Это была нестандартная «Крепость» с наворотами, судя по всему, фамильными, или присущими тому мастеру, кто возводил защиту разума. Сейчас крепость лежала в руинах и на её обломках обитала личность Сириуса Ориона Блэка под номером три.

Добраться до воспоминаний в подвальной библиотеке центрального донжона крепости не составило никакого труда, но вот их просмотр оставил гадостное и тоскливое впечатление. Гадостное потому, что воспоминания Блэка о школьных годах не блистали добропорядочностью. Множество гнусных, на мой взгляд, розыгрышей, но что примечательно, не подлых или опасных, а очень обидных. Признаю, что он старался не трогать заведомо слабых или забитых, и выбирал объектов из тех ещё малолетних засранцев, но всё же. Снейп, кстати, не выглядел в воспоминаниях невинной овечкой, та ещё паскуда и уже тогда зельевар не из последних, что при финансовой поддержке Малфоя частенько очень печально аукалось всей компании Мародёров. Вот ещё, название для своей шайки выбрали, очень характерное, надо же было до такого додуматься.

Папахен у меня тоже был… Ну ладно, о покойниках либо хорошо, либо ничего, а мама была весьма красивой и доброй девушкой, по характеру вылитая Грейнджер. Такая же повёрнутая на учёбе и соблюдении правил, только не такая скрытная в личном плане, как Гермиона, а более открытая и общительная. В такую можно запросто влюбиться, что, видимо, отец и проделал, по воспоминаниям самого Блэка, ещё в поезде на первом курсе, за что получал огромное количество подколок на протяжении всех семи лет обучения.

Тоскливо было смотреть, что было после школы. Аврорат, война, стычки, орден, блевотная рожа Дамблдора вещающая «мудрые речи», то самое событие с моим участием, когда меня отдали Хагриду. Последующая погоня и схватка с Петтигрю и дальше как в тумане, горе и печаль, суд промелькнувший незначительным событием, и долгие годы заточения. Опустошённость после визитов дементоров, тлеющая ярость, чувство вины и безвозвратной потери, тяжёлые и безрадостные мысли. Что бы я не думал, а мой отец ему был как родной брат и они были очень близки и дружны. Поистине собачья преданность в данных когда-то клятвах в нерушимой дружбе и даже никак не подкреплённых магией. Просто человек такой и его анимаформа более чем соответствует характеру. Ожидал большего ужаса, а оказалось на удивление стабильно всё, ну насколько можно в его состоянии сказать.

Пока психика немного расшатана после шока от осознания факта, что Петтигрю выжил и от поспешного побега с не очень приятными воспоминаниями, у меня есть возможность попробовать очень аккуратно изменить кое-какие штрихи в поведенческих закладках Блэка. Плохо то, что Сириус даже не пытался изучать окклюменцию. Так бы сам всё себе починил в мозгах и мне не пришлось бы сейчас ковырять насильно его разум, но это и была одна из нескольких закладок, которые я попытаюсь убрать, не нарушив всей структуры. После, конечно, придётся объясняться, и я к этому готов, если хочу себе настоящего и адекватного союзника, а не послушного болванчика. Предстоит море работы.

***

— Зачем ты это сделал? — устало спросил Блэк. — «Незаконное применение легиллименции», статья шестьдесят три дробь три, до трёх лет Азкабана. Откуда ты вообще такое заклинание знаешь?

— Ты в курсе, сколько у тебя на разуме чужеродных закладок? — вопросом на вопрос ответил я. — Я насчитал двадцать семь, и безопасно убрать могу только одинадцать. Ты почему окклюменцией не занимался? А ещё аврор, называется. Потому и сделал, что были подозрения в твоей неадекватности, и поэтому я проявил бдительность. Как видишь, я оказался прав, а у тебя проблемы.

— Слушай! А ты с Грюмом случайно не знаком? — развеселился Сириус.

— Очень смешно! Был бы ты как Грюм, не гнил бы в тюрьме, — проворчал я.

— Ну да, ну да. Слушай! Хотел у тебя спросить. Что ты за Имперский Звёздный Разрушитель в самом начале упоминал? Звучит внушающе. Его где-нибудь можно приобрести? — с мечтательным выражением лица спросил Блэк.

Мля! Что-то я походу не то подкрутил у него в мозгах. Вроде же ничего такого не затрагивал, всё по инструкции и давно изученными методами делал и очень аккуратно.

— Вот ведь blyadstvo!

— Что это за гадость была? — с отвращением смотря на пустую бутылку из-под зелья, спросил Блэк.

— Да уж, не огневиски тридцатилетней выдержки. — на его скривившуюся рожу злорадно ответил я. — Мне такую же дрянь месяц пришлось пить, и ничего, как видишь, получше тебя выгляжу. Смотри только не вздумай что-то ещё вместе употреблять. Если начал пить восстанавливающее, то с другими зельями смешивать нельзя, а с алкоголем тем более.

— А раньше предупредить меня нельзя было? — недовольно спросил он.

— А раньше ты не спрашивал, — парировал я.

Если бы знать заранее, чего мне стоило уговорить Блэка на прием лекарств и не допустить до пьяного загула, то, наверное, пристрелил бы его сразу, чтоб не мучиться. Он, как только почувствовал себя в относительной безопасности, тут же начал искать на свою… голову, развлечений. Хоть и понять его можно, но что-то рановато он расслабился. Если думает, что все головняки я на себя возьму и буду возиться с ним, как с маленьким, то тут он глубоко ошибается, и мне придется открыть ему глаза на его заблуждения.