Что она, что я прогрессировали в метаморфизме очень быстро. Мы уже свободно могли изменить свою внешность до неузнаваемости: оттенок волос, цвет глаз и кожи на любой экзотический, запросто рост, и немного вес. Доступны стали и манипуляции с конечностями… кхм… любыми. Со мной всё понятно, но ведь и у девчонок тараканы в голове имеются. Когда Гермиона, гордо повертелась передо мной с чуть ли не пятым размером груди, я чуть от смеха не умер и у меня случилась натуральная истерика. Обиделась она в тот раз на меня жутко. Еле переубедил, что у неё и так всё, без вот этого вот излишества, хорошо и идеально… Это был приятный процесс переубеждения… Нет, конечно, и у меня эксперименты были, но мой, м-м-м… размер, природный, так сказать, меня вполне устраивает.
Правда, я несколько отставал от темпов развития моей девушки в метаморфизме. У Гермионы получались все изменения немного легче и быстрее, и к тому же, что вообще не в какие рамки не лезло, у неё не было никаких проблем с точными магическими манипуляциями. Трансфигурация или работа над несложными артефактами ей давались без каких-либо трудностей. Просто делала и всё! Аж завидно! Как я не исследовал структуру её маносети и схему каналов, так и не понял, в чём причина. Правда, у Гермионы были области магических дисциплин, в которых она развитием не блистала, например, ей никак не давалась легиллименция. Вот просто антиталант какой-то, что в сочетании с колоссальным даром в окклюменции смотрится очень контрастно. И это я, конечно, не считаю боёвку. Там совсем всё печально. Так что моё предположение, что Гермиона будет успешна во всём оказалось несколько преувеличено. Тем не менее, у нас уже получалось изменить себя очень сильно, но всё так же не удавалось скопировать внешность другого человека. Сделать похожим — пожалуйста, но если приглядеться, то мгновенно распознаешь фальшивку. В чём затык, я не знал даже близко. Гермиона продолжала изучать найденные книги по этому вопросу, а я пытал по переписке ради информации Нимфадору Тонкс. Короче, застряли мы на границе второй и третьей ступени и теперь была только надежда на консультации в ответном послании моей мультиколорной родственницы.
***
В школе было пока всё по-прежнему, и тот вакуум, что образовался вокруг нас после дуэли, совершенно не доставлял дискомфорта. Ещё когда я был на первом курсе, со мной и так старались не сильно-то контактировать, а наличие в нашей компании "моего лучшего друга" могло отпугнуть любого потенциального знакомого. Несдержанный на язык и манеры Уизли мгновенно отгонял от меня любого. Оскорбить, наорать, нахамить или высмеять каждого, кто обращался ко мне даже с пустяковым вопросом для него было в порядке вещей. Только проанализировав позже его поведение, поразился тому, что Рон меня как свою вещь и игрушку рассматривал. И что больше всего бесило, так это его отношение к Гермионе в тот период. Девчонка, как и я, всё время была одинока и не нашла понимания ни у кого. Почему-то прикипела к нашему дуэту после событий с троллем в тот памятный Хэллоуин и оставалась в нашей компании, несмотря на свинское отношение к ней со стороны Уизли.
Рон и так в последнее время себя странно ведёт и смотрит на нашу пару с каким-то ожиданием и непониманием. Наверняка рыжий имбецил рассчитывает на те рождественские подарки от Молли Уизли. Я могу заблуждаться, конечно, но кто, у кого есть хоть капля вкуса, наденет на себя те свитера, что она подарила? Я их немного исследовал и нашёл магические закладки. Между прочим, ничего незаконного там не было. Плетёная из шерсти волшебного существа с добавлением волос волшебника, магическая печать с лёгким воздействием спокойствия на носителя и приязни к определённому человеку. Никаких побуждающих и принуждающих чар. Правда, изделие, если его долго носить, то может и с ума свести, если императивы в сознании вступят в конфликт — ненависть на дружбу оно поменять не сможет. Никакого применения этих предметов в ответных действиях я не видел, и их пришлось уничтожить.
Зато у меня появилась целая гора сладостей, пропитанных многочисленными видами амортенции и прочих приворотов. День святого Валентина прошёл как-то незаметно и не отличался особыми событиями. Из всего этого праздника мне запомнилось лишь свидание с Гермионой, невероятно смущёная Паркинсон, протягивающая ошалевшему Лонгботтому красную коробку конфет в виде сердца и блюющий Рональд Уизли с глазами в кучу и дебильным выражением на морде. Этот рыжий "гений" нахапал втихушку конфет, сваленных огромной кучей на моей кровати, и, конечно, их употребил без разбора. Как он носился за большинством девчонок различного возраста, где были даже первокурсницы с нашего факультета, я наблюдал лично. В принципе, обыденная ситуация, здесь, в волшебном мире. Не хочешь быть отравленным — носи безоар, который нейтрализует большинство видов приворотов; или артефакт, определяющий примеси зелий в продуктах, если уж не можешь наколдовать простые чары диагностики, вроде "Информус". Правда, их ещё расшифровывать нужно уметь и правильно истолковать информацию, что этому двоечнику не дано от природы. Гермионе, кстати, тоже достались подобные анонимные "знаки внимания", и чуть ли не больше, чем мне, и теперь я просто мечтал скормить эти сладости какому-нибудь придурку. Жаль, что определить авторство можно лишь по факту приёма "заряженных" конфеток.
В конце февраля произошло событие, которое не могло не произойти. Всему причиной стала та самая каптёрка, будь она неладна! Девчонки превратили её в своеобразный клуб и использовали для своих собраний, трёпа и обмена сплетнями. Это помещение среди небольшой компании представителей всех наших факультетов общепринято считалось нейтральной территорией только для избранных. Всё это усугублялось тем, что придурошная дверь не пускала никого "левого" и открывала проход, только сообразуясь со своими непонятными мотивами. Так что компания там подобралась донельзя странная и объединённая единым признаком принадлежности к информационно-сплетническим структурам школы. Не понимаю, как так вообще получилось и почему вышло то, что вышло. Магия! Ети её в качель!
Ладно бы всё, но как ни крути, но таинственная "Ферма" всё же находилась на территории, "контролируемой" гриффиндорской группировкой, а наша "братва" всегда славилась небольшой отмороженностью и тупой отвагой при полном отсутствии мозгового вещества. Так что для своих тайных сборищ и собраний представители клуба разведки из конкурирующих факультетов всегда старались пробираться максимально незаметно и в то время, когда коридор с проходом в гостиную пустовал. Тут-то и произошло столкновение между несколькими представителями факультета смелых и разнофакультетской компанией разведчиков прямо на выходе из своего логова.
Мы с Гермионой в очередной раз шли на свою тренировку, на которой должен был присутствовать Филч, когда недалеко от входа в гостиную расслышали звуки разгорающегося конфликта. Судя по голосам, там гавкались Рон Уизли с Луной Лавгуд. Если презрительные и обвинительные вопли Уизли ещё можно было спутать с кем-то другим, то мелодичный голосок белокурой малявки я бы узнал даже издалека. Лавгуд бы какие-нибудь песни им петь, но она им только матом разговаривает, что меня всегда повергает в растерянность. Никак не могу соотнести в сознании это её певучее произношение и смысл со значением выдаваемых фраз. Вот и сейчас я выглянул за угол коридора и рассмотрел открывшуюся картину.
— Выметайтесь отсюда! — орал красномордый до такой степени Уизли, что его веснушчатая рожа стала однотонной, а все конопушки слились с дурной кровью, прилившей к лицу. — Это мой коридор! Что вы все здесь забыли?! Я брату пожалуюсь, и он, как староста, всех выгонит! А ты, Лунатичка, вообще убирайся к себе! И всех своих подружек-змей не забудь прихватить! И с тобой, Браун, ещё разобраться нужно, почему ты со слизнями дружишь! Я всем расскажу!
Уизли стоял в компании Финнигана и Томаса, и наверное, только поэтому и был сейчас такой храбрый. Напротив него, с решительным и мрачным видом застыла Булстроуд, прикрывая Паркинсон и Браун, которые под локти оттаскивали брыкающуюся Лавгуд.
