Где же она? Ведь видел тут совсем недавно. Вот она! Я с трудом выдернул с полки массивный фолиант в потускневшей от времени чёрной кожаной обложке. "Волхвование всех презлейшее" в переводе Годелота с греческого. Почти полное собрание чар, ритуалов и заклинаний Герпия Злостного. Я положил тяжёлую книгу перед Дамблдором на стол и с треском раскрыл задубевшую обложку. Быстро перелистав и найдя нужное место повернул книгу текстом к директору. Пусть в предисловии и сказано, что о крестражах говориться не будет, но там была целая глава посвящённая им и методе их производства, впрочем, без малейших подробностей.

— Вы ведь не знаете, почему Том до сих пор не ушёл за грань и продолжает существовать в таком виде? Вы продолжаете изучать тот дневник, но не понимаете, что он такое на самом деле. Вот вам ответ.

Он сейчас, выпав из реальности, вчитывался в текст и не обращал на меня внимания.

— Я вам ещё нужен, директор?— спросил я.

— А? Нет… Нет, можете идти, мистер Поттер,— задумчиво ответил он.

— До свидания, сэр!

Что хотел? Почему вызывал? Непонятно. Вот, я подкинул ему предмет для игр разума — может, отстанет, наконец, и перестанет подозревать во всех грехах? Но вообще, я сейчас дал откровенный намёк и обозначил свою позицию, так сказать расставил все точки над "i". Он бы и не понял, что такое крестраж. Тут нужно обладать знаниями на стыке нескольких магических искусств, а Дамблдор, как я понял из той, теперь уже моей переделки под световой меч, артефактор откровенно никакой. Из всех его званий можно вычленить лишь то, что он мастер в трансфигурации и в зельеварении. Сто-пятьсот способов применения драконьей крови вроде он исследовал и с Фламелем был вась-вась. Но нужно признать, что и в остальном он разбирался и даже понемногу шарил во всём. Опыт и прожитые года никто не отменял. В общем — тот ещё противник, и тысячу раз нужно подумать, прежде чем выбирать такую личность во враги. Только вот мне-то и деваться некуда. У меня таких целых двое, стоящих друг друга.

***

Сейчас я шёл в библиотеку Хогвартса. Как-то так повелось и изначально не вызывало сомнения, что Гермиону я найду там. Сначала это выглядело как само собой разумеющееся решение, но потом, проанализировав и осмыслив, понял, что репутация и общесложившееся мнение имеет смысл. Образ эталонной заучки и книжного червя тоже имеет под собой основу. Никто не лезет, никто не пристаёт, и даже избегает! Умничка! Мне бы так! Да вот только я слишком заметен, потому и усиленно раскачиваю отмороженный образ психа и тёмного мага… чтоб не приставали. И то — теперь это слабо помогает! Тренд у всех, что ли, на плохих пацанов?

Мне нужно было обезопасить свою девушку… До сих пор для меня это сочетание странно звучит. И гордо. У меня есть своя девушка! Тем более такая… самая замечательная на свете! Но не в этом суть. Библиотека Хогвартса всегда была нашим общим местом встречи, когда мы по каким-то причинам разлучались, и вот теперь я спешил туда, по пути размышляя о вчерашних событиях.

На самом деле я не сильно переживал о том, что нас в чём-то заподозрят. Всё дело было в портале-пробойнике, который перенёс Грейнджер. Сигнальная система Хогвартса, наверняка, застукала такое событие, но вот только определить координаты, точное положение выхода не сможет никто. Только то, что он был где-то в Хогсмиде, в пределах полумили. Да еще все чары, наложенные на моё жилище, дополнительно внесут искажения в попытке выяснить точное местоположение выхода портала. А ведь рядом такие посещаемые места, как "Три метлы" мадам Розмерты и "Кабанья голова" Аберфорта. Два проходных двора с общественными каминами. Так что со стороны всё событие выглядит крайне запутанно и предполагает какого-то левого злоумышленника. Мы же сделали так, что засветились на виду у всего факультета, но всё равно, нужно обезопасить свою девчонку от лишних расспросов, и я знаю как.

— Гермиона,— обратился я к ней с некоторым сомнением. — По вчерашним событиям могут возникнуть вопросы у авроров, которые шныряют тут и задают всем неудобные вопросы. А ты, уж извини, совершенно не можешь и не умеешь лгать.

Она сидела передо мной и нервно тискала томик, совсем не хогвартсовский, а тот, что я нашёл в "Выручай-Комнатовской библиотеке", с примером и описанием основных ритуалов волшебников для всех случаев жизни.

— И что же делать?— тихо спросила она.

— Окклюменция, Гермиона,— растянул я губы в зловещей улыбке и укоризненно попенял: — Чему я только тебя учу!

— В каком смысле? Мне будет нужно забыть тот случай? Или… Подожди, подожди, ничего не говори!— она отрицательно выставила руку и задумалась прикусив нижнюю губу.

А я присел напротив неё и подперев подбородок стал в очередной раз любоваться девчонкой. Просто прелесть, когда она вот такая, как сейчас. Нисколько не сомневаюсь, что она придёт к правильным выводам или очень близким к правильным. Наконец, Гермиона просияла внутренней догадкой и тут же нахмурились.

— Подмена или удаление обливейтом?— спросила она. — У меня не получится сделать правдоподобные воспоминания и потому, тебе придётся… чтобы я не помнила.

— Гермиона! Я никогда так не сделаю! Тем более, ты сможешь восстановить все удалённые воспоминания. У тебя эйдетическая память от природы и без всякой окклюменции. Каким бы не был сильным обливейт он не сможет полностью затереть тебе воспоминания. Легиллименцией можно удалить полностью какой-то отрезок, но тут уже ты будешь помнить об этом. Есть выход получше и ты его правильно предположила. Подмена, только не ложными воспоминаниями, а настоящими.

— И что же это будет?— с любопытством спросила она.

— Ну, тут нужно что-то яркое и эмоциональное,— коварно улыбнулся я.

***

— И почему я позволила себя уговорить?— шептала Гермиона в моих объятиях.

Конечно, конечно. Прямо вот сопротивлялась и отбивалась вся такая правильная. Тут уже впору мне её притормаживать, но как же не хочется!

Мы зашли в пустующий класс, тот самый, где я отбивался от пятёрки красномасочников и который находился на пути нашего вчерашнего следования, сейчас кем-то прибранный после того разгрома, что тут был. Здесь я выложил свои соображения с идеей подмены воспоминаний. Чем могут заниматься подростки противоположного пола в свободное время после уроков? Очень сомнительно, что только домашним заданием. Мои аргументы, что у Гермионы есть фальшивый слой памяти с ложной копией настоящей, и просто нужно будет во время вопросов пребывать отражением личности в нём, она приняла с сомнением, но вот саму мысль, что так можно не только скрывать свою настоящую память, но и подсовывать откровенную ложь намеренно, она даже не подумала, хотя эта идея и лежит на поверхности. То есть оборона не только пассивная, но и позволяющая активно сопротивляться и даже атаковать. Между прочим, в базовой матрице "Океана" такого не предусмотрено совсем. Есть активные системы обороны только внутри, когда атакующий легиллимент проламывается за защиту. До меня только сейчас допёрло, что Гермиона своей ложной библиотекой сделала ещё одну защиту поверх того, что установил я, чисто на голой интуиции. Говорю же — талантливая девушка, и единственный минус всего — это сложность не самой конструкции, а очень напряжённый контроль при поддержке такого ментального построения, что, видимо, у неё не вызывает затруднений. Ещё бы! С таким-то организованным разумом.

Сейчас мы целовались, сначала нежно и даже робко, но уже через минуту на меня стала накатывать волна её возбуждения, а поцелуи становились совсем откровенные и страстные. Я сдернул её с парты и, подхватив под круглую попку, прижал к себе на весу. Гермиона обхватила меня своими ножками и дала волю рукам. Прохладные ладошки проникли под мою рубашку и заскользили по голой спине. Мерлин, как же я её хочу! Не девушка, а вулкан! Чувствую, если у нас всё сложится, то это будет нечто особенное. Она уже нацелилась расстегнуть на мне пуговицы, но внезапно остановилась, тяжело дыша и смотря на меня затуманенным взглядом.