Горы нависали огромными серыми плитами, слева от тропы шумела стремительная река – неловкий шаг, и загремишь вниз. Местами лежал снег, с камней свисали сосульки, но холод Лада не ощутила. Прошлогодняя трава, можжевельник да кусты, еще лишенные листьев, – вот и вся растительность. Очертания вершин терялись в тумане, отчего все приобрело таинственный вид.

Лада перешла по старому деревянному мосту, выкрашенному в красный цвет, и направилась вдоль реки. Тропа была узкая – в шаг шириной, местами ее преграждали завалы камней, пришлось перебираться через них. Лада карабкалась по тропе все выше, по-прежнему не чувствуя ни мороза, ни усталости.

Ни Леля, ни Посвиста тут не оказалось, как и Яровита. Полное безмолвие и одиночество. Но почему-то Ладу это совсем не испугало. Шум реки усилился, наконец, Лада заметила впереди водопад. Она огляделась. Возникло ощущение, что Лада попала в место из снов – на границу между мирами. Но сомнений у Лады уже не осталось, она знала, зачем пришла сюда, и продолжила путь.

Она карабкалась в гору по той же тропе вдоль водопада. Размышлять о том, как ей придется спускаться, Лада не хотела: что-нибудь придумает. Она взбиралась все выше, пока звук грохочущей воды не стал нестерпимым, тогда Лада разглядела сквозь поток серебристый отблеск. Отбросив все сомнения, Лада сделала шаг прямо в водопад. Наверное, на нее обрушились тонны воды, но Лада ничего не ощутила. Ее одежда была сухой, а ногам не требовалась опора.

Прямо перед девушкой находилось огромное зеркало из слюды. Отражение дробилось на множественные фрагменты, и лишь усилием воли Лада смогла разглядеть себя. У ее двойника оказались длинные волосы медного, золотого и серебряного цвета. Одета она была в золотистые доспехи, на которых был выгравирован знак колеса, оплетенного цветами.

Лада потрогала свои волосы: прежней длины. После того как пришлось пожертвовать гребнем, они укоротились. Да и доспехов на ней нет, Лада на всякий случай ощупала себя: на ней были всего лишь штаны и рубаха, изрядно запыленные. Лада еще раз посмотрела на свое отражение: мерещилось, что в нем спрятана какая-то подсказка. Лада потрогала слюду, на ощупь камень оказался гладким. Затем девушка решилась и сделала шаг.

На нее обрушилась невыносимая тяжесть, Лада с трудом могла передвигаться. Казалось, пространство сузилось до игольного ушка, и пролезть в него нет никакой возможности. Лада с трудом шла вперед, преодолевая нахлынувшую слабость. В один момент ей захотелось упасть и лежать долго-долго, но Лада понимала – это очередное испытание. Или она преодолеет его, или так и останется тут навсегда. Наверное, многие полубоги поплатились жизнями за право стать полноценным богом. Из носа хлынула кровь – с Лады взыскали цену за переход, а затем наваждение схлынуло.

Лада очутилась на огромном плато, окруженном со всех сторон далекими горами. Среди травы виднелись цветущие маки. Ее уже ждали Яровит, Лель и Посвист, их облик тоже изменился. На Леле доспехи были голубого цвета, знак на них – мельничное колесо. Его меч светился, подобно солнцу, а по лезвию пробегали молнии. Посвист облачился в светло-серые доспехи с символом в виде крыльев все той же мельницы. Лада подумала, что это из-за того, что они братья. Меч Посвиста излучал голубое сияние.

На Яровите кольчуга была цвета запекшейся крови, ее украшал символ горящего колеса. На рукоятке топора проступили рубиновые руны, а лезвие выглядело хрустальным. Лишь Крак не получил никакой защиты, на вороненке были только сапожки, расшитые камнями, что придавало ему сказочный вид. Светлые боги собрались в полном составе.

На противоположном краю поля появились темно-боги. Лада сразу узнала Чернобога. В Прави его лицо выглядело идеально, бог войны походил на античного героя, его длинные светлые волосы были собраны в хвост. Знак черного колеса с мечами был выгравирован на доспехах стального цвета.

Мара оказалась красоткой. Длинные, до пят, темно-рыжие косы, медового цвета глаза, она совсем не походила на свою дочь – Морену. Богиня была одета в белоснежную кольчугу, отмеченную символом колеса, с надетыми на обод лошадиными черепами. В руках Мара держала хлыст. Его кончик извивался подобно змеиному языку.

Лицо Морока было плохо видно, оно размывалось, точно его скрывал туман. Ладе сделалось не по себе: может, у бога кошмарных видений и нет определенного лица? И за туманом скрывается постоянно меняющееся нечто? Один из мечей Морока оказался полупрозрачным, сделанным из слюды. Зато второй – вдвое больше обычного. На доспехах темно-бога была выгравирована паутина.

Последним появился виновник всех Ладиных потерь – Кощей. Правитель Нави выглядел, как уставший мужчина: полностью седой, его черты лица заострились. Глаза Кощея напоминали о бездонных туннелях – черные провалы в никуда. Его кольчуга была грязно-желтого оттенка – цвета старой кости, которая долго лежала в земле. Оружием Кощею служил меч, сотканный из теней.

Ничего не происходило, все будто ждали чего-то. И тогда из воздуха выступили Хлад и Морена.

– Мы пришли сюда как наблюдатели от Равновесия, – произнесла Морена. – Следить, чтобы бой состоялся и все его условия были соблюдены.

У темной богини в Прави появились длинные косы, похожие на гадюк, на платье был вышит символ змеи, кусающей себя за хвост.

Хлад был одет в серебряные доспехи, его меч смахивал на сталагмит. Знаком Хлада оказалась снежинка, чему Лада не удивилась. Странным было лишь то, что все знаки имели одну форму – кольца. Наверное, это что-то обозначало, может, бесконечность или то, что все повторяется.

– Те, кто проиграет, должны будут уйти в Пра-океан, – добавил бог зимы. – Так решено.

– Бросим жребий, – в руках Морены появился предмет – железное яйцо, пронзенное длинной ржавой иглой.

Первым яйцо крутанул Кощей. Лада неотрывно глядела за иглой-стрелкой, отчаянно желая, чтобы она указала на нее – у Лады к Кощею собственные счеты. Яйцо задрожало, останавливаясь, у Лады перехватило дыхание от нервного напряжения, но игла замерла напротив Яровита. Тот не проронил ни слова. Лишь кивнул. Они с Кощеем отошли в сторону. Хлад передал яйцо Ладе:

– Твоя очередь.

Лада едва не уронила предмет, он оказался тяжелым. А еще теплым, словно был живым. На нем были выгравированы разнообразные маятники, и кончиками пальцев Лада ощутила биение внутри. Видимо, там был скрыт часовой механизм. Ну не сердце же, как в сказках. Лада крутанула яйцо, надеясь, что, если не Кощей, то хотя бы Чернобог выпадет ей в противники. Яйцо вращалось в воздухе, от него доносилось еле слышимое гудение, а потом игла качнулась и остановилась возле Мары – Ладе досталась богиня смерти и болезней.

Яйцо перекочевало к Чернобогу. Бог войны запустил предмет против часовой стрелки, и яйцо тонко запело, отчего Ладе захотелось заткнуть уши.

На лице Чернобога промелькнула усмешка, он явно был доволен произведенным эффектом. Яйцо со скрипом прекратило вращаться, и игла указала на Леля. Тот спокойно принял этот выбор. Ладе показалось, что бог любви доволен: ему явно не хотелось сражаться с отцом Морены. Хотя Чернобога хотел убить бог ветра, но выбирать не ему. Последняя пара противников, Посвист и Морок, тоже отошли в сторону.

– Объединяться и помогать друг другу вы не имеете права, – бесстрастно объявил Хлад, – бой ведется до смерти одного из противником или признания им поражения. После чего он обязан вернуться в Пра-океан. Мы с Мореной проследим, чтобы условия соблюдались. Нарушивший их будет убит.

Крак поднялся в воздух и начал меняться. Он рос на глазах, закрывая собой небо. А потом, раз, и сам стал полночным небом. Правый глаз – луна, левый – солнце. Седое перо – млечный путь. Лада и остальные очутились в открытом космосе. Исчезли горы и плато, пропали маки. Только звезды и беспредельность. И начался отсчет: «Три, два, один…»

Лада почему-то ожидала, что прозвучит «пуск», и небо расцветет всполохом запускаемой ракеты, поэтому чуть не пропустила удар от Мары. Темная богиня хлестнула по Ладе, но промахнулась – Лада гигантским прыжком отскочила в сторону. Ее охватило золотое сияние – активировалась магия земли. Черты лица Мары заострились, лицо стало походить на череп, обтянутый кожей. Кончик хлыста раздвоился, он напоминал змеиный язык.