– Я тоже так считаю, – неожиданно поддержал ее Посвист. – Мы должны убедиться, что с Берендеем все в порядке. Или нет.

Лада залезла на Мглу. Ею овладело странное оцепенение. Все-таки душа устает от страданий и защищается от горя равнодушием. Больше всего ей хотелось, чтобы сон оказался мороком, но Лада уже знала – это видение истинное. Она безучастно смотрела вниз на леса и поля, над которыми пролетали крылатые кони. Ни одной мысли, ни единой эмоции. Лада старалась не представлять, что она увидит, что ее ждет. Сейчас главной ее заботой было выдержать многочасовой перелет, даже волшебные кони не умели мгновенно перемещаться.

Они летели до позднего вечера, когда Яровит принял решение устроить привал.

– Нужен отдых, – объяснил он, – хотя бы на несколько часов. Как рассветет, продолжим путь.

Охранять лагерь оставили Крака, пусть и без особой надобности: кони были отличными сторожами. Лада изо всех сил старалась не провалиться в сон, но глаза налились тяжестью, и вскоре она уже спала. Последним, что успела подумать Лада, было: «Вот и весна кончилась».

Ей повезло: ничего не снилось. Через четыре часа Ладу разбудил Яровит, и после скорого завтрака они начали собираться. Настроение снова изменилось: вчерашнее отупение сменилось тоской. Словно Ладу макнули в черную краску, и теперь она несмывающимся пятном осталась на душе. Кони с каждым взмахом все больше удалялись от Золотого царства, под ними проносились бесконечные леса, разбавленные озерами, реками и зелеными вкраплениями полей.

К обеду Лада была без сил – сидеть на кобылке было тяжело, разнылись мышцы бедер и спины. Во время краткой остановки Лада смазала их мазью Яровита, тогда немного полегчало. Жаль, что для души такого средства не придумали: раз, и тревога бы отступила, сменившись целительным спокойствием. Или есть? Что-то Лада слышала про воды забвения. Выпил – и забыл про все. Но так тоже плохо. Получится, что в Ладиной судьбе не было родных и близких, никакой памяти о них не останется. Вот и не знаешь, что лучше: потерять или вообще не иметь?

К Берендееву царству приблизились к концу дня. Лада различила вдали серое пятно и не сразу сообразила, что это город ее деда. Дернулся правый глаз, затем еще и еще – нервы не справлялись со стрессом. Сердце сжалось от тоски: неужели сон сбылся? Пусть Лада чувствовала, что он вещий, но все же был крохотный шанс, что она ошиблась. Выдала страхи за действительность.

При подлете стало ясно, что сбылись худшие ожидания – город был разрушен. Не виднелась маковка царского терема, в стенах зияли провалы. И черные плеши везде – следы пожара. Кони занервничали, они явно что-то учуяли. А потом подул ветер, и Ладу чуть не вывернуло наизнанку от запаха разложения. Она заткнула нос и начала дышать ртом.

– Посвист! – крикнул Лель. – Сделай что-нибудь.

Ветер стал дуть в другую сторону, и Ладе полегчало.

– Уже несколько дней прошло, – Яровит потемнел лицом.

Они слезли с коней возле главных ворот, те были разбиты. Лада сделала шаг и остановилась: на уцелевшей створке висел Берендей, он был пришпилен мечом. Тело царя раздулось и стало синюшного цвета, лицо облепили мухи. Лада смотрела и не могла отвести взгляд: мухи шевелились, и казалось, что Берендей что-то говорит.

– Пошли отсюда, – Лель потащил ее прочь, Лада послушно дала себя увести.

– Может, там кто-то живой? – она порывалась вернуться в город.

– Нет там живых, Крак все проверил, – хмуро ответил Лель. – Мы опоздали.

– Проверьте и вы, – Ладе казалось, что кто-то же должен уцелеть.

Посвист набрал в легкие воздуха и заорал:

– Есть кто живой?!

Ветер разнес его слова по выжженному городу, но ответом послужила тишина. И тогда Лада заплакала. Ее словно прорвало за все эти дни и потери. Слезы текли нескончаемым потоком. Лада сперва пыталась их вытирать, лишь размазывая по лицу, затем смирилась. Хотелось выкрикнуть боль, и она завыла-застонала в голос. Здесь было все: и гибель родителей, и смерть Велеса и людей из Берендеева царства. И, лишь дорыдав до икоты, Лада успокоилась.

Яровит протянул ей фляжку, Лада отпила из нее и сказала неожиданно спокойным голосом:

– Мы должны отомстить.

– Потом, – возразил Яровит, – сейчас мы должны отправиться в Правь.

Лада пожала плечами:

– Как хотите, я никого не держу.

– Лада… – начал Посвист.

– Что?! – она сорвалась на крик. – Если мы не остановим это Поганье, он убьет еще тысячи людей. С чего вы взяли, что наша задача важнее?

– Подожди, – Лель вмешался и тут же схлопотал на орехи.

– Да мы и так только и делаем, что ждем! Дождались, что темно-боги захватили сказочные царства в Диви и переделали их под себя.

Лада перевела дух и продолжила:

– Что Берендей со своими людьми погибли. Чего нам еще ждать? Чтобы спасать некого осталось? Зато мы типа победили!

Она с тоской поглядела на разрушенный город. Может, там находится и Хлад. Лежит под разрушенным домом или со стрелой в груди, а она так и не узнает об этом никогда. Ей хотелось ухватиться за что-нибудь, как за опору, чтобы перестало кидать из одного состояния в другое. Пальцы наткнулись на фенечку, которая была повязана на руке – подарок Хлада. Браслет был сплетен из зеленой и красной нити, и Хлад обещал прийти на помощь, если Лада порвет браслет. Она на секунду замялась: а если не придет? Вот Лада сейчас порвет нити, а Хлад так и не появится? Потому что мертвые не отвечают за обещания живых. Что тогда?! Лада крепко закрыла глаза и рванула нити. Браслет не поддался. Она рванула еще, и тогда начал падать снег.

Он взялся из ниоткуда: никакой тучки на небе не было. Да и первое июня на дворе, совсем не зима. На Лада сразу поняла, что это значит: у Хлада был особый дар. Снег не ложился на землю и не таял, он заполнял собой невидимый контур. Вскоре перед Ладой и ее спутниками стоял Хлад. Он совсем не удивился, увидев их, лишь произнес:

– Вы как всадники Апокалипсиса, Чума, Война, Голод и Смерть, и кони у вас подходящие: белый, черный, рыжий и бледный. Час пробил?

– Это кто? – у Леля даже нижняя челюсть отвисла от удивления.

– Знакомый парень. Он мне помог добраться до Медного царства, – Лада ответила тоном, не располагавшим к расспросам.

– Что случилось? – Хлад сразу взял быка за рога.

И тогда Лада отступила в сторону:

– Смотри.

Хлад обернулся, и по его вытянувшемуся лицу Лада поняла: он не был в курсе случившегося.

– Ты не знал?

– Нет, – голос Хлада сорвался. – Я давно не был в Берендеевом царстве.

– Я думала, ты там, – она махнула в сторону города. – Я хотела убедиться, так это или нет.

Произнесла и пожалела: в запале выболтала, что переживала из-за него. Но Хлад, казалось, ничего не понял.

– Я находился в другом месте.

Его кожа стала белее, чем обычно, словно вместо крови в его венах струился снег.

– Кто это сотворил? – спросил он.

– Чудище Поганое, – ответил Яровит.

Бог воинов так всматривался в Хлада, будто подозревал его в чем-то.

– Он не смог бы, силы не те, – отмахнулся Хлад.

– Смог. За ним стоит Чернобог, – возразил Посвист.

Хлад резко вскинул голову.

– Чернобог? Зачем это ему? – его голос похолодел.

– Потому что он бог войны, потому что он хочет переделать Дивь под себя. Мы были в его царстве и видели, что он там устроил, – объяснила Лада.

Хлад замотал головой:

– Вам, светлые боги, лишь бы обвинить темных во всех грехах.

– Значит, не веришь? – разозлился Лель. – Считаешь, что мы оговариваем бедного Чернобога?

Хлад кивнул.

– Тогда отправляйся с нами. Мы собираемся разделаться с Поганьем. Можешь сам спросить у него, кому он служит.

Хлад сотворил из воздуха снежную птицу и оседлал ее. Ладе хотелось поговорить с ним, расспросить о том, где Хлад был, но она одернула себя: незачем навязываться парню. Да и не до разговоров сейчас, предстоит остановить Чудище Поганое. Само имя врага вызывало смех – что-то совсем детское, из сказок и анекдотов: «Эй, Чудище Поганое, выходи на смертный бой биться!» Только при взгляде на сожженный город шутить не хотелось – эта сказка оказалась страшной.