После летели в полной тишине. Лада обдумывала слова Леля, сказанные в запале, что ей не стоило убивать воинов Чудища Поганого. Да, она разорвала их связь с Чернобогом. Но Лада всего лишь лишила их силы, вряд ли Чернобог сам обратил их на сторону зла. Судя по истории человечества, люди сами успешно справляются с этим. Возможно, надо было еще раз предложить им сдаться в плен, а потом попросить Хлада, чтобы тот проследил за ними. Но Лада не чувствовала в себе никакого сожаления, ни капли раскаянии. Бумеранг вернулся к Чудищу Поганому и его войску. В кои-то веки возмездие не заставило себя долго ждать. А потому жалеть Лада о своем поступке не собирается.

Суша к концу второго дня сменилась водой. Поэтому решили переночевать на земле, а затем вновь пускаться в путь. Лада лежала на подстилке из лопухов и думала, что она устала от ночлежек на свежем воздухе, от отсутствия горячей воды и ванны, а также нормального унитаза. И что больше всего ей хочется, чтобы события последнего месяца ее жизни оказались неправдой.

…Только после полудня третьего июня на горизонте показалась одинокая скала, неподалеку от нее находился остров Буян. Всадники высадились на утес, с трудом найдя ровную площадку. Крылатые кони остались кружить в воздухе. Лада глядела, как волны с шипением бьются о камень. Куда ни кинь взгляд, всюду вода – огромное море. Лишь виднеется темное пятно – тот самый остров, где вскоре они расставят все точки над i. Над водой поднялся фонтан.

– Чудо-юдо-рыба-кит, – прокомментировал Лель.

Лада промолчала. Раньше бы ей захотелось посмотреть на кита поближе: растут ли на нем деревья, стоят ли дома? Сейчас ей было все равно. Она даже о Хладе не думала. Словно отрезала его от себя раз и навсегда. Да и смысл вспоминать? Вскоре светлым богам предстоит бой с темными, а Чернобог – отец Хлада.

Лелю, наверное, тоже нелегко. Мара и Морок – родители Морены. Их смерти станут препятствием между богом любви и богиней обмана. Наверное, любовь Морены и Леля обречена, как и чувства Лады к Хладу. Есть вещи, через которые не переступить. Вряд ли Морена обрадуется, что светлые боги победили темных, если это будет стоить жизни ее близким. Да и наоборот тоже.

Как же Лада устала. Непосильный груз лег на ее плечи, и теперь придется тащить его еще долго. Да и неясно, что потом делать. Если светлые боги проиграют, то все для нее закончится – она вернется в Пра-океан и забудет о своей жизни здесь. Если же победа достанется им, то Ладе придется учиться жить в качестве богини. А она совсем не представляет, что это такое. Лелю с Посвистом проще: они выросли в семье богов. Наверное, в Яви им пришлось привыкать ко многому. Может, и нет. Ведь наверняка братья и раньше посещали Явь, как и Дивь, знали ее обычаи. Можно было расспросить их об этом, но не хотелось.

Сегодня каждый был погружен в себя. Яровит неотрывно смотрел вдаль, Посвист бродил по утесу, пиная мелкие камни. Лель о чем-то сильно задумался. Затишье перед бурей – вот что это напоминало Ладе. Все подводили итоги.

– Скоро предстоит бой, – нарушил тишину Яровит, – и я не уверен, что нам выпадет шанс поговорить перед ним. Поэтому я хочу сказать: не вините себя ни в чем. Не ошибается тот, кто ничего не делает.

Он выдохнул воздух и добавил:

– А еще я хочу попрощаться со всеми, на всякий случай. Может, и не появится больше такой возможности.

Он по очереди подошел к Лелю, Посвисту и Ладе и сказал всем:

– Прощай!

Затем этот ритуал повторили и остальные. И Лель, и Посвист тоже сказали последнее слово:

– Прощай, Лада!

И она им ответила:

– Прощайте.

Основание острова было каменным. Наверное, когда-то он поднялся из моря после извержения вулкана, а потом произошло чудо, и на нем появилась жизнь. Или и не было никакого извержения. А сразу произошло волшебство: через Молочную реку – пуповину, связывавшую Дивь с Пра-океаном, – возник сказочный остров Буян. И все на нем было так прекрасно, что у Лады захватило дух.

Высокий берег был усыпан морскими птицами. Фрегаты, буревестники и олуши нашли здесь приют. Их крики оглушали, в воздухе было бело от многочисленных крыльев. Трава превышала человеческий рост. Спешившись, Лада сразу ощутила себя первопроходцем, не хватало лишь мачете в руках. Идти бы весь день так, бездумно махая ножом, а вечером сидеть возле костра, жарить хлеб и отмахиваться от комаров.

А еще остров был насыщен энергией. Лада сразу же ощутила, что ее переполняет энергия. Хотелось перепрыгивать с места на место, зависая в воздухе, точно в невесомости. Пахло свежескошенной травой и медом. Воздух наполнился пением птиц и гудением пчел. Лада чувствовала отголоски силы, которой был наполнен остров. Ее захлестывало от ощущения собственного могущества.

– В Прави будет все намного ярче, – произнес Яровит. – Ты можешь отказаться, пока не поздно.

Лада замотала головой: она проделала такой огромный путь, потеряла столько людей. Она не отступится.

– Я с вами.

Безбрежное море травы, ощущение безмятежности и счастья, которого так часто не хватало Ладе в последнее время. Хотелось петь и танцевать, хотя Лада обычно стеснялась своего голоса, он был далек от совершенства. На глаза навернулись слезы от подступивших эмоций.

– Не стесняйся, девочка, – Яровит похлопал ее по плечу. – Здесь всегда так хорошо.

По его лицу скользнула тень улыбки, словно бог воинов вспомнил что-то приятное. Он казался моложе своих лет и беззаботнее.

Крылатые кони паслись неподалеку, но Лада с друзьями решили идти пешком – остров был небольшим. Шагать пришлось недолго – впереди виднелся яркий свет. А вскоре показался и его источник: Алатырь-камень, возле которого рос огромный дуб. Алатырь походил на большой янтарь, выгоревший на солнце. Его шероховатая поверхность была покрыта рунами, значения которых Лада не знала. Внутри Алатыря что-то громыхало и переливалось всеми цветами радуги. Из-под валуна пробивался источник, он тек через все поле, расширяясь и убегая за горизонт.

– Молочная река, – Лель наклонился и рукой зачерпнул воду, и впрямь похожую на молоко.

Лада тоже отпила. По вкусу вода напоминала взбитые сливки с земляникой.

– Молочная река, кисельные берега – символ изобилия, – с мудрым видом заявил Посвист.

Лада поднялась с колен и всмотрелась вдаль: там, наверное, находился райский сад.

– Жаль, что Ирий отсюда не виден, – сказала она вслух.

– Живым он недоступен, – ответил Яровит. – Молочная река несет души в Пра-океан. И когда они попадают в Ирий, райские птицы поют для них песню забвения, чтобы все горечи остались в прошлом.

– А что за тени обитают в Нави? – задала Лада давно мучивший ее вопрос.

– Те, кто умер не своей смертью или неожиданной. Те, кто не смирился с этим, – Лель подул на одуванчик, и тот взлетел в воздух невесомыми парашютиками. – Они не могут попасть в Ирий и вынуждены до конца всего сущего оставаться в Нави.

Лада вздохнула: где ее родные? Отправились по длинному пути в Пра-океан или томятся в Нави? Кто бы ей рассказал об этом.

Дуб размерами потрясал воображение. Его крона терялась в выси, а ветви были усыпаны разноцветными листьями: зелеными, желтыми, красными и бурыми. Дерево казалось живым существом: кора шевелилась, а ствол то раздувался, то опадал – оно дышало.

– Давно я здесь не был, – Яровит погладил дуб.

– Правь наверху? – уточнила Лада. – Нам придется лезть туда?

– Не придется, – ответил бог воинов, – это по-другому происходит.

Он прижался лбом и ладонями к дубу и через секунду исчез куда-то. Лель и Посвист последовали за ним.

Лада осталась в одиночестве. На мгновение у нее промелькнула мысль бросить все. Вскочить на Мглу и улететь отсюда подальше. Как-нибудь без нее разберутся. Лада грустно улыбнулась: придет же в голову глупость. Отступать ей некуда, да и незачем, она слишком многое поставила на карту и многое потеряла. Лада повторила действие Яровита. На секунду лоб обожгло, точно огнем, и Лада перенеслась на тропу в ущелье.