Я пыталась втемяшить Демъяру в голову, что надо запрятать свои геройские амбиции подальше, а он орал, что только они нам и помогут, и был прав. Опять. Только подумаю, чем я все это время занималась, так и сама себя убить готова! Дура!

Мы завернули на темную улочку. Меня начало потряхивать.

— Точно наркотик, как от такого теперь откажешься. Это вообще нормально? У тебя постоянно так?

— Как?

— Ну вот как будто второе дыхание открывается?

— Бывает, временами. Когда Эйвана нашел, когда я тебя встретил так было, я об этом, кстати, говорил!

— Нутро подсказывает, я помню...

— Охренеть, конечно. Какой-то день открытий! Я уже и не думал, что тебя осенит, пока мы не свалим.

— Слушай. И ты думаешь, это нормально? Что вот тебя к действию побуждает эйфория? Это же как-то не правильно.

— Смотря с какой стороны посмотреть. Я решил, что здесь, как с сексом.

— А секс причем?

— Эйфория не побуждает, она просто... Не знаю. Подсказывает, что ты на правильном пути. Секс, это в первую очередь инстинкт размножения, но если бы он был неприятен, нам было бы пофиг на него несмотря на важность, и все бы мы вымерли.

— М. Интересная теория.

Мы зашли домой и закрыли дверь на все замки. Пока только пробирались к пике, я ни раз представляла этот момент. Как мы облегченно выдохнем, сбросим сумки, плюхнемся в кресла, и я буду трястись от страха, боясь, что за нами придут, но подобного не было и близко. Дем спокойно прошел на кухню и поставил чайник, пока я открывала замурованный подвал.

Друг наш наверное, с ума там сошел, один весь день...

— Эйван! Это я, все пучком!

Я сбежала по лестнице, подожгла масляную лампу и подошла ближе к Эйвану, который ровно лежал на матрасе под одеялом, откуда только нос и торчал.

— Де-ем! Иди сюда! У Эйвана нос появился!

— Эйя, че ты орешь? Успокойся, — бурчал Дем, спускаясь следом. — Привет, дружище. Не обращай на нее внимания, она не в себе. Это пройдет.

Эйв глянул на деда, который улыбнулся и уселся на сундук, чтобы перевести дух. Все же забег мы выдали тяжелый и рискованный, мне все озарение перекрыло, а он, даже побоялся Эйва уставшими руками наверх тащить.

Я присела на край матраса. Эйвану явно стало легче. Помимо вполне себе человеческого носа у него почти расправился лоб. На лицо мы ему в прошлый раз тоже нанесли плотную маску, но Дем сказал, что она впиталась уже утром. Остается надеяться, что под бинтами эффект еще лучше. Полностью его заматывать мы не хотели, потому что только по лицу и понимали, чего он хочет. Я аккуратно ткнула Эйва пальцем в щеку. Глаза сощурились. Улыбается. Стыдно вспомнить, как я верещала, когда впервые его увидела. Но сделаем скидку на пол, возраст, дурь в голове и в общем-то стыдиться будет нечего.

— Дем. Тебе не кажется, что у Эйвана глаза какие-то необычные?

— Да, я заметил. Как содалит.

— Это че такое?..

— Это минерал, Аленка. Темно синий камень с белыми, как мрамор, прожилками.

— И правда, похоже. Может пройдет? Эйв, ты хорошо меня видишь? — зомби моргнул, но мне показалось, если бы не слой бинтов, он бы спокойно кивнул. — Отлично! Нам нужно закопать живьем пару ребяток, которые это с тобой сделали, и мне бы хотелось, чтобы ты этот момент хорошо рассмотрел.

— Рассмотрит. Для того, чтоб мы их закопали, ему придется их в ту яму засунуть.

Даже если Эйвану было суждено стать первоклассным ювелиром, вместе с этим испытанием Элизий подкинул ему новую легенду. С какой-то стороны это даже хорошо, ведь жажда мести отличный стимул, чтобы продолжать бороться за свою жизнь.

— Утро доброе, — склонила я голову.

— Доброе.

— Доброе, Эйя.

В коридоре показался знакомый звездочет в сверкающей мантии.

— Доброе утро, господин Фон Герц, — улыбнулась я распорядителю.

Он оторвал задумчивый взгляд от пола, глянул на меня и замедлился:

— Доброе, Эйя. А ну-ка, это что такое... — сделал он вид, что заглядывает мне за спину.

— Это косы. Две, — не стесняясь я перекинула их на грудь.

— М-м-м. Вижу. Тебе идет, — хлопнул он меня по плечу и пошел к своему месту.

Если бы дело было только в косах, никто бы не обратил на это внимание, но я за эту ночь полностью переродилась. В прошлый раз по такому поводу была готова разглядывать себя даже в луже, но вчера по приходу в замок только едва глянула в зеркало. Теперь отражение мне было не нужно, с лихвой хватало и самоощущения.

Я радовалась и расстраивалась все утро с очередностью в минут пять. Если бы я перестала противиться судьбе раньше, изменения бы не заставили себя ждать, это хорошо, но тогда бы меня выперли с работы, а это плохо. Так что я старалась не скулить, и принимать все с благодарностью судьбе. Все случилось именно тогда, когда должно было случиться.

— Утро доброе, господин Карматиро, — громко сказала Клаудия.

Все склонили головы и быстро распрямились.

Раньше Карма был в столовой редким гостем, да и вообще так часто мы его не видели, но теперь все начали привыкать. Мия поставила ему тарелку с таким же спокойствием, как и Герцу до этого.

На остальных девушках эффект легендарного сборища еще держался, и помимо прочего они продолжали хорошеть из-за затихших в замке разговоров о земном, поэтому в общем строе я совсем не выделялась.

Карматиро сел за стол, краем глаза я внимательно за ним следила, чтобы приметить на себе хоть какую-то заинтересованность, но он даже носа в мою сторону не крутанул, хотя наверняка еще со входа должен был приметить изменения. Если он знает о легенде, мое внезапное преображение может вызвать вопросы. По-хорошему, реши они, что ошиблись на мой счёт, и можно будет сбегать не так скоро, а потратить ещё немного времени на разведку. План был прост, надо было только понять, платят конюху за меня или уже нет, но в два дня с такой грандиозной затеей я не уложусь.

Вчера поздно вечером мы с Демъяром будто поменялись местами, он орал, что в плане побега ничего не меняется, я в эйфорическом припадке готова была остаться тут хоть навсегда, аккурат бы узнала, что они там в подвале делают. Но сейчас счастье поутихло и голова остыла. Нам пока лучше спрятаться и переждать. Скоро это затишье перед бурей закончится.

Эйвана достаточно, он хорошо помнит, что произошло, мы уже разок пытались играть в «да-нет», но пока ни к чему так и не пришли, он начинает вспоминать подробности и только сильнее дергается. Пока нам было страшно пробуждать в нем такие воспоминания, потому что они могли затормозить выздоровление. Чуть-чуть бы хоть окреп...

Я унесла тарелки на мойку и подошла к столу раздачи:

— Даф, да хватит тебе уже. Все ж нормально! Обошлось.

— Я с тобой даже разговаривать не хочу, — буркнула повариха. — Это ж надо было додуматься. Любовнику все отдать! Совсем мозгов нет.

— Да не ори ты. Как отдала, так и заберу! Дем порядочный мужик, у него и своих денег полно, нафиг ему мои.

— Да-да, все они порядочные, когда им бабки килограммами дарят!

Я отмахнулась и вышла обратно в зал.

Сказать Даф про золото было необходимо, чтобы она выкинула свои навязчивые идеи из головы и не поперлась туда вооружившись лопатой. Я даже не сомневалась, что от схрона она бы пошла смотреть, че там на поляне за дела происходят. А этим всяк не нужны лишние свидетели, да и панику разводить раньше времени не хотелось. Примерно через неделю шабаш, ведьмы съедутся со всей округи, это мы про себя решили считать точкой отсчета. Осталось только выяснить когда и как они собрались пробираться на пику, и не нужна ли им помощь случайно.

Дем был готов ввязаться, если они своей бандой решат там всех каким-нибудь «совратином» надышать, и пройти проторенной дорожкой без препятствий. Одно дело мы с Даф, другое пятьдесят упакованных зельями красоток, у которых от этого шабаша легенда зависит. Может, появится шанс разговорить какого-нибудь стражника и узнать, что за портал и куда он ведет. Я бы в это скопище вписалась куда лучше, чем перекачанный златовласый ведьмак, но к тому моменту меня уже могут с собаками разыскивать по всему королевству. Лишний раз лучше не светиться.