Петю эти условности злили, его инстинкты решительно протестовали, но приходилось соответствовать своему статусу. Маг-целитель пятого разряда — это вам не охотник-промысловик. Добытое он может съесть сам, а из шкур пошить для себя одежду. Это — достойно. А излишек трофеев следует только дарить. То есть можно и в заготовительную контору сдать, но это будет уже моветон. Ибо среди уважаемых людей так не принято поступать. Скорее всего, маги в Архангельске именно поэтому так на привезенные меха налетели. Спасибо, хоть премию выписали.
Впрочем, острой нужды в деньгах у Пети не было. К пяти сотням, что ему платили в Товариществе, он еще не меньше сотни в месяц привозил из своих «инспекций». Столько они с сестрой потратить в принципе не могли, даже с учетом покупки им оборудования и ингредиентов для зелий, а также регулярно отсылаемых в Пест денег и тех сумм, что Клавдия откладывала себе «на приданое». Понятно, что туда можно было и все жалование пускать, но она не наглела, так что к весне и у Пети в столе больше тысячи накопилось.
Весной подготовка к Северному завозу стала более интенсивной. Так-то склады неспешно заполнялись всю зиму, и пароходы между Мезенью и Архангельском ходили регулярно. На Пете это не отразилось. Все те же периоды с более или менее стабильными часами приема пациентов, все те же триста рублей в месяц в бухгалтерии и двести от городничего, поездки по льду пока еще замерзших рек в очередные поселки. Не без пользы для своего кармана. И выходы на охоту, которые маг стал стараться совмещать со своими «инспекциями».
В общем, жизнь вошла в колею и, можно сказать, наладилась. Но как-то не совсем. Вроде, именно о таком он и мечтал, когда мальчиком из лавки ехал поступать в Академию. Он — единственный маг-целитель в небольшом, провинциальном, но довольно богатом городке. Уважаемый человек на государевой службе. Доходы вполне приличные. Позволяют вместо казенной квартиры обзавестись городской усадьбой. А то, что зима тут долгая, для мага «жизни» не такая уж большая проблема. Яблоневый сад уж всяко вырастит, а, захочет, так другие фрукты-ягоды разведет. Скучновато? Так можно и охоту заставить себя полюбить. Или рыбалку. Жену найти такому жениху — не проблема. А там и дети пойдут. Живи и радуйся.
Но что-то теперь все это стало ему казаться мало. Особенно когда поляна с алмазами вспоминалась. Ведь точно они там еще есть. И много. А это уже не сотни рублей, а миллионы. С такими деньгами люди не у Полярного круга живут, а во дворце в столице. Или у теплого моря, тоже во дворце. С приложением соответствующего положения в обществе. Вот только как их взять? Совсем ничьей земля быть не может, даже если забором не огорожена и никто рядом не живет. Если она не частное владение, то принадлежит Государю. Или, может быть, городу? Кажется, еще и общинная земля бывает…
Петя старательно вспоминал, что им там на «филмаге» по этому поводу читали, но ничего не вспомнил. То ли не было ничего, то ли мимо ушей пропустил. Надо все разузнать, не вызвав нездорового интереса. Хотя, есть определенные идеи. Да и охотой он не просто так занялся.
А вот у Шольского опять случился приступ бешеной активности. Если совещания не проводит, то носится по городу — склады проверяет. Или в порту — корабли. Так что, по всем приметам, и его высочество князь Владимир Васильевич скоро должен появиться.
Князь появился одновременно с началом ледохода, можно сказать, под аккомпанемент грома и треска. Выступил перед народом, который в лице участвующих в Северном завозе купцов и судовладельцев собрали в большом зале Товарищества. Видимо, такое происходило каждый год, так что ажиотажа не вызвало. Петя на этом собрании тоже присутствовал. Идти не хотелось совершенно, но, вроде как, неудобно игнорировать приглашение.
Чтобы частично компенсировать себе неудобства, попросил у Шольского приглашение и на сестру. Все-таки не бал и не званый вечер, куда можно с дамой проходить свободно. Официальное мероприятие. Клавдия была очень довольна. Сидела тихо, но гордо. Среди лучших людей губернии, так как из Архангельска наиболее крупные чины тоже приехали. В том числе и маги, которым девушку в перерыве представил.
Приехал и Архангельский губернатор, которого Петя наконец-то сподобился увидеть. Издали. Специально знакомиться не подходил. Архангельские чиновники, вообще, держались особняком, и задерживаться после собрания не стали. Отдали дань уважения его высочеству и тем же вечером убыли восвояси. Так что и маги в гости не зашли, хоть от приглашения не отказывались. Впрочем, Клавдия не очень расстроилась, все трое оказались женатыми. Петя их об этом не спрашивал (в отличие от сестры) и даже удивился. А как же Любушка с Софушкой? Но мысленно махнул рукой, не его это дело…
В отличие от архангельских чиновников, князь Владимир Васильевич на этот раз в Мезени задержался. В здании Товарищества у него оказался личный роскошный кабинет, в котором он принимал практически всех сколько-нибудь значимых участников Северного завоза уже по одному. Иногда в присутствии Шольского, иногда с глазу на глаз. Через пару недель дошла очередь и до Пети. Что его искренне удивило, но и давало шанс форсировать собственные планы.
— Вот, ваше высочество, — городничий на этой встрече присутствовал: — Наш новый целитель. Птахин Петр Григорьевич. Выпускник Академии. Пятый разряд. Не посмели в Баяне письмо с вашей резолюцией проигнорировать и, даже неожиданно, прислали вполне перспективного молодого человека, Петр Григорьевич уже сейчас может несколько больше, чем ему по разряду положено. Оказался способен к тонкой работе. Говоря проще, шрамы и прочие дефекты кожи сводит изумительно. Если бы я лично запись к нему на прием не контролировал, порвали бы его наши дамы на части.
Петя не ожидал ни такой лестной характеристики, ни того, что Иван Карлович, вообще, окажется в курсе его способностей. Опровергать, естественно, не стал. Только еще раз поклонился князю.
— Молодец. А какая специализация помимо целительства?
Вопрос был неприятный. Князь смотрел на Петю свысока, но благожелательно. Довольный не столько им, сколько собой. Но настроение вполне могло перемениться, если признаться в своей «однобокости». Все-таки большинство магов двумя стихиями владеют, а таланты, как Волохов, тремя. Показаться на их фоне ущербным совершенно не хотелось. Тем более, что разговор поворачивал в нужном направлении, еще чуть-чуть, и о земле поговорить можно будет. В смысле о землевладении.
— Вторая специализация у меня очень редкая, но проблемная, ваше высочество, — решился молодой маг: — Еще недавно, пусть и слабо, владел я «шаманской магией». Но опричники, вы уж простите, намудрили. Послали меня к шаманам на Дальний Восток, да так переговоры провели, что мне ее почти совсем заблокировали, а их порученца — Шипова — и вовсе убили. Возможно, вы об этом случае слышали.
Слышал ли князь о таком происшествии или не слышал, он не сказал. Но заинтересовался:
— Кто же от опричников этим делом занимался?
— Их превосходительства Петр Васильевич Стасов и Иван Казимирович Родзянка.
— Вот как? Любопытно. И что же вы теперь?
— Шаманскую магию, как выяснилось, еще чувствую, но сам ничего создать не могу. Как если бы в обычной магии перегорел. Возможно, со временем и восстановится, но не скоро. Впрочем, меня это не так уж сильно расстроило. Целительство у меня осталось, а когда на тебе опричники эксперименты ставят, удовольствия мало. А так меня, как видите, сюда служить отпустили.
Петя косил под наивного простачка, но внутренне был весь напряжен. Понимал, что сильно рискует, и что обсуждать генералов ему по чину не положено. Но решил поставить на то, что антипатия у князя и Стасова с Родзянкой взаимная. И, кажется, не прогадал.
— Так они что же, получается? Прислужника своего вовсе погубили, а вас покалечили? — Владимир Васильевич не скрывал улыбки.
— Ну, это местный Ульратачи постарался. Сами же их превосходительства проявили осторожность и лично на переговоры не поехали. А покойный Шипов, не тем будь помянут…. да, переговоры провалил полностью. Хотя, следует признать, что с этими шаманами все сложно. Чужие они нам, и думают не по-нашему.
