– Хорошо. Спасибо. Я приду, – улыбнулась Лисси. – Пока, Соня! Пока, Барнабас!

Она подхватила бумажный пакет с пивными бутылками и была такова.

Все стоявшие у стойки проводили барышню Лисси восхищенными взглядами, а Ирис – кислым.

– Какая прекрасная девушка, – вздохнул Барнабас. – Красивая, добрая, чуткая…

– Чуткая? – ошарашенно переспросила Ирис.

– Да! – с непоколебимой убежденностью влюбленного подтвердил учитель. – Не без недостатков – их у нее полно, не буду отрицать. Мы часто ссоримся… Но я не встречал девушки настолько наполненной солнцем, как Лисси. Дети ее обожают. Она иногда заходит в школу, помогает мне в библиотеке. Слушайте, надо позвать ее на наш спектакль! Лисси будет ассистировать вам или продавать билеты. Вот увидите, какая она замечательная.

– Ладно, позовем, – с сомнением согласилась Ирис и сочувственно спросила:

– Вы в нее влюблены, да? А она в вас?

– Да, влюблен до смерти, – твердо и без тени смущения признал учитель. – Она в меня? – он горько и сардонически хохотнул. – Конечно, нет! Что вы! Кто она, и кто я…

– А кто вы? Вы красивый и умный юноша.

– Я нищий учитель с обузой в виде сестры, – понизив голос заметил Барни.

– Если Лисси любит детей, ваша сестра ей не обуза. А вы станете директором школы, когда старый пень Телеман уйдет в отставку.

Учитель отрицательно помотал головой, но все же зарделся от удовольствия.

– Лисси не задержится в Альсингене. Ей тут скучно. Но без нее станет совсем тоскливо. Она рвется в столицу, но мне кажется, ее место здесь… столица ее прожует, проглотит и выплюнет.

– Запросто, – кивнула Ирис со знающим видом. – Не падайте духом, Барни. Я подумаю, как вам помочь. Обязательно позову Лисси на спектакль. Вам нужно проводить больше времени вместе.

– Спасибо, Ирис! – расцвел Барни. – Вы тоже прекрасная девушка. Друзья?

Он протянул ей руку, и Ирис с удовольствием ее пожала.

– И со мной друзья! – вмешалась Соня. Липкая детская ладонь втиснулась в руку Ирис. – Ты не такая красивая, как Лисси, но тоже ничего.

Ирис подмигнула ей, попрощалась с Барни и трактирщиком и отправилась домой.

Выйдя наружу, постояла на крыльце, любуясь видом. Чудесная все же деревушка, этот Альсинген! Глупая Лисси, как можно рваться в столицу, когда здесь такие милые домики, зелень, солнце! И пони в лесах, и птички, и… и Арман.

При одной мысли о дворецком у Ирис в груди зажглось жаркое беспокойство и томление – ей даже стало на миг страшно. Ей не терпелось увидеться с ним, доложить, что поручение она выполнила с блеском, и заслужить его скупую улыбку.

Улица была пустой, залитой солнцем, за низкими заборами пламенели цветы, а занавески на окнах шевелились от легкого ветерка.

Ирис шла вдоль палисадника у трактира, густо заросшего акацией, с покосившимся забором, где не хватало досок. Глубоко погрузилась в мысли, и радостные, и волнительные.

И поэтому не обратила внимание, как хлопнула дверь трактира, выпуская еще одного посетителя, и как сзади послышались тяжелые торопливые шаги.

Шершавая, пропахшая смолой и табаком ладонь с размаху легла ей на лицо, запечатывая рот. Грубая рука стиснула ее талию, приподняла, оторвала от земли. Ирис втиснули в проем в заборе и потащили вглубь одичавшего сада.

От шока в первый момент Ирис обвисла в руках напавшего, как сломанная кукла. Но в следующий миг в ее груди взорвалась вспышка страха и гнева. Ирис начала мычать, брыкаться и пинаться. С удовлетворением услышала, как под ее каблуками хрустнула коленная чашечка, а бандит сдавленно, но забористо выругался. По выражениям вроде «Аваст, лярва!» и «Фок-грот-брамсель тебе в кишки!» Ирис поняла, что имеет дело с моряком.

Очередной пинок заставил флибустьера выпустить Ирис. Она крутанулась на пятках, быстро вынимая из волос шпильку. В ее руках шпилька могла стать грозным оружием; Ирис собиралась воткнуть ее кое-кому в глаз.

Но когда она увидела три фигуры, ждущие ее в тени деревьев, рука со шпилькой бессильно опустилась, а сердце ушло в пятки.

– Добрый день, Ирис, – приветствовал ее Картавый Рик, пощипывая себя за ус. Он ни капельки не изменился за эти недели. Явился в клетчатом костюме с ярко-зеленым галстуком, и у Ирис зарябило в глазах от его бандитского шика.

Рядом с Риком стояли и ухмылялись Бугай Барт и Карась Клод.

– Лягается, зараза, – пожаловался четвертый в шайке, тот самый флибустьер, оказавшийся рыжим громилой с перебитым носом и кривыми ногами, облаченный в старый морской бушлат. Это он сидел в трактире, притворяясь спящим. И, стало быть, слышал все ее разговоры.

– Что, ты нынче без кукол? – спросил Барт с жадным интересом.

– Привет, ребята, – пробормотала Ирис, лихорадочно соображая, что теперь делать.

– Привет, привет, – любезно откликнулся Рик. – Ну, когда должок платить будем?

– Как вы меня нашли?

– Карась постарался. Он у нас умный, газеты читает. Вот и увидел заметку о кончине барона цу Герике и о его новоявленной наследнице госпоже Ирис Диль, – захихикал Рик. – Стало быть, ты богатенькая баронесса? Для баронесс у нас особый тариф. Теперь ты нам должна в два раза больше, если не хочешь, чтобы твое новое поместье спалили. К тебе же и папаша приехал, да? Ему нужны две целые ноги? У тебя родня тут имеется. Видели, видели. Тощая бледная дамочка и хлыщ-художник, твой братец. А им когда-нибудь ломали голени?

– Еще в доме живет красавчик-дворецкий, – вспомнил Клод. – Здоровый на вид, сволочь. Но он уже не будет таким красавчиком, если у него на лбу вырезать крест. А что здоровый... так это ненадолго, пока наших дубинок не отведает.

– К ней еще скоро столичные постояльцы приедут, тоже из богатеньких, – наябедничал моряк. – Слышал, как она трепалась об этом в трактире, да и люди в деревне всякое болтают... интересное.

– Парни, послушайте… – Ирис сглотнула и быстро заговорила. – Скажу честно: я хоть и наследница, но унаследовала шиш да маленько. Ну нет у меня сейчас денег!

– А ты найди, – лениво потребовал Карась, поигрывая дубинкой. Рик достал из кармана длинный нож и принялся чистить ногти, заодно демонстрируя острое лезвие.

– Дайте мне неделю, – попросила Ирис севшим голосом. Она прекрасно знала, на что способны эти подлецы. Угроз на ветер они не бросают. Ей стало очень страшно. Она навлекла беду не только на себя – на всех, кто ей дорог!

– Клянусь, я заплачу. Но мне нужно время…

– Три дня, – согласился Рик. – На три дня мы можем тут задержаться. Славное местечко! Тихо, уютно. Людишки опять же такие милые. Уже уважают тебя, да? Вот им будет интересно узнать, кто ты такая на самом деле! А они будут тебя жалеть, когда мы тебе пальцы переломаем?

– Где вы остановились?

Рик укоризненно покачал головой.

– В надежном месте, не беспокойся. Ты нас не ищи, мы тебя сами найдем. Через три дня в полдень за старой скотобойней. Придешь и принесешь всю сумму – в двойном размере. Нам пришлось потратиться, пока тебя отыскали. И нос у меня еще до конца не зажил, а докторишки дорого нынче берут за лекарства. Опять же, ущерб репутации, – Рик загибал пальцы. – Надо мной последняя шантрапа смеялась – Рика укусила в нос кукла, это же позор! Ты мне крепко задолжала за этот смех, дорогуша. И зачем мне новая примета для полиции?

У Рика на носу краснел шрам, что хоть немного да порадовало Ирис. Но все остальное рисовалось в самом печальном свете.

– Ну, бывай! Три дня, а потом пеняй на себя. Придешь одна. И не вздумай кому-нибудь настучать. Своему лакею в особенности – если что, мы у него первого сердце вырежем, поняла? Он в Альсингене часто шатается, с ним будет проще.

Рик послал ей воздушный поцелуй, махнул рукой подельникам, и они скрылись среди деревьев. Ирис крепко зажмурилась и потрясла головой, чтобы собраться с мыслями.

Рекстон упоминал, что в Альсингене есть полицейский. Не пора ли с ним познакомиться?