– Дай мне список, какие вина взять у трактирщика, – сухо попросила она. – Отправлюсь в Альсинген прямо сейчас.

– Пожалуйста, госпожа Диль, – Арман вытащил из кармана свой неизменный блокнот, быстро записал названия, вырвал лист и протянул ей. Ирис выхватила его и ушла, стараясь спиной показать, что она негодует.

***

В трактир «Хромой гонец». Ирис вошла, выпрямив спину, уверенной, небрежной походкой. На лицо нацепила выражение холодного достоинства, позаимствованное у Рекстона.

Она ожидала глумливых взглядов и насмешливых шепотков. Наверняка гости тети Греты уже разнесли по всему Альсингену историю о невоспитанной незаконной дочери барона, которая якшается с гангстерами и умеет говорить басом.

Но ее ожидал приятный сюрприз. Взгляды, конечно, бросали. Но не косые, а по-доброму любопытные. Были даже улыбки и приветствия.

Незнакомый человек в углу, закутанный пальто, с надвинутой на лицо шляпе, не пошевелился – дремал, привалившись к стене. Но двое почтенных господ за столиком у окна приподнялись и кивнули.

Трактирщик Вилле сразу же налил ей кружку горячего пива со специями и пододвинул со словами: «Приветственный напиток за счет заведения! Как поживает ваша тетушка, кузен? Как старина Рекстон?»

Ирис сделала глоток, произнесла довольное «Фууух» и расслабилась. Все оказалось не так страшно, как она предполагала. Что бы там ни думали про нее чопорные столпы местного общества, остальные жители Альсингена принимали ее нормально.

Она передала трактирщику поручения Рекстона. Вилле заверил ее, что кухонная помощница прибудет в поместье утром и сразу приступит к своим обязанностям. Постояльцы гостевого дома «Черный дуб» не останутся без завтрака. А к ужину им подадут вино, если только госпожа Диль оплатит дюжину бутылок…

Ирис, вздохнув, передала трактирщику нужную сумму. Кошелек опустел. Если ей понадобятся деньги на личные расходы, придется просить у Армана или у Финеаса.

Но ничего, есть способ разжиться быстрыми и неучтенными деньгами.

– Вилле, можно мне провести у вас в трактире кукольный спектакль? – взяла Ирис быка за рога.

От удивления Вилле выронил полотенце, которым полировал кружки.

Ирис поспешила объяснить.

– Я актриса, кукловод. Почему бы не порадовать жителей Альсингена? У меня в репертуаре есть спектакли на любой возраст и вкус. Утром можно дать детское представление, а вечером – для взрослых. В любой день, в какой пожелаете. Выручку пополам, идет?

– Но… госпожа Диль… вы же, вроде как… дочь барона? Хозяйка усадьбы «Черный дуб»? Что скажет госпожа Эрколе? Госпожа Ойген, Хунтер?

– Да пусть говорят что хотят. Не им же на сцене выступать. Подумайте, Вилле! Спектакль привлечет посетителей в трактир. Они захотят выпить и закусить…

Ирис потерла пальцами, как будто отсчитывала купюры.

Вилле довольно кивнул и задумался. Налил еще две кружки – одну себе, другую пододвинул Ирис, хотя она и с первой-то не расправилась.

– Что ж, попробуем, – сказал он. – Насчет детского спектакля вам лучше поговорить с господином Барнабасом. Вот и он, кстати, легок на помине!

Дверь хлопнула, Ирис обернулась.

В трактир вошел молодой человек в недорогом сером костюме, худощавый, с прямыми русыми волосами и усталым, но добрым лицом. Не красавец, но внешность располагающая. За руку Барнабас вел девочку лет восьми, очень на него похожую.

Он приблизился к стойке, поздоровался, снял шляпу. Трактирщик представил его Ирис.

– Господин Барнабас, наш школьный учитель и библиотекарь. А это барышня Соня, – он вытащил из-под прилавка вазочку с леденцами, девочка тут же принялась в ней копаться.

– Моя младшая сестра, – пояснил господин Барнабас. – Она осталась сиротой, я о ней забочусь. Так что вы говорите о кукольном спектакле?

Ирис сочувственно глянула на него. Теперь понятно, почему у Барни такой измученный и бледный вид. Сидит, поди, день-деньской в библиотеке или классе, дрессирует детишек, да еще и за сестрой присматривает. А она егоза порядочная.

Барышня Соня в пять минут расправилась половиной конфет, фантики скатала в шарики и принялась обстреливать посетителей.

Ирис рассказала учителю свою идею, и он пришел в восторг.

– Всецело поддерживаю! – сказал он горячо. – В Альсингене мало развлечений для школьников. У нас и школа-то крохотная, сто учеников всего. Но хулиганят они за тысячу. А почему? А все потому, что им нечем заняться. У них мало новых впечатлений. Я стараюсь, как могу. Организовал в библиотеке читательский и театральный кружки. Но им это неинтересно…

Барнабас тяжко вздохнул.

– Я им и так надоел на уроках. Глаза бы их меня не видели. Но тут появляетесь вы: новый человек, столичная актриса! Если покажете им кукольный спектакль по книге, что мы сейчас изучаем, будет прекрасно.

– С удовольствием, если ваш директор одобрит. Я познакомилась с ним на званом чаепитии и он… ну… не был впечатлен.

– Плевать на директора, – с мрачной решимостью сказал Барнабас. – Он с детьми не работает, только в кабинете сидит да бумажки перекладывает. Старый бесполезный пень, вот он кто.

Ирис понравился его бунтарский дух. Она пришла к выводу, что учитель Барнабас – мужчина упрямый и даже озорной. Наш человек.

Его сестра прислушивалась к разговору, хитро косила глаза и улыбалась. А потом показала Ирис язык. Ирис не осталась в долгу, да еще попросила страшным скрипучим голосом: «Дай конфетку, у тебя платье в клетку!»

Трактирщик солидно улыбнулся, Соня и ее брат рассмеялись. Трюк всем понравился, Ирис все больше оттаивала душой.

Но тут в трактире появилась новая посетительница, и все переменилось.

В зал впорхнула барышня Лисси Ойген, нарядно одетая, с летящим розовым шарфом за плечами, благоухающая лилиями. Процокала к стойке и весело попросила:

– Вилле, дайте три бутылки черного крепкого. У нас сегодня на обед будет тушеная баранина в пиве, – пояснила она на всякий случай, чтобы никто не подумал, что такая изящная девица глушит крепкое пиво пинтами.

– Сию секунду, – Вилле повернулся к полкам.

– Лисси! – радостно взвизгнула Соня и потянула ее за шарфик. – Какой красивый! Дашь поносить?

– Привет, Соня-засоня! – задорно ответила Лисси. – Дам, если скажешь волшебное слово.

– Пожалуйста, – добавила Соня, подумав.

Лисси небрежно сняла шарф и намотала его на шею девочки.

– Если испачкаешь, заставлю самой стирать в пруду. А там, кстати, водятся пиявки.

– Здравствуй, Лисси, – скованно бросил Барнабас.

– Привет, Барни. Ты чего такой надутый? Опять сердишься на меня за что-то? Ну, не будь злюкой. Давай мириться, – Лисси быстро чмокнула его в щеку, и учитель побагровел от смущения.

Лисси отвернулась от него, как от пустого места. Она заметила Ирис, которая с любопытством наблюдала за этой милой сценкой.

– Доброе утро, госпожа Диль. Вы еще не уехали? – притворно удивилась Лисси.

– С чего мне уезжать?

– Ну… вам у нас, наверное, скучно, после бурной столичной жизни, – сладенько улыбнулась Лисси. – Позавчера вы были сама не своя, – с фальшивой заботливостью посетовала она. – Мы вас напугали?

– Разве вы страшные чудища, чтобы вас пугаться? Мне все очень понравилось. Я никуда не уеду. Вот, готовлюсь встречать первых постояльцев.

Ирис говорила спокойно, без насмешки. Барышня Лисси не проявляла открытой агрессии, хотя не могла удержаться от уколов. Ну что ж, побеседуем еще. Может статься, что она неплохая девчонка.

– А, приедут те оккультисты? У вас, наверное, сейчас в «Черном дубе» будет весело. Столько новых людей, – с легкой грустью и тяжелой завистью заметила Лисси.

– Приходите к нам на ужин, познакомитесь с ними, – вдруг брякнула Ирис.

Лисси прищурилась. Ее глаза настороженно, но радостно блеснули.

– Вы меня приглашаете?

– Ну да. Приходите!

– А… Рекстон там будет?

Ирис тут же пожалела о своем приглашении.

– Конечно. Он же наш дворецкий, – сухо ответила она. – Он в доме бессменно.