— Послушай, Гера, ты должна успок... — начала Амфитрита.

— Не надо! — перебила Гера и ткнула в неё пальцем. — Не смей говорить, что я должна, а чего не должна! Зачем вы пришли? Обе! Зачем? — её гнев усиливался, медленно подбираясь к той грани, за которой ждала лишь истерика и отчаяние. Лина и Амфитрита, к сожалению, никак не могли этому помешать. — Зачем вы здесь? Чтобы я почувствовала себя ничтожеством! Пылью у ваших ног! Да?

— Всё не так, Гера, мы можем помочь... — сказала Лина, переглядываясь с Амфитритой, — мы... хотим помочь.

— Ага! — Гера схватила апельсин из корзинки и сжала его так, что треснула кожура, а сок потёк по рукам. — Особенно ты! Жена Аида! — она выплюнула его имя как ругательство и с размаха метнула апельсин в Лину.

Лина отклонилась. Апельсин пролетел в паре сантиметров от её головы и угодил в стену. За ним последовал мандарин и ещё один апельсин, от ударов которых Лина ушла с тем же изяществом.

— Гера! Прекрати! — Амфитрита выхватила из её руки яблоко и вовремя поймала два летящих на пол пирожных. — Пожалуйста, хватит!

— Вы не понимаете! Никогда не поймёте меня! Ты, Амфитрита, живёшь, как сыр в масле, в уютном водном мирке Посейдона, который адаптируется ко всем трудностям и ни во что не вмешивается. Удобно, тепло, светло и Немейские львы не царапают, да?

Амфитрита собралась было ответить, но Гера уже переключилась на Лину.

— А ты под крылышком самого сильного из трёх братьев, в тишине и покое среди мёртвых! Даже если ты станешь последним отбросом смертного общества, он пойдёт за тобой, потому что ты так похожа на его первую любовь. И хотя ты в счастливой безопасности, ты всего лишь замена той, кого никогда не вернуть!

Эти слова полоснули Лину по сердцу хлыстом Деймоса, и кокон, сдерживающий чувства, пошёл трещинами. Ещё чуть-чуть, ещё шаг, и она рухнет во тьму бесконтрольной Власти, чего ни в коем случае нельзя было допускать. Нужно держать себя в руках. Держать в руках.

Лина закрыла глаза, сосредоточившись на этой мысли — Амфитрита поняла её состояние по одному взгляду. Хлопок! И поток воды окатил Геру, намочив её с головы до ног.

— Дура! — выкрикнула Гера, откидывая со лба мокрые пряди.

— На себя посмотри! — бросила в ответ Амфитрита. — Хватит вести себя как ребёнок, потерявший любимую игрушку. Я обещала помочь тебе, и я найду выход, когда решится более важная проблема!

— Я не верю тебе, Амфитрита, — не унималась Гера. — За все дни, проведённые здесь, я не услышала от тебя ни слова поддержки. Ты даже не можешь признаться мне, рассказать, что вы узнали! Кто стоит за всем этим?

— Арес, — сказала Лина, поставив этим точку в их споре.

Амфитрита широко распахнула глаза, Гера застыла на месте.

— Что ты сказала? — прошептала она. — Повтори!

— Я сказала, — Лина уверенно подошла к ней, — за всем этим стоит твой сын. Твой самый любимый сын. Гера!

— Нет... — Гера с неверием покачала головой, — нет. Я видела женщину, женщину, это не мог быть Арес... — прошептала она и нахмурилась. — Ты лжёшь!

— Я не лгу, — Лина отвела руку в сторону и взяла из воздуха скипетр. — Я бы не стала обвинять твоего сына в том, чего он не совершал, но я сама пострадала от его рук и уверена, что виноват в твоём состоянии тоже он. Знаешь ли ты, что Зевс взял стражу Ареса вместо Небесной перед Советом? Нет? Так вот тебе сюрприз. Аресу не обязательно действовать лично, и, разумеется, вместо него могла быть женщина.

Гера сжала кулаки.

— Нет! Нет, я не верю! Ты мстишь за то, что я только что сказала о его первой любви, о Левке! Всё это неправда, иначе, почему бы тогда...

— Она говорит правду. В глубине души ты понимаешь это, Гера... — сказала Амфитрита.

— Нет! — крикнула Гера и в гневе скинула со стола всё, что на нём стояло. Фрукты разлетелись по полу, пирожные испачкали ковёр.

— Не поддавайся отчаянию, Гера, — спокойно и строго сказала Лина. Скипетр будто подсказывал ей слова, и она доверилась ему, позволив себе говорить открыто, — с божественной силой или без неё, бессмертная или смертная, ты всё ещё царица Олимпа, царица существующего мира. И этот мир может быть разрушен одним из твоих сыновей. Чем раньше ты признаешь это, тем скорее проблема будет решена.

Гера хищно обернулась к ней, но взглянув в глаза, успокоилась.

— Однажды Мойры сказали мне, — продолжила Лина, — «Сделай, что должна»! И я передаю тебе эти слова. Сделай, что должна, Гера, будь достойна своего трона и своего супруга. Ты меня услышала?

Гера не нашлась с ответом и медленно опустилась в кресло, не понимая как реагировать на подобную отповедь. Она могла бы обвинить её, могла бы продолжать оскорблять, но не стала — Персефона напомнила ей Аида тех времён, когда все шестеро детей Кроноса сражались плечом к плечу. Когда Аид, самый старший из них, мог строго отчитать кого-то, но не со зла и не из вредности, а потому что так было нужно, потому что это помогало. Геру охватило чувство вины. В те далёкие времена она встала на сторону Зевса, позволила братьям отдалиться друг от друга, позволила произойти всему, что произошло. Гера была недостойной царицей, и Персефона только что подала ей пример.

— Прости, — вдруг сказала она, — ты во всём права... я не должна была так...

— Тебе не за что извиняться, — ответила Лина, — просто держи себя в руках.

Гера разглядывала её, будто увидела впервые. Много веков она прятала в себе обиду на Аида за то, что он так и не выбрал Гестию, однако теперь поняла — Персефона составляла ему идеальную партию, никто бы не смог стать лучшей царицей, чем она.

— Это тяжело? Обладать такой властью? — эти слова вырвались у Геры прежде, чем она успела обдумать их.

Лина внутренне вздрогнула. Впервые с тех пор, как она покинула царство Теней, на неё накатила тоска, и нежеланные мысли полезли в голову. Как он там? Где он? Жив ли? Она сделала глубокий вздох, усилием воли возвращая себя в состояние покоя, и прошептала.

— Ты не представляешь насколько...

Собрание на Лемносе ознаменовалось очередным опозданием Посейдона. Он всё время куда-то спешил и всё время опаздывал, вот и теперь, ворвавшись в мастерскую, сразу перешёл к делу без всяких церемоний.

— Ещё пятеро, включая трёх генералов божественной стражи, получили твой знак, чтобы не тащились от границы защиты, а сразу приходили сюда.

Гефест отложил дела. Все уже были в сборе, кроме Гекаты, Гермеса и Афродиты, но Посейдон так погряз в текущих проблемах, что никого не заметил, продолжая обращаться только к Гефесту.

— Есть кое-что... — попытался перебить его Гефест.

— Все боги и полубоги, — гнул свою линию Посейдон, — отвечающие за города, оповещены, божественная система защиты активирована, в том числе система «Протекта» и защита дворцов в небесном городе. В целом, необходимая детальная подготовка закончена, и мы можем... — в этот момент он подошёл достаточно близко к столу, чтобы ощутить знакомую ауру, и обернулся, ожидая увидеть брата, но наткнулся на Лину и растерял все слова.

— Вы закончили, Владыка Посейдон? — Лина сидела совершенно прямо, сложив руки перед собой.

Посейдон сглотнул и обвёл всех взглядом, желая убедиться, что чувства его не обманывают, но никто не стал отрицать правды — скипетр действительно был здесь. Пришлось поверить в невозможное.

— Что случилось? — упавшим голосом спросил Посейдон.

— Макария принесла предсказание от сестёр-Судеб, — ответила Лина, — остальное очевидно. Полагаю, я должна найти Аида как можно скорее, вы можете помочь мне?

Посейдон тяжело вздохнул, провёл ладонью по лицу и медленно опустился на ближайший стул.

— Насколько я знаю, он бы не хотел, чтобы его искали, но раз скипетр здесь... это меняет дело. — он покачал головой. — Я не могу помочь, но кое-кто может... её ответа придётся ждать.

— Её? — Лина сложила ногу на ногу.

— Гестия, хранительница семейного очага и семейной связи детей Реи и Кроноса. Она может найти только нас пяте... — Посейдон откашлялся, — четверых, но со стопроцентной точностью. Афродита обещала навестить её, а заодно уговорить Афину присоединиться к нам... — он на миг задумался, — Афродита в царстве Теней, значит, придётся пойти кому-то ещё. Что думаешь, Гефест?