— Быстрее! — вдруг сказал Эрос. Он ушёл уже на приличное расстояние от них, и сквозь шум воды его голос был почти не слышан. — Там смертный!

— Не может быть... — Клесс сцепила руки у груди, а затем с силой выбросила их вперёд, призывая волну. Волна вспенилась, вскипела и, взмыв высь, замерла перед клесс, формируясь в большую водную линзу. Остров открылся им во всей красе: камни, водоросли, проросшие странного вида растения и сирены. Одна из сирен переместилась вправо, и Клесс ахнула, оглядываясь на Макса. Сирены убаюкивали девушку, подбираясь к ней, обнажая острые когти — девушка уже была полностью в их власти и не понимала, в какой опасности оказалась. Вблизи защиты Эвра перемещение использовать не получалось, но девушку нельзя было бросать, и тогда Клесс приняла единственно верное решение — позвать на помощь. Она выхватила из воздуха ракушку и подула в неё, извлекая тягучий гулкий звук.

Первый призыв остался без ответа, но на второй вода у ног Клесс застыла глянцевым полотном, из которого, словно созданный серебром и морскими водорослями, выплыл гиппокамп*. Сияя чешуёй и гривой, гиппокамп встал на дыбы и взмахнул хвостом, вскидывая воду полукругом — солнечные лучи упали в капли воды и затерялись в них. Клесс погладила коня по загривку, поклонилась ему и, дождавшись когда он поклониться в ответ, забралась на спину.

— Макс! — она протянула ему руку. — Скорее!

В его потрясённом взгляде плескались блики света. Для полубогов и богов, родившихся в новом тысячелетии, увидеть Гиппокампа было сродни встречи с самим Хаосом — эти животные давно ушли в глубины океана и являлись лишь избранным.

— Макс!

Он моргнул, будто сбросил наваждение, и, помедлив, протянул руку в ответ. Клесс втащила его на спину Гиппокампа, и они в несколько прыжков достигли острова.

— Прочь! Кыш, крылатые! Кыш! — Клесс слетела с гиппокампа, выхватила из воздуха белое копьё и попыталась создать чешуйчатую броню, но та, едва проявившись на теле, исчезла.

— Дочь Посейдона.... Дочь царя морей... — зашуршали сирены и кинулись врассыпную.

— Убирайтесь! — Макс поспешил помочь Клесс, запулив в удирающих сирен шар божественной энергии, и бросился к девушке. Проверил пульс, течение её силы и снова посмотрел на Клесс. — Обошлось...

— Не уверена, — Клесс стояла в нескольких шагах справа и подозрительно разглядывала девушку. Присоединившийся к ним Эрос заинтересованно обвёл всех взглядом.

— Жива? — обратился он к Максу.

— Да. Её не тронули, только очаровали...

Клесс смотрела на худое лицо в обрамлении чёрных волос и думала, где она могла видеть его. Девушка перед ней сидела на коленях, склонив голову вперёд, острые плечи и тоненькие руки безвольно висели вдоль тела. Клесс задумчиво погладила пальцем лоб. — Вам не кажется, что... — в этот момент ресницы девушки дрогнули, воздух за ней пошёл рябью, и Клесс бросилась к Максу и вскрикнула. — Назад!

Она выставила защиту и ещё одну, оттаскивая Макса, когда девушка поднялась на ноги, как тряпичная кукла, привязанная за плечи к манипулятору.

— Что это? — Макс, не сразу понявший, почему Клесс кричит, отшатнулся.

— Сцилла, — обречённо ответил Эрос за неё.

И действительно, едва он произнёс это имя, как девушка распахнула руки и обратилась ужасным монстром: человеком неопределённого пола без глаз и нижней челюсти, из спины которого росли головы гигантских чудовищ на длинных жилистых шеях.

Макс выругался и выставил третью защиту, невольно заслоняя собой Клесс. Она обратила на это внимание, но лишь на мгновение, Сцилла волновала её больше.

— Сирены обманули нас, поэтому они так быстро улетели... — произнесла Клесс. — ты был прав. Сирены предвестники Сциллы.

Они стали отступать назад, заслоняя собой Эроса и Психею.

— Что нам делать? — спросил Эрос, сбитый с толку. Путь вперёд был отрезан, а назад вела тропа, на которую ступать сейчас, значило добровольно отдать себя в лапы чудовищам.

— Так, — Клесс собралась с мыслями и отодвинула Макса в сторону, легко коснувшись его плеча. — Мы можем попробовать использовать общий небольшой запас сил, чтобы отправить тебя максимально близко к защите дома Эвра, медузы подсветят тебе путь.

Эрос приподнял бровь.

— Разве здесь не опасно перемещаться?

— Нет... по крайней мере, не опаснее, чем стоять на месте. Вопрос только в недостатке сил. Мы поможем тебе, отдадим всё, что можем, а потом...

— Подожди-подожди... — Эрос поудобнее перехватил Психею, — хочешь отдать последние силы и остаться наедине со Сциллой без защиты?

Сцилла шла на них, неумолимо приближаясь с каждым шагом. Макс хмыкнул.

— Не ты ли сказал, что не готов заботиться о других?

Эрос прищурился и упрямо поджал губы. Клесс махнула на него рукой.

— Ты должен дойти до цели, за этим мы здесь. Смотри только вперёд, чтобы ни случилось, какую бы опасность ты ни почувствовал... пройди защиту дома Восходящего Солнца как можно скорее и сообщи Эвру о нас. Если он снимет защиту или придёт на помощь. Мы выживем.

Эрос хотел возразить, но его прервал дикий ни с чем несравнимый гул, заставивший сердце Клесс заледенеть.

— Никогда не хотела бы так ошибаться, как сейчас. Я же предсказала это...

У берега море вспенилось, вздыбилось и стало затапливать остров, затягивая его в огромный водоворот.

— Макс! Сейчас или никогда!

Он кивнул и вскинул руки, собирая в них божественную силу. Золотые всполохи окутали Эроса и Психею, а в следующий миг он исчез, появившись яркой вспышкой на горизонте.

— Слишком близко, — расстроился Максим, — надо было...

Он не договорил. Звук распадающейся защиты, шум утекающей воды вместе с островом в громадную зубастую пасть Харибды обрушились на них. Клесс прижалась спиной к спине Макса и закрыла глаза.

— Для меня было честью знакомство с тобой, сын Гефеста, — сказала она и почти всхлипнула, когда он схватил её за руку и развернул к себе.

— Мы не умрём! — уверенно сказал он, — слышишь меня? Мы не умрём! — его руки обхватили её лицо, и Клесс только спустя несколько долгих секунд поняла, что он поцеловал её.

«Мы не умрём» — звучало у неё в голове, — «наша связь имеет значение»...

Спину обожгло огнём, и Клесс разорвала поцелуй, решив, что всё кончено. Но боль была не от удара — вокруг них снова пульсировала алая защита, как тогда, перед Артемидой. Головы Сциллы врезались в неё со звуком падающей горы. Защита на миг замерла, а потом взорвалась и разлетелась на множество осколков, раня врага, и снова вернулась в прежнюю форму.

— Что это? — Макс и Клесс отшатнулись друг от друга, вспоминая тот единственный случай, когда проявилась эта способность.

— Похоже, так действует защита главы «Протекта», — предположил Макс, разглядывая собственный руки, переливающиеся божественным светом.

Клесс с трудом вспомнила, что у главы «Протекта» действительно была особая защита, своя личная, способная вытащить его из любых ситуаций. Что ж, любая ситуация наступила. Клесс отвела руку в сторону и взяла божественное копьё, вслед за которым появилась и чешуйчатая броня, однако копьё и броня больше не были белыми, а носили цвет карпов Кои, словно в стакан с молоком капнули морковным соком. Броня Макса тоже изменилась: янтарно-золотой оттенок она сменила на оттенок солнца.

— Я же сказал, что мы не умрём, — улыбнувшись, сказал Макс.

— Только если будете смотреть под ноги, — усмехнулся кто-то справа и дёрнул их в божественное перемещение, как раз когда часть почвы под их ногами провалилась в пасть Харибде.

______________________________________

*Гиппокамп — морской конь с хвостом рыбы, созданный Посейдоном. В мифологии на таких конях передвигались Нереиды и сам Посейдон, разумеется.

(до начала времён)

Мир, обретающий черты, ещё пустой, но уже подвластный течению жизни. Если охватить этот мир целиком, возвыситься над целой планетой, подобно Неугасающим создателям, можно увидеть океан и сушу, земные недра и морские глубины, места, окутанные непроглядной тьмой, или освещённые небесным золотым сиянием. Но если приглядеться, если оценить мир не по красоте его, но по внутреннему наполнению, обнаружишь сгустки неизведанной энергии, формирующей в себе основу жизни, но ещё не проявившей её суть. В одном из таких сгустков и обосновались десять первых воплощений — неопытные, ещё не до конца понимающие свою природу, они прятались тут от собственных стихий, постигая суть мира, его основы и порядки. Их убежищем стал тёмный купол, созданный одним из тех, кто первым постиг и взял под контроль свою силу. Тартар. Он поднял своды сердца планеты, обработал их огнём и водой, и в том ему помогал его брат Понт. Вместе они рыли глубокие подземные впадины, выращивали горы, пускали огненные реки в новые русла, освобождали водопады и вулканы, братья познали свои стихии, но себя познать не могли. Братья будто родились старыми, будто Неугасающий Хаос выкрал их из родных миров, стёр память и забросил сюда, возложив на плечи тяжкое бремя власти — когда воплощения собирались вместе, этим двоим нечего было сказать, и они лишь молчаливо вникали в общий разговор. Изредка Понт снисходил до диалога с Тефидой, которая лёгким волшебным мороком кружилась средь братьев и сестёр, она не спешила познавать свою силу и себя саму, оттого и не могла определиться с тем, как ей выглядеть. Иной раз Тефида становилась волной, чудесным созданием с крыльями или цветущим растением, природы которого и сама не понимала. Самые младшие — Гемера, Эфир и Эреб — предпочли выглядеть как пухлые малыши, которые то и дело мешались под ногами старших и отказывались вникать в по-настоящему серьёзные вещи. Был ещё мудрый Уран и угрюмая Нюкта — не старые и не молодые, не спокойные и не вспыльчивые, их можно было не заметить в общем разговоре и при том ощущать их присутствие как прикосновение. А самыми старшими были Гея и Эрос. Они уже могли менять облик по собственному желанию и в совершенстве владели подвластными стихиями. Другие почитали их как старших и во всём прислушивались к ним.