Клесс захлопала глазами и ахнула. Разведчики и всё, что связано с океаном, легло на её плечи — рядом не было ни Амфитриты, ни отца, чтобы подсказать или помочь. Она сосредоточилась и, отследив в океане перемещение разведчиков, сказала.

— На рассвете. Ждать ещё не меньше четырёх часов.

Гефест кивнул.

— Тогда нужно поспать, и вы отдохните. Нет смысла изматывать себя, — он пошёл прочь, однако, не сделав и трёх шагов, снова обернулся. — Мне очень жаль, сын мой, но это очередной урок тебе... есть много всего, что ты не в силах контролировать, и ещё больше того, чего никакими средствами не удержать.

Макс не ответил, лишь молча кивнул и ушёл в палатку. Клесс ушла вместе с ним.

***

От плана, изначально предложенного Афиной, пришлось отказаться не только из-за её перехода на сторону врага, но и потому что разведчики, вернувшиеся позже намеченного и в неполном составе, принесли неутешительные вести. Место, где держали Зевса, действительно было нефтяной вышкой, смертных там убили, а их места заняли люди Ареса. Охраны, казалось, мало, но впечатляющий защитный барьер с этой информацией не вязался, а значит, следовало готовиться к худшему. Минули целые сутки, прежде чем новый план утвердили и начали подготовку. Решено было, что Эос и Астрей возьмут стражу Амфитриты и Геры и отправятся в обход вышки, Клесс займётся поддержкой с воды, защищая от неудобных и опасных ситуаций, Макс с Божественной стражей и воинами «Протекта» замкнёт окружение, а Гефест нанесёт удар по защите. Следующим ходом предполагалась общая атака, в которой кто-то должен был проникнуть внутрь и освободить Зевса. Звучало всё просто, слишком просто, и Клесс то и дело сверялась с разведкой, чтобы не попасть впросак.

Максу стало лучше, он заверял, что готов к подвигам, и с лёгкостью обманывал этим всех, кроме Клесс. Перед самым сражением она заставила его использовать связь, чтобы поделиться с ним божественной силой, убедив единственным аргументом — если один будет слишком слаб, он может утянуть за собой и второго.

И вот наступил момент «Х». Эос и Астрей ушли первыми и добрались до места незамеченные никем — их люди заняли полукруг и стали ждать следующего шага. Клесс неустанно работала: то поднимая, то опуская землю для воинов и стражи, помогала тем, кто не ладил с водой, и с помощью морских обитателей следила за общей ситуацией. Мороз стоял невыносимый, и будь они простыми людьми, давно бы замёрзли насмерть, но божественная сила согревала, сияя как на вышке, так и в рядах окружения — сила смешивалась, местами совсем теряя различия, что делало слепыми обе стороны конфликта и приносило столько же пользы, сколько и убытка.

Кольцо замкнулось к закату. Время пошло.

Гефест атаковал стремительно, не дожидаясь окончания сигнала от Клесс, он обрушил божественный молот на защитный купол, с трёх ударов раскрошив его в мелкие осколки. Защита противника пала, и тогда, подтверждая худшие опасения разведки, всё и случилось. На станции обнаружилось в пять раз больше охраны, чем они представляли изначально, к тому же, едва отдали приказ о наступлении, как в небе раскрылось нечто похожее на портал, откуда во всём вооружении спустилась Афина, а за ней огромное войско полубогов и наследников. Она не просто сравняла их силы, она превзошла все ожидания. Но отступать было некуда, менять план слишком поздно, пришлось вступить в битву, которая превратилась в бойню, когда к Афине присоединились Аполлон и Артемида. Эти трое сами по себе уже представляли разрушительную мощь, а их армия дополняла общую ужасающую картину.

Макс и Клесс сражались вместе, исследуя свою связь и новообретённые силы Афродиты, с другой стороны пурпурно-синими вспышками мелькали Эос и Астрей, в рядах врагов сверкало золотое сияние Гефеста. Они позорно проигрывали, и шанса подойти к вышке не было ни у кого, но Макс и Клесс всё равно пытались, бились не на жизнь, а на смерть, желая спасти того, на кого оставалась единственная надежда. Однако и она вскоре угасла.

Афина, раскидав очередной десяток Божественной стражи, двинулась на Макса и Клесс. Золотые доспехи, тёмный шлейф волос и Эгида — она шла на них воинственная и сильная, и только очевидная жажда убийства отличала её от прежней богини мудрости. Афина усмехнулась, заметив, как они заняли боевую позицию, взяла в руку меч, вскинула Эгиду и замахнулась... меч просвистел в воздухе, внезапно врезаясь в воткнувшееся в землю золотое копьё, а затем поток незамерзающей воды смыл Афину в сторону.

— Следовало сразу присоединиться, — улыбнулась Амфитрита, опускаясь рядом с Клесс. Её тело прямо на глазах покрыла чешуйчатая броня.

— Чего стоим? — Посейдон, возникший с другой стороны, подмигнул дочери. — Быстро внутрь, мы их отвлечём!

— А что на континенте? Что со смертными? — спросила Клесс, но Макс схватил её за руку.

— Не сейчас! Идём! — сказал он и утянул в божественное перемещение.

Интуитивно, находя наиболее безопасные точки, Макс и Клесс смогли добраться до вышки. Они почти ликовали, переместившись на вертолётную площадку — оставался последний рывок, несколько шагов, и им удалось бы попасть внутрь. Они ускорили шаг, щурясь от ледяного ветра, когда им преградила путь Артемида. Чёрный лук устремил две стрелы им в сердце — лук, который не промахивался никогда. Макс крепче сжал руку Клесс: даже вдвоём, они бы не победили Артемиду, но вполне могли обмануть. Словно почувствовав его мысли, Клесс напряглась и приготовилась. Может быть, от того, что они думали друг о друге, а может, потому что их связь была давно предопределена, когда тетива зазвенела, а стрелы со свистом рассекли воздух, вокруг них появилось защитное поле. Только не то, что обычно защищало богов, а другое — алое, оно пульсировало и гудело, как провода под напряжением. Стрелы врезались в него и пеплом осыпались на покрытие вертолётной площадки. Артемида взревела и кинулась на них, преобразовав лук в копьё, но не тут-то было. Защитное поле за шаг до столкновения лопнуло, и волна божественной энергии выбросила богиню далеко за пределы их поля видимости.

Макс посмотрел на сцепленные руки, затем в глаза Клесс.

— Что это было?

— Не сейчас. Идём! — вернула ему Клесс, сказанные недавно слова, и потянула дальше.

Они должны были довести дело до конца, должны были, иначе все сегодняшние потери, каждый полубог, ушедший к Кристаллу Душ, пожертвовал собой зря.

______________________________________________

*По версии мифов, когда Гера родила Гефеста, то он показался ей настолько уродливым, что она сбросила его в море, но Фетида и Эвримона (нереиды, сёстры Амфитриты) сжалились над ним и воспитали его как собственного сына.

Гермес был одним из немногих богов, кто побывал в Обители Безликих Сестёр — согласие Зевса по вопросу Гекаты, которое он тогда передавал, требовало личной встречи, и сёстры, впервые за всё время их существования, на это согласились. Ананка явилась ему в храме Аполлона бесплотным духом, приказала найти пустынную рощу и выложить там три камня по трём сторонам света — белый, омытый водой старого океана, чёрный, добытый с вершин самой высокой горы, и бурый, из огненных песков за морем на юге — а, когда всё было сделано, призвала его. Гермес ещё помнил, как его увлекло в божественное перемещение, которое он не контролировал, и как после личной встречи в Обители Вечности, где не ощущалось течения жизни, он очнулся у подножия Олимпа уже с готовым ответом для Зевса. Однако, как найти Безликих Сестёр сейчас, Гермес понятия не имел. Та роща давным-давно была застроена высотками, да и пробовать старый способ казалось не лучшей идеей, Борей мог только на очень короткое время связать их, оставалось идти в храм. Он бы так и сделал, если бы у богинь Судьбы существовал храм. Кто в современном мире почитал Судьбу? Кто поклонялся ей, кроме богов? Мойры и Безликие Сёстры по уровню популярности среди смертных отличались от Аида лишь отсутствием чудовищной репутации, а в остальном, во многом, превосходили его. Смертные взывали к Судьбе, когда она казалась им немилостивой и жестокой, и мало кто из них благодарил её. Кого угодно, но не судьбу. Стоило ли упоминать, что имена богинь давно стёрлись из памяти смертных, и знали их только единицы?