Аид прикрыл глаза.
— Всё не так, — он посмотрел Посейдону в глаза. — Я сам выбрал это бремя, по одной известной только нам троим причине. Мне нельзя было оставаться на поверхности, мне нужна была добровольная темница, которая стала бы моим царством и вместилищем силы. Подземный мир был лучшим решением. Ты понимаешь? Так и только так я мог гарантировать защиту вам, сонму и миру...
— Защиту... — медленно проговорил Зевс. — Предавший однажды предаст и вновь. Я тебе не верю! Гея жива? А кто гарантирует, что ты не был в сговоре с Геей? Где доказательство того, что должно произойти, но так и не произошло? Пока я вижу только тебя и выгоду, которая очень логично накладывается на всё, что я знаю о тебе.
Гера невольно бросила укоризненный взгляд на мужа, Посейдон переглянулся с Аидом и вдруг приложил ладонь к столу.
— Я прошу у вас право Верум. Используем древнюю связь, это будет лучшим доказательством.
— Нет... — сказал Зевс.
— Нет! — одновременно с ним воскликнула Гера. — Последний раз, когда вы использовали эту связь, был уничтожен целый город.
Лина взглянула на Амфитриту, но та, очевидно, тоже не знала о праве Верум и не могла ничего ей объяснить.
— Извини, Гера, но мы не можем отказать, — сказал Аид, а потом повернулся к Зевсу. — Ты не можешь отказать и прекрасно об этом знаешь.
Во взгляде Зевса сверкнули молнии, и всё же он не мог не признать, что Аид прав — Посейдон озвучил своё предложение, и братья обязаны были его принять. Связь, что раньше поддерживала их братский союз, давно уже стала камнем преткновения и бременем для всех троих. Может быть, чтобы понять друг друга, им стоило начать с неё?
Зевс поднялся с места, и все остальные последовали за ним — Лина с задержкой, потому что не понимала, что происходит, а спрашивать было неловко. Пришлось повторять за другими. Зевс обвёл всех взглядом, взмахнул рукой, убирая со стола посуду и скатерть, следующий взмах прорисовал на стеклянной поверхности стола символы, соединённые в один витиевато изогнутый круг. Круг имел три крупных узора — как раз по одному на каждого брата — представляющих из себя оливковые ветви, в листьях которых находились символы власти: Трезубец, Скипетр, Молния. Лина с удивлением обнаружила, что, помимо основных, есть ещё три дополнительных: павлин, гребень сирены и цветок, расположенные в соответствии с тремя первыми. Пока она разглядывала рисунок, Посейдон поднял руку раскрытой ладонью вниз, и символ Трезубца в оливковом листе вспыхнул белым светом. Аид нахмурился.
— Это отберёт очень много сил. Хотя бы одно то, что я готов пойти на это, должно тебя убедить, — обратился он к Зевсу.
— Так ты уже передумал? — уточнил Зевс.
Аид поджал губы и выставил руку вперёд. От изображения Трезубца белый свет, словно жидкость, потёк по узорам круга, пока не достиг Скипетра и не заставил его засветиться так же. Теперь только часть круга со стороны Зевса оставалась тёмной, а Зевс медлил.
— Брат, — сказал Посейдон, — нам вдвоём будет сложно удержать печать. Если согласился, действуй!
Зевс не пошевелился. Тогда Лина и Амфитрита переглянулись, а затем обе одновременно подняли руки над своими символами. Когда цветок заполнился белым, Лину будто что-то дёрнуло за солнечное сплетение — такое знакомое чувство — и стало вытягивать божественную силу. Заболела голова. Только секунды спустя она поняла, что то же самое чувствовала, когда впервые встретила Аида в этой жизни, когда неведомая сила притянула её к нему. Гера посмотрела на них, затем на мужа, а после, прикусив губу, тоже подняла руку.
Неактивным оставался только символ Зевса, и ему пришлось принять игру. Медленно, мучительно медленно, он поднял руку и развернул ладонь к столу. Круг замкнулся. Лина почувствовала облегчение, когда белое наполнение круга вдруг покрылось позолотой, поднялось в контурах узора, будто кто-то смазал краску кистью прямо в воздухе, и снова вернулось в прежнее положение. Однако это было ещё не всё. Белые узоры вдруг размножились, сбежали со стола на пол и заполнили собой всё пространство зала, возводя едва заметную белёсую стену вокруг. Посейдон уверенно посмотрел на Зевса.
— Спрашивай!
Зевс встретил его взгляд и повернулся к Аиду.
— Подтверждаешь ли ты, что твои амбиции не идут дальше царства Теней и защиты...
Он не договорил. Грохот, похожий на стремительно надвигающееся цунами, прокатился по земле, а в следующий миг стены ресторана содрогнулись и начали рушиться. Посыпалась штукатурка, стекло с потолка, люстры и элементы декора. Связь богов была разорвана и, поскольку это отняло изрядное количество божественных сил, никто не смог полноценно защититься. Для Лины всё произошло слишком быстро: Аид попытался укрыть её, но не успел — кто-то появился по обе стороны от них и увлёк в божественное перемещение. Лина пришла в себя на улице, у стены противоположного здания, и от вида ресторана прикрыла рот рукой. Крыша обвалилась, а тот зал, где они разговаривали, оказался полностью погребён под грудой камней. Взрыв выглядел как один из тех терактов, которые в последнее время так часто случались у смертных, но сомнений быть не могло — за этим стояло нечто божественное. Кто-то напал на них. Кто-то ждал момента, когда они ослабнут и не смогут защитить себя.
— Проклятье! Как в воду глядели! — голос Гефеста отвлёк Лину, и она ошарашенно уставилась на статного мужчину, лишь отдалённо напоминающего отца Макса. Молодой человек отряхнулся. — Владыка...
— Ты в порядке? — Аид осмотрел Лину и, только убедившись, что она не ранена, ответил Гефесту. — Что случилось? Что ты здесь делаешь? — он перевёл взгляд в сторону и исправился. — Вы...
У Лины гудела голова, и она не сразу заметила женщину, лицо которой показалось ей смутно знакомым. Попытка присмотреться привела к головокружению и тошноте, пришлось закрыть глаза и успокоить дыхание.
— Мы здесь ради вашей защиты, — сказал Гефест. — Зевс взял стражу Ареса. Полагаю, в этом всё дело. Волна была создана богом, я не стану утверждать, что это Арес, но...
— А я стану, — перебила женщина. — Это сделал Арес, Арес напал на вас. Зевс успел заключить с тобой мир?
Аид устало потёр переносицу и качнул головой.
— Нет. В его ауре было что-то неуловимое... Выдвину странное предположение, что на его божественную силу существует хорошо замаскированное влияние извне.
Гефест передёрнул плечами.
— На Зевса? Невозможно...
— Я почувствовал это так же ясно, — возразил Аид, — как и то, что божественная аура Афродиты распадается, — он посмотрел на женщину с интересом. — Ты становишься смертной? Ты собираешься спуститься в царство Теней, как обычная тень?
Лина с трудом приоткрыла глаза, невольно отмечая, как потемнело лицо Гефеста от этой новости.
— А что, волнуешься за меня, Владыка Мёртвых? — нарочито весело спросила Афродита.
— Не за тебя, а за линию власти, которую ты представляешь. Тебе плохо удаётся скрывать своё состояние, признайся в этом хотя бы себе и попробуй что-нибудь сделать.
Афродита отмахнулась.
— С каких это пор тебя беспокоят такие пустяки?
Аид хотел ответить, но вынужден был срочно отойти в сторону, чтобы уступить место возникшей в воздухе Гере.
Геру словно кто-то втолкнул в божественный портал, она стремительно выпала из него и врезалась бы в стену, если бы Аид не придержал её. Волосы Геры были растрёпаны, несколько ногтей сломано, а длинная юбка платья разодрана до колен — она подняла полные слёз глаза, не сразу понимая, кто перед ней.
— Зевс, — она вцепилась в его пиджак, не замечая, что из-под кудрей по виску тонкой струйкой течёт золотой ихор. — Аид... Зевс, он спас меня, спас, а сам, — она разрыдалась и уткнулась носом Аиду в грудь, бормоча что-то похожее на... — Ты же всегда приходил к нам на помощь... помоги ему...
— Мне нужно вернуться, — Аид испугался не на шутку. Если с Зевсом что-то случится, это в любом случае будет его вина. Они не могли потерять Владыку Земли и Неба, только не сегодня. Аид передал Геру Гефесту и собрался переместиться, когда Лина и Афродита одновременно окликнули его.
