«Второе время» жизни Кеолфрида описано компактно. Место характеристики «внешности», необходимого элемента похвалы герою, у Беды занимает перечисление качеств характера:
...Кеолфрид, муж во всем трудолюбивый, острого ума, неленивый в деятельности, зрелый духом, горящий ревностной верой ... (с. 724).
Фактически в описании характера Кеолфрида повторяются указания на те же черты, которые были присущи Бенедикту. Как уже говорилось, Кеолфрида призвала к Бенедикту общность добродетелей, а не кровное родство. Если Бенедикт описывается как «sedulus», то его ученик как «industrius». Оба прилагательных имеют значение «прилежный, деятельный, ревностный, усердный». О Бенедикте говорится «разумный, рассудительный, мудрый»; в характеристике Кеолфрида этому соответствует «зрелый духом», иными словами, имеющий духовную мудрость, и «острый, изобретательный», направляющий ум на решение внешних задач. Неоднократно упоминающемуся благочестию Бенедикта соответствует «ревностная вера», которой «пылает» Кеолфрид.
«Деяния» Кеолфрида, его заслуги перед монастырем составляют длинный перечень, но из него нельзя понять, когда эти «деяния» были совершены. Беда указывает сроки наместничества (семь лет) и настоятельства (двадцать восемь лет) Кеолфрида. Деятельность героя характеризуется с точки зрения строительства монастыря и увеличения запасов церковной утвари. Особо Беда отмечает внимание Кеолфрида к библиотекам монастырей:
Он удвоил количество книг в обоих монастырях с ревностью, равной той, которую проявил Бенедикт при их основании (с. 725).
Умножение собрания монастырских библиотек для Беды является столь же важным «деянием», сколь и увеличение монастырских земель и получение грамоты о монастырских привилегиях. Таким образом, в своих «деяниях» Кеолфрид продолжает «труды благочестия» (с. 725) Бенедикта.
Говоря об «обычаях» Кеолфрида, Беда в первую очередь отмечает, что Кеолфрид неукоснительно соблюдал монастырский устав, «который для себя, равно как и его отец Бенедикт, заботливо составил из опыта древних» (с. 725). Беда отмечает удивительное усердие Кеолфрида в молитве и псалмопении, характеризуя его как монаха; его мудрость в наказании грешников и поощрении слабых, что говорит о нем как о настоятеле; его аскетические подвиги также заслуживают упоминания: «необыкновенное воздержание от еды и питья и презрение к одежде» (с. 725). Последняя черта роднит Кеолфрида с Эостервине, хотя как настоятель Кеолфрид был более суров.
Беда провел рядом с Кеолфридом всю жизнь, начиная с семи лет; но в жизнеописании Кеолфрида нет никаких указаний на близкое знакомство между автором и его героем. Как и в рассказе о Бенедикте, Беда обращает особое внимание на «третье время», когда Кеолфрид «стал стар и достиг полноты дней» (с. 725).
В изображении Беды Кеолфрид в старости менее хрестоматией. Облик его приобретает конкретные черты. Когда «помехи последнего возраста» (с. 725), старости, начинают мешать ему управлять монастырем и назидать братию, Кеолфрид не сразу решается на какие-то перемены, «многое долго обдумывая сам с собой» (с. 725). Наконец он принял решение сложить с себя обязанности настоятеля потому, что это было бы лучшим выходом для всех:
Эта договоренность дала бы ему па время передышку от забот мира сего и свободу насладиться покоем и уединением, а также дала бы возможность братии под деятельным водительством молодого человека, которого они бы избрали как настоятеля, совершеннее следовать по пути жизни, предписанному их уставом (с. 726).
Кеолфрид сообщил о своем решении братии и стал готовиться к отъезду. Объясняя быстроту, с которой Кеолфрид отправился в путешествие, Беда раскрывает две особенности, имеющие отношение к личности Кеолфрида, а не к требованиям риторической схемы. У Кеолфрида был широкий круг общения; Беда выделяет «друзей» (с. 726) и «мужей знатнейших» (с. 726): «все его почитали» (с. 726). Он не оповестил ни тех, ни других об отъезде из страха, что они могли бы задержать его, не желая расставаться с другом и наставником. Другое свидетельство Беды указывает на личную нестяжательность Кеолфрида:
Не хотел он также и получать деньги, за которые он не был бы в состоянии сразу вознаградить дарителей, потому что имел обыкновение всегда давать за предложенный ему дар столько же ценностей немедленно или немного времени спустя (с. 726).
В жизнеописании Бенедикта приводятся оценки людей, соприкасавшихся с ним как с монахом (папа Виталиан) или с настоятелем (король Эгфрид). Личность Кеолфрида также оценивается не только автором. Беда приводит часть исторического документа — рекомендательного письма, адресованного папе Григорию II, новым настоятелем Веармута и Ярроу, Хвэтбертом. Хвэтберт отмечает заслуги Кеолфрида как настоятеля: «настоятель, и воспитатель, и учитель наш духовный в свободе и мире, монастырской тишине» (с. 727–728), «трудился более сорока лет, постоянно заботясь о монастырях, вверенных ему как настоятелю» (с. 728). Хотя письмо к папе Римскому является официальным документом, Хвэтберт добавляет несколько слов о духовных качествах Кеолфрида: «благочестивый, набожный» (с. 728), отправившийся на склоне лет «странствовать ради Христа» (с. 728), то есть предпринявший высочайший подвиг (с точки зрения кельтской традиции) отказа от близких (в данном случае, от учеников, друзей), от положения в обществе, даже от родины, побуждаемый «несравненной любовью к добродетели» (с. 728). Беда позволяет читателю вынести собственное суждение о Кеолфриде-настоятеле и пастыре. Эта характеристика «со стороны» подтверждается Бедой в описании похорон Кеолфрида, которого оплакивали не только его спутники, но и местные жители, в оценке которых Кеолфрид оказывается «старцем, достойным почтения» (с. 729).
Подводя итог жизни Кеолфрида, Беда гораздо более детально разделяет ее на отдельные периоды, охватывая, впрочем, время только с основания Веармута: «с первого времени» (с. 729). В течение сорока трех лет со времени основания монастыря Кеолфрид, как пишет Беда, был рядом с Бенедиктом как его «неразлучный спутник, сотрудник и учитель устава и монашеской жизни» (с. 729).
Интересно, что рассказ о Кеолфриде продолжается после того, как Беда дал ему оценку как настоятелю. Сложив с себя обязанности общественного служения, Кеолфрид смог полностью посвятить себя исполнению молитвенного правила и уделять внимание собственной духовной жизни:
с того дня, как он отправился в путь из своего монастыря до дня своей смерти он заботился о том, чтобы прочитывать псалтырь от начала до конца дважды в день, ... каждый день после того, как была пропета литургия, он делал приношение жертвы Господу (с. 729–730).
Беда придерживается, таким образом, плана рассказа о «третьем времени», который сложился у него, когда он писал о Бенедикте. Если Бенедикта от настоятельских обязанностей фактически освободила болезнь, то Кеолфрид сложил их с себя сам.
Последний настоятель Веармута и Ярроу, Хвэтберт, был избран через несколько дней после отъезда Кеолфрида в Рим. К моменту кончины Кеолфрида, которым завершается «Жизнеописание отцов настоятелей», он исполнял свои обязанности не более трех месяцев, поэтому у Беды не было материала для того, чтобы создать его жизнеописание по трехчастной схеме похвальной речи. Беда сообщает много подробностей о «первом времени» его жизни. О происхождении Хвэтберта не говорится ничего; его родными, рассказ о которых имеет значение, как для Беды, так и для читателя, становятся члены общины: Хвэтберт жил «с самого раннего детства в том же монастыре» (с. 727). Подчеркивая этот факт, Беда указывает на верность общины уставу св. Бенедикта и послушание основателю и первому настоятелю монастыря, который завещал братии выбирать настоятеля из своей среды и по общему совету (с. 721–722).
Хвэтберт был весьма образованным человеком. Сначала он учился в родном монастыре: «он был научен не только соблюдать порядок устава, но и приложил силы к серьезному изучению искусства письма, пения, чтения и преподавания» (с. 727). Образование свое Хвэтберт завершил в Риме «и пробыл там долгое время, узнав, списав, привезя с собой домой все, что он считал необходимым для себя» (с. 727). Согласно Беде, «первое время» рассказа о Хвэтберте включает в себя отрезок его жизни до избрания главой монастыря. Сюда же входят и двенадцать лет его пресвитерского служения (с. 727).
