Кульминацией второй части «повествования» является сцена прощания Беды с пресвитерами монастыря, которая приводит на память аналогичную сцену из «Жизнеописания», составленного Бедой: прощание Бенедикта и Сигфрида.

Третья часть «повествования» посвящена кончине Беды, Катберт создает картину, полностью соответствующую житийному канону. Сходные сцены можно найти в произведениях Беды, например, в «Житии св. Катберта».

На основании анализа письма можно заключить, что Беда, сам, будучи искушенным ритором, знакомил своих учеников, в том числе и Катберта, не только с тропами и риторическими фигурами, но и с составлением различных текстов при помощи так называемых «предуготовительных упражнений». Его ученики могли не только вести обширную переписку, как Катберт, но и, зная схему похвальной речи, были способны при необходимости составить проповедь или житие.

Свидетельство о последних днях Беды было высоко оценено потомками. Когда в XI веке было составлено житие Беды, письмо Катберта вошло в текст жития почти без сокращений как описание «третьего времени», кончины святого[241].

Младшие современники Беды не были единственными его учениками. Так как он, согласно позднему его житию, после своей кончины продолжал жить «в своих книгах»[242], можно сказать, что у него училась вся средневековая Европа: «Йоркская школа, Алкуин, школа Каролингов, которая было положена в основание всей культуры Средних веков»[243].

Тексты произведении Беды цитируются по следующим изданиям:

Migne J.P. Patrologiae Latinae Cursus Coinpletus. Paris, 1850.

«О фигурах и тропах». V. 90. С. 175–180.

«Житие св. Феликса». V. 94. С. 713–729.

«Жизнеописание отцов настоятелен Веармута и Ярроу». С. 713–729.

Проповедь «На праздник Петра н Павла». V. 94. С. 214–219.

«Two lives of St. Culhbert» / Ed. B.Colgrave. Cambridge, 1985.

«Житие св. Катберта» анонимное (VA).

«Житие св. Катберта» Беды (Ѵ40;В).

Предисловие к «Житию св. Катберта» Беды.

Беда отводит агиографии важное место в своем творчестве. Завершая «Церковную историю англов» кратким рассказом о своей жизни, он пишет о составленных им житиях, которые называет «историями святых»[244]. За этим названием скрывается процесс смены типов житий, поэтому оно не случайно. К тому времени, когда Беда обратился к литературному творчеству, в «островной» агиографии существовали два типа житий. Они представляли собой две стадии развития агиографии.

Британия была рано христианизирована. На V-VI вв. приходится расцвет кельтского христианства, ориентировавшегося на современные ему средиземноморские традиции и на Египет. В это время на Британские острова попадает распространенный тип раннехристианского жития — аретология (от греч. α ρετηγ — доблесть, добродетель, соответствующие в латыни «virtus»). Характерными чертами аретологии являются пренебрежение биографическими деталями, акцент на описании чудес и подвигов святого, отсутствие сюжетной связи между отдельными эпизодами повествования[245]. Жития-аретологии получили широкое распространение у кельтских христиан. Кроме того, в результате исторически сложившейся изоляции островных кельтов первоначальная христианская традиция на Британских островах сохранялась неизменной, и одна из стадий развития христианской культуры была возведена в ранг незыблемого канона.

Тем временем средиземноморская христианская культура и литература продолжали развиваться. Аретологию сменила агиобиография. Этот тип жития подразумевает обращение автора произведения к реальным фактам из жизни святого, поэтому повествование строится с учетом временного фактора. Задача агиографа состоит в том, чтобы показать читателю жизнь святого «под увеличительным стеклом св. Писания, чтобы представить более ясно богословское значение происходящего»[246], увидеть, как «в земной жизни святых отразилась жизнь Христа, проявившаяся в знамениях и чудесах»[247]. Этот тип жития был принесен в Британию миссионерами, присланными св. Григорием Великим в 594 году.

На протяжении VII века два типа жития, явившиеся на самом деле двумя стадиями развития единой традиции, существовали параллельно и взаимодействовали друг с другом.

На формирование древнеанглийской, в частности, нортумбрийской агиографической традиции оказала большое влияние ирландская школа. Нортумбрийские агиографы еще на рубеже VII-VIII веков придерживались канонов, «принятых в ирландских монастырях или на Йоне и имели возможность развивать недавно возникшую, но полную сил латино-ирландскую агиографическую традицию»[248]. Ирландская агиография ориентировалась на «Житие св. Антония Великого», составленное св. Афанасием Александрийским и известное на Западе в переводе Евагрия, а также на «Житие св. Мартина Турского», принадлежащее перу Сульпиция Севера, произведения св. Иоанна Кассиана Римлянина. Если многочисленные истории о египетских подвижниках могли формировать содержательную сторону ранних житий (аретологии — собрание рассказов о чудесах — могут быть сопоставлены с патериковыми циклами коротких рассказов об отдельных отцах-пустынниках), то «Житие св. Мартина Турского» могло послужить образцом формы. Оно разделено на отделы, посвященные типам чудес. По такому же плану написано «Житие св. Колумбы» Адомнана, которое положило начало ответвлению ирландской традиции, оказывавшему непосредственное влияние на нортумбрийскую агиографию[249]. Однако Адомнан, составивший «Житие св. Колумбы» в 80-х гг. VII века, испытал на себе и влияние житийной традиции, принесенной римскими миссионерами. Некоторые истории из его жития можно соотнести не только с житиями кельтской традиции, но и с «Собеседованиями о жизни италийских отцов» св. Григория Великого, яркого представителя римской агиографической школы[250].

Беда был знаком с житиями — аретологиями и с произведениями кельтской агиографии. К последним относится и анонимное «Житие св. Катберта», которое было положено Бедой в основу его собственного произведения.

Анонимное «Житие св. Катберта» на первый взгляд создано в ирландской традиции и связано с «Житием св. Колумбы» Адомнана. Как и «Житие св. Колумбы», анонимное житие состоит из книг, делящихся на главы. Однако его особенность состоит в биографическом подходе к рассказу о жизни святого, что является англосаксонским вкладом в развитие западной раннесредневековой агиографии[251]. В «Житии св. Колумбы» несколько деталей биографии святого собрано в начале первой книги, а все повествование посвящено чудесам святого; в отличие от него анонимное «Житие св. Катберта» характеризуется гораздо большим вниманием к хронологическому расположению материала. Оно представляет собой переходный этап от аретологии к агиобиографии.

Как уже говорилось выше, римский тип житий был принесен в Британию на рубеже VI-VII веков миссионерами, присланными св. Григорием Великим, и первоначально был распространен на юге Британии, в частности, в Кентербери, где находились центр римской культуры и кафедра архиепископа Кентерберийского.

Жития, созданные в соответствии с требованиями римской агиографической традиции, по композиции родственны античным похвальным речам. Как и в похвальной речи, в житии необходимо было рассказать о «трех возрастах» святого: о том, из какого народа и местности он происходит, что известно о его родителях, как его призвание проявилось в ранние годы жизни. Далее, согласно требованиям жанра похвалы, принятым в агиографии, следовало охарактеризовать образ жизни святого, показать, как высота его призвания проявлялась в повседневных занятиях и аскетических упражнениях. Подвигам, прославляющим античного героя, в житии соответствовали чудеса, совершенные святым. Описание конца жизни, «третьего времени» жития, как и в похвальной речи, очень развито, так как праведная кончина подвижника поучительна для читателей жития. Чудеса, совершенные у могилы или мощей святого, являются подтверждением его святости, что соответствует схеме похвальной речи, в заключительной части которой говорится о том, какое мнение сложилось об усопшем.