— У меня пока что первая ступень, — ответил я, уже готовясь к подвоху. — Но многие говорят, что он нестабилен и способен в стрессовых ситуациях перескакивать с уровня на уровень.

— И это, я так понимаю, сильно истощает?

— Верно, господин Хао.

— Хм, — она на мгновение задумался, поглаживая тонкую седую бороду. — Покажи мне его.

— Вы уверены?

— Думаешь, что с покровом ты станешь сильнее меня?

— Не знаю, но мне не хотелось бы…

— Илья! — он чуть повысил голос. — Не стоит перечить учителю. Активируй покров.

Пришлось подчиниться.

Зелёные искорки сверкнули на теле и слились в единое целое, будто укрыв меня одеялом. Одновременно с этим я почувствовал прилив сил и… тихий шорох кимоно учителя.

Старик уже летел ко мне. Он легко нанёс пару ударов в области плеч, после чего увернулся от моей ответной атаки и отскочил. Я же вскинул кулаки, но почувствовал лёгкое жжение в местах ударов.

— Отвлёкся, — язвительно заметил Хао и вновь атаковал.

На этот раз мне удалось отбиться. Однако же старик каким-то неимоверным способом изогнулся, будто в нём и костей не было, и заскочил мне за спину, где ударил двумя пальцами в области почек. Вновь отпрыгнул и хитро прищурился.

— Как себя чувствуешь, Илья? — спросил он.

— Сносно, — соврал я.

— Ну, хорошо.

После чего он кружился вокруг меня, словно ураган. Никогда ещё во время наших тренировок он так себя не вёл. Сегодня же в старике будто что-то изменилось. Простые удары по болевым точкам. Но ни один из них не пробил мой покров. Да, больно, неприятно, но терпимо. Хао даже магию стихий не применял. И с каждой секундой у меня росло подозрение, что всё это не просто так.

— А что теперь скажешь, ученик? — старик с хохотом отскочил на пару метров и сложил руки за спиной.

И пусть на лице его сияла улыбка, но глаза вцепились в меня, словно коршун в свою жертву.

— Сносно, — выдохнул я, вновь соврав.

На самом деле дыхание сбилось, руки и ноги, будто свинцом налились. Я попытался отдышаться, но Хао вновь оказался рядом. Однако на этот раз не бил, а просто внимательно смотрел мне в глаза.

— Говори, ученик, — холодно произнёс он. — Иначе зачем я тебе это показал?

— Что вы мне показали? — непонимающе спросил я и зачем-то посмотрел на свои руки.

И вот тогда до меня дошло, что именно старик имел в виду. В местах ударов мой покров истончился. А сам Исток стал работать слабее, будто кто-то выкачал из меня внутреннюю силу. Я поднял на учителя вопросительный взгляд, он же во второй раз одобрительно кивнул.

— Верно думаешь, Илья, — я знал, что Хао не читает мысли, однако догадаться, о чём я размышляю никому не составит труда. — Ты же сам сказал, что твой Исток скачет с одной ступени на другую, — начал он нравоучительную речь, медленно двинувшись вокруг меня. — Поэтому я и решил, что тебе необходима подпитка. Не знаю, как тебе всё это время удавалось держать себя в руках, но этого в любом случае мало.

— Вы забрали мои силы? — я ошарашенно уставился на учителя. — Как энергетический вампир?

— Можно сказать и так, — кивнул тот, а потом, осмотревшись, словно ища «лишние» уши, понизил голос: — Но это запрещённая техника. И в неумелых руках она сыграет против своего же владельца.

— Дайте угадаю — его просто разорвёт от счастья?

— Верно, — улыбнулся Хао. — В буквальном смысле. И, поверь, я знаю, о чём говорю. Видел подобное собственными глазами.

— Ого, — только и мог выдохнуть я.

— Но в твоём случае это может сыграть на руку. Уж слишком ты… — на мгновение замолчал Хао, — уникальный. Мне редко доводилось работать с подобными Пробудившимися.

— Да, я помню историю про вашего лучшего ученика.

При моих словах старик слегка скривился.

— Не хотелось бы говорить о Ши-Хане, но, боюсь, что именно из-за него я здесь, и планирую обучить тебя тому, за что меня могут забросить в казематы.

Красиво сказано.

— Поэтому я желаю, Илья, — он чуть наклонился ко мне, — чтобы ты пообещал, что никому и никогда не расскажешь об этом. Так что, согласен?

— Илья? Илья⁈ — настойчивый голос Варвары ворвался в моё сознание, заставив чуть ли не подскочить на месте. Блондинка сурово на меня смотрела. — Ты ещё с нами?

Настало время подготовки к олимпиаде. Вот только мои мысли всё ещё витали в спортзале.

— Да, прошу прощения, госпожа Богданова, — скромно улыбнулся я, отчего она ещё больше нахмурилась. — О чём вы говорили?

— Вторая Польская, господин Филатов, — девушка чуть ли не прожигала меня взглядом. — Будьте так любезны и выскажите своё мнение по поводу этого жуткого события.

— Да, — кивнул я. — Событие и правда жуткое. Учитывая количество жертв и репрессий, которые продолжаются в некоторых странах до сих пор. Хорошо, что в наших краях это давно сошло на нет.

— Вы уверены? — Варвара вскинула бровь.

— Отчасти, — я пожал плечами. — Сейчас трудно судить о том, какие именно последствия повлекла за собой очередная крупномасштабная война. И пусть она сосредоточилась на локальной территории, но в ней приняли участие больше десятка стран, что довольно иронично.

— Не вижу здесь никакой иронии, — строго заметила Люда.

Да, она всё ещё злилась на меня.

— Прошу прощения, госпожа Смирнова, — я кивнул ей. — Возможно, я неверно выразился. Или же… нет, верно. Нашу империю стращали десятки лет, давили со всех сторон, и когда начался чуть ли не полный геноцид наших соотечественников, польский правитель решил закрыть на это глаза. Не удивлюсь, если власти ещё подбадривали тех уродов, что шли напролом, не считаясь ни с женскими, ни с детскими жизнями. И, увы, произошло именно то, чего все так давно ждали, но также и опасались, ведь ответ был увесистым. Не без минусов и со стороны наших партнёров, куда ж без этого. И всё же, я вспоминаю пословицу: «За что боролись, на то и напоролись». Именно это я и считаю иронией, моя госпожа.

Люда прищурилась, но после слегка улыбнулась и перевела взгляд в учебник.

— То есть, ты считаешь, что война оправдана? — удивлённо спросила Минь, сидя слева от меня.

— Нет, ни в коем случае, — я мотнул головой. — Нет той войны, которая могла бы себя оправдать. Любое насилие порождает лишь само себя, и никак не избавляет мир от грязи, — какой же ты лицемер, Мор! — Однако же, стоит вспомнить ещё одну поговорку: «Трудные времена дают миру сильных людей».

— Ага, — вступил в разговор Гриша. — А сильные люди создают слабый мир. Образно говоря.

— Что-то вроде того, — согласился я. — Но не нам судить великих мира сего.

— Уверен? — Люда перешла на ты. — Не забывай, Илья, что знатные семьи именно этим и занимаются. И даже мой отец, каким бы мелким боярином он ни считался, тоже созидает новый мир. Хотя бы в Змееграде.

— Да, госпожа Смирнова, я с вами полностью согласен, — я ухмыльнулся. — И сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь ему в этом.

— И что у вас такое важное и таинственное с моим отцом? — спросила Люда, когда мы направлялись к выходу из школы.

— О, госпожа Смирнова, вы даже не представляете, сколько там всего, — загадочно протянул я.

— Илья, — девушка обиженно толкнула меня в бок. То ли из-за того, что назвал её госпожой (хотя во дворе школы так и должно быть), то ли из-за того, что не говорю правду. Но не могу же я рассказать ей всё как есть.

— А вот это больно, — наигранно скривился я.

— Поделом, — она гордо вскинула голову, отчего рыжие волосы взметнулись передо мной, обдав сладким ароматом.

У ворот нас уже ждала машина, возле которой стоял отец девушки.

— О, моя дорогая, — он обнял дочь и нежно поцеловал в щёку. — Илья, рад вас видеть вместе, — на какое-то время он застыл, положив руки на наши плечи, и с глупой улыбкой переводил взгляд с одного на другого. — Ладно, времени мало, у нас ещё столько дел…

Поспешил усадить нас в автомобиль.