— Разве они не могли дать отпор?
Юра кивнул.
— Что делает это тем более тревожным. Без подавляющей силы невозможно полностью подчинить себе того, кто знает, что делает. И даже тогда невозможно держать их под контролем вечно. Нет способа сдерживать силу, как вы можете сдерживать кого-то физически. Даже разрушение может быть разрушено, как я только что доказал.
— Но может быть, это не «она»? Это может быть невинное путешествие или личные причины исчезновения?
Юра встретился со мной взглядом, не отводя взгляда.
— Ты веришь в это?
— Нет…
Мой желудок скрутился сам в себя. Мы ждали слишком долго. Какими бы ни были ее планы, она могла беспрепятственно преследовать их — хуже того, в сговоре с властями Ката.
— Что мы можем сделать?
— Обучить вас, подготовить «друзей», и отправиться за ними, — он натянуто улыбнулся, — Я был в контакте с несколькими другими независимыми группами, и я думаю, что мы можем скоординировать совместную собственную атаку. Это не будет официально, не будет иметь никакой поддержки со стороны правительства, и это подорвет доверие к нам, но я отказываюсь сидеть сложа руки снова.
— Это кажется опасным…
— Это опасно. Но если Ката все равно, что она похищает людей прямо у них под носом? Ждать, пока ее проект будет завершен?
— Ну, а чем они на самом деле занимаются в обычные дни? Утверждение нового переворота происходит, что, раз в сорок лет или около того? Одного этого, конечно, недостаточно, чтобы занять их жизнь.
— Возможно, когда они не действуют в официальном виде, они занимаются своими делами как обычные дворяне. Или, возможно, у них есть где-то секретная гора. Или они живут в море. Угадать невозможно, да и пытаться бессмысленно.
Мой разум что-то пропустил, зацепившись за фрагмент памяти, который я почти забыл.
— Ни один из домов не носит черное, не так ли? — медленно спросил я.
— Не больше, чем украшение.
— Значит, это был один из них, — пробормотал я.
Внезапно страхи «женщины» обрели гораздо больший смысл, поскольку он воочию стал свидетелем невероятной силы знакомого.
— Я знаю, как привлечь их внимание!
— Сейчас я приму любую помощь, которую смогу получить. Но если они ударят нас за вмешательство, не говорите, что я не пытался вас предупредить.
— Правда Юра? Я думал, тебя ничего не беспокоит.
Он вздохнул, отводя взгляд.
— Значит, ты знаешь меня не так хорошо, как я думал.
— Я… Нет, я не это имел в виду. Я знаю, ты беспокоишься о… Я думал об опасных обстоятельствах, а не…
Я заставил себя остановиться, и между нами повисла неловкая тишина.
— Итак, каков твой план? — наконец спросил он.
— Нам нужно погрузиться в изучение бесполезных историй, не имеющих отношения к нашей нынешней жизни. В прошлый раз, когда я провел неделю, изучая обрывки древней истории, появилась безумно сильная женщина в черной мантии, чтобы приказать мне бросить ее.
— Это то, что сведущие делают в свое свободное время? Преследовать ученых?
— Пока они действительно появляются, я не буду жаловаться. Нам просто нужно рассказать им, что задумал она, и они должны налететь и положить этому конец!
— Кто они? Что они сделают?
Я пожал плечами.
— Я не знаю кто они и чем они занимаются, кроме защиты исторических документов. По крайней мере, стоит попробовать.
Юра кивнул.
— Хорошо. Пошли. И продолжай тренироваться. Ты должен уметь держать этот щит, как бы ты ни был отвлечен.
Ах, да, я забыл изменить форму щита, оставив его все это время в его базовой гладкости. Я вздохнул.
— Я поработаю над этим во время полета.
Юра и я посещали архив каждый день в течение следующих двух недель. Я спросил о тех же документах, которые мы с «третьим» изучали, и он сделал вид, что просматривает полки, пока я стоял на безопасном расстоянии и тренировал свой щит.
Нас никто не пытался остановить. Не появилось ни загадочной фигуры в черной мантии, ни даже угрожающей ноты или лукавого шепота.
В отчаянии я записал все, что мы знали о замысле «женщины», что могло иметь отношение к собеседнику — где она была, что делала, что, как мы подозревали, она продолжает делать — и подсунул по копии в каждую книгу. «Третий» и я. использовал при исследовании состояния «четвертого». Даже бесполезные, в которых ничего нет, кроме баек о призматике. Если собеседник следил за использованием любого из них, он находил записку и мог действовать, если сочтет нужным.
Но это заставило меня задуматься. Почему «она» так настаивал на секретности? Какая конкретная часть ее безумия, по ее мнению, должна волновать собеседника, если они так мало вмешиваются в чью-то жизнь?
У меня не было времени слишком долго размышлять над этим вопросом, так как я больше всего сосредоточился на укреплении и поддержании рассеивающего щита. Юра, казалось, был доволен моим прогрессом, но я не мог отделаться от ощущения, что продвигаюсь слишком медленно. Я сократил время создания на две минуты и увеличил количество шипов втрое, но они все равно были слишком рассредоточены и слишком слабы, чтобы выдержать более одной рассеивающей атаки.
Нас обоих расстроило то, как много времени мы были вынуждены терять впустую. Мина вел переговоры с Ада, чтобы усилить их влияние на попытку убедить Ката перестать упрямиться, но Юра пессимистично относился к этому.
— Даже если бы Мина присоединился к нам, Ката уперся бы им в пятки еще глубже. Они так и не простили Альянсу отказ от притязаний на города, которые, по их мнению, принадлежат им по праву. Чем больше домов объединятся против них, тем упрямее они станут. Кроме того, готов поспорить на что угодно: Мина пытается придумать убедительное предложение заполучить Арна самостоятельно.
Это не было обнадеживающей вещью.
Я не мог продолжать беспокоиться обо всем, но я не мог остановиться.
Дни шли, а сообщений о пропавших без вести было все больше и больше, что было почти предсказуемо. Примерно каждые три дня пропадало еще два-три человека. Даже люди, имеющие законный бизнес в Кате, начали избегать этого места, поскольку его репутация безопасного места пошатнулась.
И все же Господин дома Каты продолжал игнорировать это.
Зачем им это делать? Меня не волновало, насколько могущественным или ценным может быть Арн, никакая попытка завербовать одного человека не стоила того, чтобы сжигать столько репутации дома.
Я мог понять желание защитить их семью просто назло Зорям и Рамме, но это вышло далеко за рамки простой защиты. Насколько мне известно, «владелец» Ада и его двор были замешаны в гибели десятков приезжих дворян и граждан Ката.
Мой разум продолжал возвращаться к этому вопросу. Почему?
Если бы я знал, то не смог бы довести это до ума.
Но в конечном счете их причины не имели значения.
— Мы не можем больше ждать, — услышал я свой собственный голос, когда пришел к заключению.
Юра удивленно посмотрел на меня.
— Я серьезно. Мы сидим и тянем меня. Но почему? Неужели этот щит действительно станет переломным моментом между успехом и неудачей?
— Да.
— Я не понимаю, как! Прошли месяцы, а мы все еще позволяем им продолжать. Какие бы ужасные вещи они ни творили, мы не можем просто позволить им.
— Я согласен, но ты не готов. Если мы пойдем сейчас, мы не гарантируем, что уничтожим их.
— А если мы будем ждать, мы гарантированно потеряем больше невинных в этом безумии!
Юра вздохнул.
— Покажи мне свой щит!
Стяните его вместе, вытолкните его в его сердитые розовые шипы. Я справился с этим за двадцать семь минут. После создания я мог удерживать его до четырех часов, если полностью не отвлекался.
Я сосредоточился на поддержании его силы, поэтому, когда Юра применил свою разрушительную атаку, он не исчез. Он ударил снова, пробив в щите дыру размером с мою голову, прежде чем я снова собрал силу. Это оставило гладкий беззащитный участок, который он атаковал силовым ударом. Его кулак засветился синим, когда его сила вспыхнула в последний раз, и мой щит рухнул в ничто.
