-Теперь ты можешь стать вождем, ОлМаари- но только можешь. Если они не пойдут за тобой…

-Я понимаю, Мать всех оркхай. Но я буду убедителен- очень убедителен!

Давно осела пыль после сотни однорогов этого странного ОлМаари, а древняя все смотрела ему вослед. Странные стали оркхай и странные времена наступали- но на все воля первой матери и древняя вновь покорялась Ей.

-Время умирать, брат! Три сотни коротышек для нас- слишком много!

Истощенное войной племя ОлМаари плотно прижали к ущелью- и выхода не было. Забраться на отвесные скалы с кибитками, детьми и однорогами- нереально. Как и прорваться наружу из этой ловушки. Веками резались коротышки и приграничные племена оркхай- и, похоже, сегодня недомерки поставят окончательную точку всамом существовании племени ОлМаари. Оркхай было больше- сильно больше, но из шести с лишним сотен оркхай боеспособных воинов осталась едва пара десятков. Изможденные долгим бегством женщины и дети оружие поднять могли- но не более того. Две сотни панцирной пехоты недомерков- это серьезно. Даже для оркхай- серьезно. А еще и сотня железноруких- сотня, катящая десять метательных машин. Три сотни свежих отборных воинов против шести сотен изможденных войной и преследованием оркхай – это безнадежно. Все одно к одному- сначала ОлМаари сцепились с проклятыми ЧаГуари, что давно точат клыки на их родовые земли. Много крови с обеих сторон- но это привычно, да. А потом, словно ожидая их появления в определенное время и в определенном месте, на потрепанное племя налетели коротышки. И загнали их прямо в эту каменную кархоловку! Темная! Им бы хоть декаду передохнуть и зализать раны- и тогда даже сотня оркхай- те, кто лежат сейчас в бреду, истекая дурной кровью- разметала бы проклятых недомерков.А сейчас- однороги выдохлись иоркхай тоже выдохлись. Племя ОлМаари, словно раненная копьем лакха, настигнутая охотником, выставило рога и приготовилось к своему последнему безнадежному удару.

Две сотни панцирников перекрывали ущелье довольно тонкой цепью. Будь у оркхай хоть сотня всадников- вполне возможно было бы порвать такое окружение и уйти в степи. Но изможденные оркхай на еле живых однорогах- нет, это была бы атака мертвецов. Да и как бросить полуживых женщин и подростков- а их было большинство?

-Повозки в цепь! Шаман, будь готов! Сегодня мы будем умирать!

-Не жди многого от стоящего на грани, вождь. Но все, что осталось в этом иссушенном теле я вложу в дело.

-Сделай, что сможешь,говорящий с предками. Прихватить хоть десяток коротконогих- и мы уже уйдем не зря.

-Оркхай! Хочу говорить с вождем оркхай! – гном на удивление чисто выговаривал слова- без напряжения и почти не коверкая. Коротышка смело шел под натянутые луки оркхай,словно идущий за ним знаменосец с пурпурным флагом был для него незримым щитом. Остановившись ровно между изготовившихся к бою оркхай и гномов, коротышка вновь зычно гаркнул:

-Оркхай! Хочу говорить с вождем оркхай!

Шаман ОлМаари тронулза плечо вождя:

-Нужно время. Иди. Пустьнедомерок тратит слова- воинам нужно хоть чуть-чуть отдышаться и собраться с силами. И мне тоже нужно время. Иди. И выслушай.

Покрытый шрамами оркхай со своим знаменосцем двинулся навстречу закованному в вороненый доспех гному.

-Приветствую, вождь оркхай. – в голосе ни злости, ни торжества, ни насмешки- лишь серая степная пыль и усталость.

-Приветствую и тебя, воин.

-С тобой говорит КоггДаДарри, вождь клана Базальтовой Скалы! –голос знаменосца был исполнен гнева. Переговорщик поднял руку, обрывая возмущенный крик, снял массивный шлем и устало улыбнулся.

-Он лишь хотел сказать- ты можешь говорить со мной, как с равным, вождь оркхай.

-Кровь между нами, гном.

-Верно, оркхай. Кровь между нами. И мы не сможем простить, и вы не забудете. Прошли века- но мы так и не стали добрыми соседями, оркхай.

-Стоит ли тогда тянутьвремя?

-Тебе решать. Я предлагаю честный поединок, оркхай. Топор против секиры. Каждый в своем доспехе.

-И что? Я смогу выиграть жизнь для моего народа?

-Нет. Конечно же, нет. Но мы выпустим их из западни. Сутки. Отдых и дневной переход. Мы будем стоять на месте сутки и не тронемся ни на шаг. А они- они вольны будут идти, куда им вздумается.Твоя жизнь- против шанса для твоего народа.

-Но каковы условия для них, если я проиграю?

-Никаких. Ты просто умрешь, вождь.

-Почему так?

-Не понимаешь? Они идут за тобой, они сопротивляются, потому, что ты смотришь на них. Убить тебя - и они опустят руки. И получат хоть какой-то шанс выжить.

-Стоит ли она того - такая жизнь?

-Или решай сам - или предоставь решить Отцу.

-Мы поклоняемся Матери!

-Все мы в руках Предков, оркхай. Не веришь в волю Отца- проси участия Матери -мне все равно. Я готов убивать воинов оркхай- но убивать истощенных детей и женщин- нет, в этом нет чести. Слишком мерзко.

-Ты славный враг, гном из клана Базальтовой Скалы. Будет поединок.

-Ты славный враг, оркхай из племени Золотой Бабочки. Я даю тебе немного времени. Решай свои дела и готовься- трубы вызовут тебя.

Гном легонько кивнул и развернулся к своим, подставляя беззащитную спину. Пренебрежение? Нет. Уважение . Я верю тебе, оркхай - ты не ударишь подло.

-Что решили, вождь?!- шаман подбежал к вернувшимся первым.

-Что решили?

-Будет поединок. Если Мать будет благосклонна- мы получим свободный выход и один день.

-А если …

-Ему хватит и того, что он отправит меня к предкам. Он, отчего то, верит, что без вождя оркхай не станут сопротивляться.

-Сдается мне, он не так уж и неправ…

-Что?!

-Пей! Это последние из укрепляющих отваров- надолго не хватит, но кое-какое время у тебя будет. Нужны орехи и сало!

-Опять?!

-Молчи! Сильно набивать желудок перед боем нельзя- а энергии для должной работы отваров нужно будет очень много! Разжевывай тщательнее и глотай! Пусть хоть через силу!

Челюсти покрытого шрамами оркхай работали все активнее- укрепляющий отвар вызывал адский голод и даже смесь сала и лоснящихся маслом земляных орехов не казалась уже такой отвратительной. Жены вытащили из повозки доспехи и оружие- этого добра у вождя было в избытке- но сейчас нужно было самое лучшее. Шлем, наручи, наплечники, поножи и наколенники- очень скоро оркхай был защищен не сильно хуже, чем закованный в полный доспех гном.

-Стоит ли торопиться, вождь? Солнце жаркое и в броне ты изойдешь потом…

-Молчи, женщина! Действие отвара не бесконечно… рев труб заглушил слова шамана, а вождь вскинулся, подобно боевому однорогу.

-Пора! Взгляни на меня, Первая мать- я встал на Грань и иду по ней!

Гном и оркхай сошлись.Коротышка заметно проигрывал в росте- но необъятной ширины плечи делали его массивным даже на фоне немаленького оркхай. А гномий топор на длинной окованной рукояти и вовсе сводил преимущество роста оркзай к минимуму. Мощные удары оркхай, принимаемые на щит, казалось, проходили для толстого гнома бесследно- закованная в темный металл фигура оставалась недвижима. Гном огрызался резкими опасными тычками, орудуя топором, скорее, как коротким копьем. Надо сказать, такая необычная тактика приносила ощутимый результат. Бритвенно- острое лезвие соскальзывало в стыки составной брони оркхай и оставляло ощутимые резы, сочившиеся темной кровью. Каждый такой результативный выпад встречал горестный вой оркхай и торжествующий рев гномов. Впрочем, и для гнома все было не так, чтобы радужно. Работающий в режиме бешеного дровосека оркхай уже изрядно отбил бок и отсушил руку- а устроенное гномом кровопускание отчего-то совсем не оказывало на берсерка эффекта. Каждый из тяжких рубящих ударов, к в которые оркхай вкладывал всю свою неуемную природную силу, щедро подстегнутую зельями, заставлял теперь гнома отступать или уворачиваться – щитовая рука на каждый такой удар отзывалась дикой болью. Да и весь левый бок, отбитый бешеным оркхай, болел неимоверно.