Впрочем, почти так оно и было.
— И не надо пока, — успокоила его Ева. — У тебя есть законный повод на несколько дней отложить встречу. А там что-нибудь придумаем. Или хотя бы информацию соберем.
— И что мне сказать?
— Объяснить все как есть. Думаю, трансляцию она уже видела.
И точно. Едва Филипп принял вызов, из включенного на громкую связь динамика раздался взволнованный женский голос, в котором слышались покровительственные барские интонации, знакомые Еве по многочисленным интервью бизнес-леди.
— Что у вас там происходит? Репортаж о вашем лагере в новостях одного из центральных каналов. Показали трансляцию с крыши, говорят, в детей попала молния. Надеюсь, никто не пострадал.
Ева в смятении потянулась к своему смартфону, чтобы убедиться, что Карина Ищеева не врет… и обнаружила в истории не менее десятка пропущенных звонков от родителей. Только сейчас она вспомнила, что со вчерашнего вечера так и не отключила беззвучный режим. А папа всегда смотрел новости.
— Они сильно преувеличивают, — проглядев репортаж, растерянно глянул на Еву не ожидавший такого поворота Филипп. — Все дети целы. Даже те, кто вел трансляцию.
— Но там сказали, что инцидентом заинтересовались правоохранительные органы, — продолжала Карина. — Вот я и подумала, что все серьезно. Если будут какие-то проблемы, я готова посодействовать.
— Что это было? — суше, чем следовало, поблагодарив Карину, нажал на отбой Филипп.
Мышцы на его руках напряглись, готовые преобразиться в могучие крылья, между бровей залегла упрямая складка, на скулах играли желваки.
— Пока не знаю, — отозвалась Ева, соображая, что предпринять. — Либо намек, либо уже наезд.
Она все-таки перезвонила отцу, запоздало извинившись за выключенный звук.
— Я просто испугалась грозы и спать решила пораньше лечь, — пояснила она, погрозив Филиппу, который слишком уж громко фыркнул у нее над ухом.
— Понятно, с чьей подачи сюжет оказался в новостях, — озабоченно проговорил папа, едва она изложила суть дела. — Раздуть из мухи слона, выполняя чей-то заказ, у нас умеют. И даже повод не нужен. Сам проходил. Надо будет связаться с Андреем Мудрицким и Михаилом Шатуновым. Думаю, их это заинтересует. Заодно узнаю, нет ли у Ищеевой на Мещере каких-то проектов. Я слышал, что в окрестностях вашего лагеря планируется масштабное коттеджное строительство. Уж не причастна ли к этому дочка Константина Щаславовича?
— Час от часу не легче, — покачал головой Филипп. — То-то Татьяна Ивановна в последнее время такая нервная и даже слышать не хочет о каком-то ремонте и замене стационарного оборудования.
Ева кивнула. А она-то радовалась, что слабо развитая инфраструктура стала охранной грамотой для здешних заповедных мест.
— Но лагерь-то за что?
Филипп страдальчески заломил черные изысканной формы брови.
— Не слишком ли изощренный способ отомстить? К тому же, если я уволюсь, то кто из нормальных технарей даже со средне-специальным захочет здешний хлам в рабочем состоянии поддерживать?!
— Думаю, тут дело не только в тебе, — покачала головой Ева. — Кто знает, какие цели преследует эта Карина.
— А почему вы с отцом так уверены, что к этому дурацкому репортажу и возможной проверке причастна именно она? — осторожно уточнил Филипп. — Стримеры и в самом деле наделали много шума.
— Уж больно знакомый почерк, — пояснила Ева, ставя репортаж на повтор. — Константин Щаславович тоже больше двадцати лет финансировал природоохранные мероприятия и боролся с мусорными полигонами, которыми сам же владел.
— Но для того, чтобы возводить на этом берегу коттеджи, надо сначала вложить уйму денег в строительство дорог и прокладку коммуникаций, — напомнил Филипп, в досаде положив телефон на тумбочку. — В лагере еще скважина и движок как-то держатся, и проводку недавно меняли. А в ближайшей деревне, когда я был там в прошлый раз, на почте единственный интернет-кабель сперли! Я посылку получить не смог.
Он в досаде откинулся на подушки, окончательно забыв про ожог, и тут же скривился от боли,
Ева потянулась было за таблетками, но решила, что в такой ситуации лучше помогут естественные эндорфины. Тем более что слегка порозовевшие чуть приоткрытые губы Балобанова манили к себе сильнее любых сладостей, а выражение обиды на лице выглядело таким трогательным. Впрочем, Филипп настолько расстроился, явно ощущая себя соколом в путах, что даже не сразу ответил на ласку. Да и Ева все равно хотела проверить, не сбилась ли повязка.
— И почему именно мне досталось это наследие предков? Я о нем не просил! — горечью проговорил Филипп, размыкая объятья и поворачиваясь на бок с видом нахохлившейся птицы.
— Как ты можешь так говорить? — с ласковым укором улыбнулась Ева, поправив повязку и бережно ведя рукой вдоль здоровой лопатки в поисках перьев. — Ты владеешь даром, о котором люди мечтали веками. Поскольку никакие приспособления и механизмы не способны передать ощущения, которые птицам даны от рождения!
— Ощущение полета и в самом деле прекрасно, — согласился Филипп. — Но я понимаю, почему небеса столько веков оставались под запретом.
Им следовало еще много чего обсудить, да и просто расставаться не хотелось. Но время близилось к обеду, и тетя Зина пришла на осмотр, заявив, что часы посещения больных на сегодня закончены.
По дороге в столовую Ева написала отцу, попросив контакт Михаила Шатунова.
«Я же правильно помню, что он увлекался шаманизмом?» — уточнила она.
«Увлекался — это про меня, — отозвался в сети отец, снабдив сообщение стикером с подписью «нуб». — А Миша Шатунов в этом деле профи. Я даже не уверен, что он эти семнадцать лет томился в плену, а не странствовал где-то, заблудившись в тонких мирах».
Впрочем, контакт он дал, но просил не ввязываться в авантюры и обойтись без самодеятельности. А как тут обойтись, если события в тихом дремотном лагере начинают выходить из-под контроля.
— Ты уже слышала «пушечную» новость? — приветствовала подругу в столовой Ксюша.
— К нам едет ревизор? — предположила самое очевидное Ева.
— Почти угадала, — пододвигая к себе тарелку с харчо, сурово глянула на нее подруга. — Прокурорская проверка. Татьяна Ивановна накаркала.
— Не Татьяна Ивановна, а Карина Константиновна, — пояснила Ева, рассказав о звонке дочери олигарха.
— И что, весь этот кипеш по поводу Фильки? — удивилась Ксюша.
— Не уверена, что из-за него одного, — покачала головой Ева, которая как раз получила от отца сообщение со ссылкой на статью в местной газете, посвященную перспективам развития умирающих деревень.
— Хороши перспективы, — сердито хмыкнула Ксюша. — Бабок с насиженных мест согнать, детишек послать нафиг и окончательно нарушить экосистему, загадив пойму строительным мусором и бытовыми отходами. А тут, между прочим, не так далеко заповедник!
— В коттеджах обычно ставятся современные системы очистки, — не согласилась с подругой Ева, которая вместе с отцом и Мудрицкими пару раз бывала в загородном доме Константина Щаславовича. — Хайнетам обычно хватает ума и достатка не гадить там, где живут. А экосистему тут начали менять, еще когда распахали колхозные поля и построили лагерь.
— Это-то правда, — поумерила пыл Ксюша. — Но я не верю, что такие, как Карина Ищеева, готовы просто заботиться о развитии региона. И на кой ей бедный Филька-то сдался?
Ева согласилась, что ситуация выглядит и в самом деле непонятной, к тому же она тоже не могла отделаться от мысли, будто упускает нечто важное, связанное с Филиппом.
Пока, впрочем, ничего помимо того, что уже удалось выяснить, не придумывалось. Лагерь притих в напряженном ожидании. Татьяна Ивановна с мужем сразу после лекции по поведению во время грозы уехали в город. То ли их вызвали в управление, то ли они пытались прощупать почву и найти контакты в правоохранительных органах, чтобы как-то отмазаться и все замять.
Дети ходили по струнке, точно воспитанники какого-нибудь благородного пансиона позапрошлого века. Даже локти на стол, кажется, во время обеда не клали. И только вполголоса обсуждали вероятность попадания в человека молнии и минуту славы их товарищей. Аккаунт Севы, с которого трансляция велась, заблокировали родители. Петю Климанова и вовсе хотели забрать, но он как-то отбился. Девочки-практикантки тоже, кажется, забыли о существовании смартфонов, с удвоенным усердием опекая детей.
