Возвращение «Племени» далось мне очень тяжело в моральном плане. Я помню, как из лагеря отправлялись стройные колонны бойцов, уверенных в собственных силах и победе. Сейчас же в ворота входила пусть и организованная, но такая малочисленная группа моих боевых товарищей, что хоть волком вой. Сколько жизней, сколько судеб и надежд навсегда прервались у Оплота-5…

Встречающая толпа молчала. Женщины с тревожной надеждой выискивали среди солдат родные лица. Даже те, кто уже получил похоронки. То тут, то там раздавался тихий то ли плач, то ли вой, вонзавшийся ножом сердце. Те же, кто распознал своих, не выказывали громкой радости, ощущая себя практически на похоронах и не смея веселиться посреди общего горя.

Колонна зашла на плац и остановилась напротив меня и Златы. Эдмонд Леду строевым шагом подошёл и чётко доложил.

— Вождь! Личный состав подразделения прибыл в место дислокации!

— Вольно! — скомандовал я и, повернувшись к боярышне, тихо произнёс. — Теперь это твоя армия. Скажи что-нибудь.

— Нет…. — сдавленно произнесла она, проглотив ком в горле. — Не могу. Рат, я…

— Понимаю. Братья! Как же мало нас осталось. Даже те, кто сейчас в строю, окропили своей кровью берега Немана. Тяжёлое испытание выпало нам, но никто не дрогнул! Никто не струсил и не бежал, прикрываясь от пуль чужими спинами! Я горжусь, что сражался с вами плечом к плечу и…

Да много чего можно сказать. Вы сами всё понимаете. По хорошему счёту — это чудо, что хоть кто-то уцелел. Спасибо вам, что смогли вернуться домой. Мы никогда не забудем павших друзей. Пока живы, будем нести в сердце скорбь и благодарность, помня всех поимённо.

И ещё… Я, как ваш бывший командир, отдаю последний приказ. Подумайте, нужна ли вам такая жизнь, полная опасностей. «Племя» практически перестало существовать за несколько недель, поэтому тех, кто не вернётся после недельного отпуска в его расположение, пойму. И заранее с уважением принимаю любое ваше решение. Дезертирами или трусами назвать вас ни у кого не повернётся язык, после того, что вы с честью пережили.

«Народный княжич» обязательно поможет с трудоустройством. Жалования на время вашей вынужденной безработицы остаются прежними. Тех же, кто ещё доверяет мне и Злате Луганской, ждём в «Племени». Нам его придётся создавать практически с нуля, и без помощи ветеранов будет туго. Добро пожаловать в родной город, братья! Мирного всем неба над головой! Теперь всё! Разойдись по домам!

— Не всё! — собравшись силами, внезапно сказала Злата.

После этого молча подошла к толпе встречающих и встала на колени, низко опустив голову.

— Сёстры… Родные мои… Велика утрата. Поверьте, никто не знал, что такое случится. Жизни не вернуть, но хочу поблагодарить вас всех за то, что воспитали героев. Мы никого не бросим и постараемся сделать всё, чтобы вы ни в чём не нуждались.

Понимаю, что это слабое утешение для вашего горя, но большего я ничего сделать не могу. Помолимся богам за погибших. Попросим их с почестями принять в своих чертогах близких людей. Уверена, они нас услышат сегодня. Обязаны услышать!

Неожиданно Злата запела поминальную песнь, воздев руки к небу. Её пронзительный, полный боли голос пробирал до мурашек. Я сам не заметил, как опустился на колени и стал петь.

Не я один… Все: и гражданские, и ратники последовали примеру Златы. Мы вкладывали в строки поминальной песни всю боль, что скопилась в сердцах, все свои надежды и чаяния, которые никогда не осуществятся. Мы не просто просили богов, мы рассказывали им про наше горе.

И, казалось, что боги услышали нас. Небо расплакалось проливным дождём, смешивая его капли с нашими слезами и принося покой в души. Я знаю, что высшие силы есть. Сам встречался с Хозяйкой Зимы. Только это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.

Полное единение с этим миром, людьми и богами, что простёрли свои руки над нашими головами. Этого не передать никакими словами! Мы вместе! Здесь и навсегда! Славянин ты, франк или курдит — неважно! Теперь в наших жилах одна кровь!

Песнь закончилась, а мы продолжали стоять на коленях, потихонечку приходя в себя. Постепенно люди стали расходиться. Вскоре на плацу остались лишь я, Злата и Эдмонд Леду со своей семьёй.

— Вождь, я не понимаю, почему ты теперь бывший командир, — заговорил он первым.

— Все расспросы потом, дружище! — хлопнул я его по плечу. — Сегодня ты принадлежишь родным, а не «Племени». Отдыхай!

После этого, обняв промокшую насквозь, дрожащую то ли от холода, то ли от нервного перевозбуждения Злату, пошёл в сторону своей машины.

Уже в автомобиле тихую до этого девушку прорвало. Она резко согнулась и стала рыдать, молотя кулаками по кожаной обивке сидений.

— Тихо, родная. Тихо… — пытаюсь успокоить её. — Всё будет хорошо…

— Хорошо⁈ — истерично взвизгнула она, зло посмотрев на меня. — Кому будет хорошо⁈ Мёртвым или осиротевшим семьям⁈ Кому, я спрашиваю⁈ Зачем всё это было нужно⁈ Из-за своих амбиций мы погубили столько народу! Ненавижу! Тебя ненавижу! Себя ненавижу! Будь проклят тот день, когда мы встретились!

Звонкая оплеуха, которую я отвесил ей, немного привела боярышню в чувство.

— Ты права! Погибло много людей! А сколько бы ещё погибло наших бойцов по всему Княжеству, если бы не «Племя»? Но они живы! И да! Амбиции у нас есть! И поступки совершаем вот такие вот! Но ты забыла, что когда-нибудь станешь Главой Рода! Придётся принимать решения ещё покруче этих! Привыкай! Это наша судьба, и изменить её ты можешь одним способом: отречься, взвалив тяжёлую ношу на чужие плечи! Войны никуда не денутся! Смерти будут всегда! Их не избежать, но нужно учиться делать так, чтобы они были не напрасны! Нужно учиться минимизировать потери!

— Да…- тихо произнесла Злата, окончательно успокоившись от моего крика. — Я знаю… Просто всё так долго копила в душе, вот и не выдержала…

— Иди сюда, — обнял я её. — Не кори себя. Мне самому ненамного лучше. Но ты теперь наш командир и вождь. Поплачь у меня на плече тайком от всех, но на людях не раскисай. Ты должна внушать уверенность всем своим видом.

— Спасибо, Рат… — крепко прижалась девушка. — Ты сейчас такой же, как был раньше. Мне с тобой тепло и уютно. Давай поедем к тебе? Очень плохо одной.

— Не самая лучшая затея. Через час у вас запланировано интервью у Даши, а потом тебе стоит навестить офис «Княжича». Сейчас обстановка на окраинах непредсказуемая. Не дай боги, какая-нибудь вспышка народного гнева произойдёт, и с ней придётся разбираться оперативно, успокаивать толпу. Не дружинников же с дубинками натравливать? Так что ночевать тебе придётся на работе.

— Да… Как жаль, что ты отрёкся. Я с этим долго справляться не смогу.

— Ерунда! Ещё лучше меня верховодить будешь! Но в принципе, я не против сию же минуту приступить к обязанностям, а документы на восстановление партнёрства завтра подпишем. Они давно составлены. Так, чего тянуть?