По-хозяйски Гвиг пыталась сделать своё новое жилище уютным и не таким жутким, но как бы она ни старалась — ей совсем не нравилось всё происходящее. Мысли возвращались к потерянной семье, к родному дому, куда больше она никогда не попадёт. Она бы снова сейчас заплакала, если бы умела. Опустошив коробку, Гвиг`Дарр села на кровать и закрыла лицо руками.

— Что-то не так? — Спросил Антонис.

— Всё, — тихо ответила она. — Всё не так. Вы много хорошего мне сегодня показали, но это место не станет для меня любимым домом. Мне кажется, даже если я проживу несколько сотен лет.

— Ты справишься. Все справлялись, и у тебя получится. Для многих неведение было страшнее, чем память об утраченном. Они возрождались и не понимали, кто они такие, откуда, как попали в храм. И они боялись этого, но каждый излечился. Повелитель даст сил на всё, только доверяй ему, ведь он тоже доверяет тебе, раз позволил остаться в этом мире.

Речь Антониса обдавала холодом, хотя он, наверно, добивался совсем не этого. Женщина равнодушно слушала его и не находила слов ни на ответ, ни на встречные вопросы.

Некромант подошёл к полке, взял книгу и положил рядом с ней.

— Прочитай о нём. Мы не фанатики, но мы единственные, кто видели вживую своего бога, мы с ним говорили, и тебе, я надеюсь, тоже когда-нибудь посчастливится через это пройти. Ты должна быть готова к встрече. Займи себя чтением, заодно привыкнешь к комнате.

Гвиг неуверенно положила на колени книгу. На обложке был изображён круг с девятью фигурами — пантеон известных миру богов. Антонис опустился на стул и не стал мешать своей подопечной. Он лишь смотрел на неё и думал о чём-то своём.

Холо — под этим именем все знали божество, повелевающее царством мёртвых. В книге были рассказаны мифы о пришествии всех богов и сотворении мира. В переводе с древнего языка “холо” означало буквально “всё”, то есть, конец чего-либо. Люди — первые разумные обитатели мира, едва появившись в нём, должны были рано или поздно столкнуться со смертью. Впервые человек испустил дух: не смог ни открыть глаз, ни пошевелиться, ни произнести звук. Тогда боги решили увидеть это воочию. К людям явился их всемогущий создатель — Гиесс,“Дарующий жизнь”, в сопровождении Эстефероса, бога времени. Они долго изучали мёртвого человека, и обнаружили, что от тела отделилась маленькая невесомая частичка, продолжавшая существовать сама по себе — душа. Как повелитель живых сил, Гиесс не смог даже прикоснуться к парящей перед ним сущности. Эстеферос же, которому многое было известно наперёд, забрал покойника и его душу с собой. В обители богов он вновь соединил две части единого целого, и наделил существо божественной силой.

— Холо! Холо! — Кричали люди, впервые столкнувшиеся со смертью своего собрата. Это означало его кончину.

Холо — так нарёк Эстеферос первого умершего человека, ставшего ему сыном, нового бога. Само будущее говорило ему о том, что каждый родившийся человек когда-нибудь должен умереть, ведь над человеческой жизнью властен не только Гиесс, но и течение времени. Души, остающиеся после смерти, нуждались в приюте, где они могли бы обретать покой и продолжать своё существование. Так Эстеферос поручил Холо создать такое место и заботиться обо всех существах, покинувших мир живых.

После долгого чтения Гвиг`Дарр почувствовала небольшую усталость в глазах и отложила книгу.

— Ну как? Много нового узнала? — Спросил Антонис, всё это время сидевший рядом и тоже что-то листавший.

— Достаточно. — Ответила она, уставившись в одну точку. — Так значит Холо…

— Мы не зовём его по имени. Произносить так не запрещено, но делается это крайне редко.

Некромант подошёл к алтарю.

— Твоя, и все наши жизни принадлежат ему. Смотри внимательно.

Он снова сделал жест: левую руку приложил к середине груди, правую протянул ладонью вверх, и слегка наклонил голову.

— Так ты показываешь, что вверяешь Повелителю свою душу.

Она смотрела, запоминала, даже повторила движение. Антонис одобрительно кивнул.

В первый же день своего пребывания в храме Гвиг`Дарр поняла, что совсем запуталась во времени. Оно здесь было какое-то иное, особенное. Отчасти это чувствовалось из-за того, что у немёртвых не было привычного распорядка дня, ведь им совсем не требовались сон и пища. Не так-то просто оказалось распрощаться с понятиями обеда, ужина, дня и ночи. Храмовники работали, веселились, занимались своими делами сутками без перерывов. Уснуть немёртвое тело могло, но делали это обычно для того, чтобы привести в порядок мысли. Большинство даже специально использовали снотворное.

В комнате не было окон, и Гвиг`Дарр никак не могла определить, какое же сейчас время суток. Она решила спросить об этом, хотя была не уверена, что некромант сможет сказать ей точно.

— Ты права, время мы воспринимаем немного по-другому, но день с ночью никто не путает. Мы же, считай, в Вильдерре, существуем бок о бок с живыми, и если находятся какие-то общие дела, приходится подстраиваться. Сейчас, кстати, раннее утро.

Это удивило Гвиг. Она совсем не чувствовала то, к чему привыкла. Что такое для неё было ранее утро ещё несколько дней назад? Лёгкая прохлада, занимающаяся заря, промокшие от росы ноги. Она шла доить корову, пополняла запасы корма и воды в хлеву, затем растапливала в доме печь, чтобы приготовить завтрак. А сегодня почти всю ночь читала мифы о Холо и теперь разговаривала с лысым некромантом о том, как же течёт время.

— Не хочу… — Сказала она, глядя в пол. — Не хочу я ничего этого. Ты говорил, он всё решает, да? Значит, он может меня забрать?

Гвиг`Дарр вдруг уверенно поднялась в кровати, шагнула к алтарю и на секунду замерла, всматриваясь в пустые глаза черепа, что был изображён на стене. Левая рука её прижалась к груди, дрожащая правая потянулась вперёд.

— Повелитель! Прошу, забери меня отсюда! — Её речь эхом раздалась по комнате. Антонис замер, не в состоянии вымолвить ни слова.

Женщина внимательно смотрела на череп, а потом попыталась опуститься на колени, но некромант вдруг дёрнулся и поспешил её остановить.

— Никогда! Запомни, никогда Повелитель не оценит того, чтобы перед ним стояли на коленях.

Она выпрямилась и непонимающе посмотрела на него, но в глазах его не нашлось ответа. На лице Антониса снова застыло выражение ужаса, он смотрел как будто бы сквозь неё.

— Верно. — Послышался тихий жуткий голос из-за спины.

Гвиг`Дарр резко обернулась. Существо, стоявшее перед ней, заставило и её впасть в ступор. Она не могла дышать, но чувствовала, как воздух вокруг наполнился какой-то странной энергией. Фигура, закутанная в чёрные одежды, намного выше и её и Антониса. На нижней части лица была видна гнилая кожа, а местами просвечивали кости. Из-под капюшона на неё пытливо смотрели горящие янтарные глаза.

— Видишь ли, моя верная прислужница, я бог, я, разумеется, требую особых почестей и ритуалов. Однако считаю, что ползать кого-то на коленях может заставить лишь тот, кто не уверен в своей власти. Мне это к чему? — Он накрыл её застывшую в воздухе руку своей. Длинные, холодные костлявые пальцы легко обхватили маленькую ладонь Гвиг. Холо продолжал говорить.

— Ваши души принадлежат мне и никуда от меня не денутся. Разве этого недостаточно, чтобы вы были верны своему повелителю? — Жуткая физиономия бога расплылась в улыбке, обнажив редкие почерневшие зубы. — Итак, Гвиг`Дарр, ты едва переродившись, желаешь, чтобы я прервал эту чудесную жизнь, и забрал твою душу в царство мёртвых?

Пока Холо говорил, женщина успела прийти в себя и осознать всё услышанное.

— Да, Повелитель! Я не хочу этой жизни.

Стоявший рядом Антонис нервно замотал головой, но не посмел ничего возразить.

— И почему же, моя дорогая прислужница, ты её не хочешь?

Гвиг`Дарр не ожидала, что божество окажется настолько разговорчивым и будет задавать какие-то вопросы. Говорить ей было тяжело. Казалось, что её жалкие хрипы не будут даже услышаны величественным существом, но она попыталась искренне объяснить своё желание.