На несколько дней все обиды и трудности как будто перестали существовать. Леви было не вытащить с плаца. Когда Антонис сказал, что ему необходим отдых, эльф неведомым образом смог раздразнить и вызвать на бой Редгарда, тренировавшего отряд воинов неподалёку. Магистр высоко оценил боевые качества юноши, от чего у Леви лишь прибавилось духу и гордости.

Антонис сидел на земле, опёршись спиной на низенький деревянный забор, огораживающий плац, и наблюдал за дуэлью, когда у него над ухом зазвенел голос Джанис.

— Вам ещё не надоело здесь торчать?

— Ты не представляешь, как сильно надоело, но я рад, что он хоть чем-то настолько увлёкся. И правда, как ребёнок: нашёл что-то по нраву, и теперь за уши не оттянуть.

Антонис поднялся и увидел Джанис и Гвиг`Дарр. Обе выглядели нарядно, очевидно, провели у зеркала не один час.

— Мы собираемся пойти, выпить. Предлагаю вам присоединиться.

— Придётся немного подождать, пока они закончат. — Усмехнулся Антонис.

— Ох уж эти вояки! — Фыркнула Джанис. — Как можно игры в солдатиков предпочесть обществу прекрасных дам?

— Если не будет этих солдатиков, дорогая Джанис, — не прекращая битвы прокричал Редгард, — то наши дамы не смогут спать спокойно и не будут такими прекрасными!

Джанис кокетливо отвела взгляд: она не ожидала, что её реплика достигла ушей дуэлянтов. Магистр улыбался и с лёгкостью отбивал атаки Леви. Эльф, может, и смог бы сражаться с ним на равных, но не желал признавать, что устал и довольно сильно. Их бой не затянулся, и вскоре четверо, распрощавшись с Редгардом, зашагали по направлению к Вильдерру.

Существовала ли на самом деле женская интуиция, или их появление в таверне именно в этот день стало удачным совпадением — Антонис понять не смог. Однако какие-то сакральные смыслы так и просились быть вписанными в ситуацию. Их вечер только начинался, Джанис озаряла всех своей улыбкой и развлекала болтовнёй, Леви выглядел усталым, но счастливым. Гвиг`Дарр, как и всегда, не выделялась, но взгляд её был сосредоточен на собеседниках, хоть и думала она о чём-то своём.

Шум они услышали ещё с улицы. Звуки говорили о том, что, кто-то отвёл лошадь на коновязь, затем медленно прошагал к входной двери. Все, кто сидели в зале повернули головы.

На пороге таверны возник Бэлригген. Судя по виду, он прибыл сюда сразу с поля боя. Его лёгкий доспех пришёл в негодность, одежда испачкалась и изодралась. В некоторых местах из необработанных ран сочилась кровь. Эльф, хромая, подошёл к сидящей компании своих друзей и опёрся руками на стол.

— Всё! Всё закончилось! Я надеюсь, этот самодур в последний раз присылал своих солдат на Рауделль. Если… ещё раз… — он не нашёл сил, чтобы договорить свою угрозу.

Проходящая мимо официантка подвинула стул, на который эльф тут же плюхнулся. Леви сидел, широко раскрыв рот и глаза. Остальные оценивали состояние Бэлриггена. Было похоже, что ещё немного, и тот потеряет сознание.

Антонис встал и быстрым шагом подошёл к стойке, за которой встревоженная девушка ждала его распоряжений.

— Комнату нам, тазик тёплой воды, полотенце и что-нибудь спиртовое.

— Остальное найдёте?

— Ну, если есть бинты, тоже неси. Ах, да, влей в него рюмку наливки. Лучше травяной, вашей фирменной.

Взгляд Бэлриггена рассеянно бегал по сторонам, но сам он улыбался и был готов отдаться в заботливые руки немёртвых. Оба его сердца слабо, но выдавали удары лишь потому что он знал, что ему ещё рано покидать этот мир, да и спасение было уже совсем рядом. Настойка обожгла горло, и эльф умиротворённо закрыл глаза, провалившись в бессознательное состояние.

В густых сумерках военный лагерь выглядел не так внушительно, как днём. Победа эльфов была предрешена, но Бэлригген и его подчинённые всё равно сильно волновались. В любом случае, битва состоится. Будут смерти, потери, возможно, какие-то внезапные повороты — на войне такого не избежать. Но там, за их спинами, в нескольких километрах стоял их родной город Рауделль, который эльфы должны были защитить любой ценой.

Гаталориан натачивала свои кинжалы, а Бэлригген украдкой бросал на неё взгляды, полные гордости. Под его командование отправили лучшую разведчицу всего Деламиона. Она была не только талантлива и умна, но ещё и хороша собой, плюсом — характер имела довольно приятный. Завести близкую дружбу со своим командиром ей не составило труда.

— Я готова, капитан! Остальные тоже, мы можем выдвигаться?

— Я же просил: со мной без формальностей, Гата. Подождите наступления темноты, они ведь тоже не дураки, могут что-то заподозрить. Пусть хотя бы большая часть их войска отправится на отдых.

— Хорошо!

— У вас есть ещё пара часов. Убедись, что все собраны, если надо — подкрепитесь.

— Да, капит… то есть… спасибо, Бэл. Мы тебя не подведём. Судя по тому, что нам уже известно, они надеются только на свои силы и, возможно, зачарованное оружие. Но, конечно, не помешает всё тщательно проверить, вдруг у них ещё что-то припасено.

— Именно! — Подтвердил Бэлригген. — Их командир, Фоларис, недалёкий тип, но в своё время принёс мне много неприятностей. От него можно ожидать всякого.

— Да, я наслышана, он хорошо командует армией и способен на подлости. Об этом-то я и беспокоюсь: он ведь понимает, что у нас численное преимущество и целый отряд боевых магов.

— Что бы вы там ни увидели, не паникуйте и доложите мне, как есть.

Группа разведчиков не вернулась в условленное время. Спустя два часа Бэлригген понял, что в сложившейся ситуации должен отправиться к лагерю врага сам. Бой должен был начаться на рассвете, но он не мог отправлять солдат, не имея никакой информации о противнике. К тому же, если уж Гаталориан не справилась с заданием, должно быть, им приготовили нечто, действительно, опасное.

Взяв с собой четверых солдат, Бэлригген решился на опасный поход. До вражеской стоянки было приблизительно полчаса быстрым шагом. Здесь, в горах, армиям негде было особо развернуться. Группа преодолела ущелье и вышла на небольшую равнину.

Сам Бэлригген был не особо хорошим разведчиком, но соблюдал осторожность по максимуму. Однако все его усилия оказались напрасными. Четыре стрелы вылетели из ниоткуда, мгновенно уничтожив его сопровождение.

Ошарашенный эльф не спешил покидать укрытия, но увидел впереди одинокую фигуру, смело шагающую в его сторону. В темноте было видно плохо, но голос выдал старого знакомого.

— Капитан Бэлригген, выходи! Я ждал тебя — Издевательски произнёс мужчина.

— Фоларис!

— Давно мы с тобой не сталкивались, да? Пойдём, у меня есть, что тебе показать.

Бэлригген обнажил меч и осторожно двинулся вперёд.

— Может, не будем издеваться над солдатами и решим всё дуэлью, раз уж ты так добивался свидания со мной?

— О, нет, нет, друг мой! И, кстати, всаживать клинок мне в спину тоже не советую. У меня есть важный заложник.

“Гата”!? — Бэлригген чуть было не выкрикнул имя, но воинская выдержка не позволила ему ошибиться. Он проследовал за людским командиром, всё ещё не спеша убирать оружие. Вскоре они вышли на берег горной реки, которая несла свои воды прямиком в Рауделль.

— Возможно, ты подумал, что я держу в плену кого-то из твоих людей, но это вовсе не так. От этих мух я избавился сразу. У меня в заложниках целый город, за который мы уже много лет рвём друг другу глотки. И сегодня этот город станет нашим!

Фоларис расхохотался, глядя на обескураженное лицо Бэлриггена, и подал какие-то знаки своим людям.

Двое стояли на берегу реки, держа в руках довольно большой бочонок. Ещё один человек подбежал и вручил Бэлриггену какую-то бумагу.

— Прямо сейчас, мой дорогой, ты подписываешь капитуляцию, и твой город продолжает существование, правда, уже под нашей властью. В случае отказа, вряд ли кто-то выживет после такого сильного отравления. Ну, разве что ты сам, да часть твоего войска, которую не будет мучить жажда.