— Эй! Я здесь, вообще-то! — Недовольно взглянул на неё Антонис, а та расхохоталась и снова обняла обоих друзей за плечи.

— Да, ты здесь, и ты всё ещё не научился правильно разговаривать с женщинами. Всё же хорошо, что у нас теперь точно впереди есть целая жизнь.

Конец первой части.

Что может произойти с обычным человеком за десять лет?

Простой женщине хватит этого времени, чтобы, к примеру, перестать скучать по дорогим ей людям. Десять лет она может потратить на обучение чему-то новому (умолчим о том, как долго она будет раздумывать: а нужно ли ей вообще чему-то учиться?) За десять лет можно неоднократно восхититься деяниями своей лучшей подруги и столько же раз возненавидеть её. Также за эти годы можно сформировать отношение ко многим окружающим: сблизиться с одними, отдалиться от других, так и не понять, что делать с третьими. И наконец, по прошествии десяти мучительных лет можно твёрдо отказать нескольким мужчинам, которые пытались добиться расположения этой самой, не расположенной ни к кому, женщины.

Если же наша героиня является немёртвой, то ничего из этого длинного списка в общем-то не меняется. Прибавляется разве что ещё один пункт.

Десяти лет для немёртвого иногда оказывается недостаточно, чтобы понять, зачем его вообще воскресили, и чего теперь хочет от него некромант, руками которого было сотворено это самое чудо.

Вечером в таверне “Белая кость” было как всегда многолюдно и шумно. Высокий светловолосый эльф пробирался через зал, стараясь не пролить содержимое своей кружки. Он выделялся на общем фоне, но его слишком хорошо здесь знали, чтобы уделять его фигуре особое внимание.

За столиком, к которому он присоединился, уже сидело четверо его друзей из вильдеррского храма.

— Итак, вы сказали, у вас какой-то праздник! С чем и кого я должен поздравить?

— У Гвиг небольшой юбилей. — Пояснила Джанис. — Ровно десять лет, как она стала жить среди нас.

— О! Ну это, несомненно стоит отметить! — Бэлригген широко улыбнулся и выставил вперёд свою кружку.

Все дружно ответили на его жест, однако, по лицам Антониса, Шерда и самой Гвиг`Дарр трудно было сказать, что они пришли веселиться. Только Джанис была, как обычно, в приподнятом настроении.

— Шутить про траур как-то не особо уместно, но очень хочется! — Возмутился эльф. — Может, поделитесь уже, что там у вас случилось?

— Мой лучший друг уехал в столицу. — Ответил Шерд. — Фелиция довела нас обоих, и он вообще решил, что хочет покинуть Вильдерр.

— Ты про Коула? Как так? Я думал, он серьёзно подкатывал к нашей Гвиг!

— Ага. Все они серьёзные до поры до времени. — Усмехнулась Гвиг`Дарр. — К тому же, не больно-то мне и хотелось эти его подкаты принимать.

— Ой, да ты ничьи не принимаешь! — Упрекнула подругу Джанис. — У тебя было столько поклонников, и все лесом пошли.

— Да говорю же, не хочу я никого такого. Мне и так неплохо!

Гвиг, действительно, были в тягость ухаживания. То ей казалось, что мужчина хочет заполучить её на одну ночь, то наоборот — она видела длинные отношения, которые бы быстро наскучили обоим. В любом случае, предполагаемый исход всех знакомств включал в себя исключительно разочарование. С каждым днём ей становилось всё сложнее понять себя. Она вспоминала свою юность, когда её ещё живое сердце таяло от красивых слов и букетов, от мужа, с которым была счастлива почти пятнадцать лет. Её сводили с ума постоянные мысли о том, что она предаёт его, принимая внимание других. Иной раз она была склонна согласиться со всеми, кто утверждал, что посмертие — это начало новой жизни, и всё, что было до него, не имеет никакого смысла.

Гвиг часто переворачивала песочные часы у себя на алтаре и смотрела через толстое стекло, как песок струился из верхней части в нижнюю. С каждым разом всё чётче виделась иллюстрация всей человеческой жизни, когда каждая крохотная песчинка, окружая себя другими, дергалась и скакала, стремясь попасть в общий поток, который мгновенно переносил её вниз, туда, где она успокаивалась, находила своё место и навсегда замирала.

Антонис перевернул её часы, все песчинки в них теперь перемешались.

Она оказалась невообразимо далеко от тех, что были рядом с ней в предыдущий раз. Они уже влились в массовое движение, а ей пока не суждено было в него попасть. Божественная сила смерти остановила время. Она вместе с другими, такими же особенными, осела в верхней части песочных часов, а путь вниз был перекрыт волей Повелителя.

Коул был одним из немногих, на кого Гвиг хотя бы один раз за всё знакомство посмотрела серьёзно. Однако слишком близко она его к себе не подпускала. Вскоре ей стало ясно, что она не хотела окунаться с головой в новые отношения. Джанис подталкивала её вперёд, призывала ничего не бояться, но упрямство Гвиг было не пробить её речами.

Антонис всё ещё ощущался неприятным наблюдателем. Он изредка говорил, что рад видеть, как его создание начинает жить обычной жизнью со своими проблемами и поворотами. Гвиг лишь закатывала глаза и злилась, что друзья не понимали её истинных чувств.

— Да он просто слабак! Гвиг, похоже, хорошо, что вы не сошлись. — Бэлригген ухмыльнулся. — Очередной не выдержавший крутого нрава вашей жуткой лекарши, сколько уже таких было?

— Ты бы сам с ней поработал, тогда бы нас понял! — Вскрикнул Шерд.

— А ты что, тоже куда-нибудь подашься? Чего с ним-то не уехал?

— Я как-то в столицу не рвусь, но с госпожой магистром тоже не хочу больше иметь дел. Подумываю здесь, в городе, что-нибудь развернуть. Алхимия — моя сильная сторона, так что, возможно, это будет аптека. Знаете, такая маленькая и уютная, без очередей за обезболивающими и снотворным. Место, где я спокойно смогу сидеть, принимать заказы, готовить зелья, и никто не будет клевать мне мозг насчёт того, что я якобы не справляюсь. Может, возьму себе одного помощника, но не больше.

— О, ну ты обращайся, если что — помогу. — Подмигнул ему Бэлригген. — Кстати! Знаю я один препарат, и знаю место, где он будет в цене… Мы ведь сможем с тобой договориться..?

— Бэл! Я понимаю, к чему ты клонишь. Наркотиками я заниматься не буду. — Строго пресёк Шерд рассуждения эльфа. — Сказал же: тихое, уютное местечко! Никакого беззакония.

Бэлригген для храмовников был хорошим другом, однако часто их отношения из приятельских перерастали в деловые. Он часто подкидывал своим друзьям работу. На своей родине, в Деламионе, эльф считался изгнанником, предавшим свой народ. Гвиг до сих пор не знала этой истории и не решалась спросить даже у Джанис и Антониса, а сама её подруга, любившая посплетничать, тоже почему-то не заводила о нём разговоров. Глядя на Бэла Гвиг понимала суть Вильдерра — здесь может найтись место тому, кого не везде принимают с распростёртыми объятиями.

После ухода навязчивого Коула, или же сама по себе, Гвиг`Дарр стала забывать всё неприятное, так как сама стремилась очистить свой разум от дурных мыслей. Спасение находилось и в книгах, в общении, а иногда и в мелкой работе, которую она могла выполнять, используя свои знания.

Казалось, и Антонис стал относиться к ней серьёзнее. Она уже меньше чувствовала себя его игрушкой. Гвиг даже обрадовалась, когда тот предложил ей отправиться с ним в рабочую поездку в городок Эрнауд, что располагался недалеко от столицы.

Учёные и лекари со всей Гердейлии собирались на слёт, чтобы обсудить вопросы медицины и обменяться опытом. Антонису и Снаргу, одному из работников лазарета, предстояло рассказать, чем различаются методы лечения живых и немёртвых, и почему некромантию не используют против болезней обычных людей. Храмовников ждал очередной шаг к сближению с человеческим обществом.

Гвиг даже немного заинтересовалась темой. Она уже много раз читала про что-то подобное, но охотно согласилась послушать живое выступление специалистов.