— Понятно, — кивнул Атон после нескольких минут раздумий. — Я запомню ваши слова и наставления.

— Прежде чем оправиться во владения песка, тебе нужно отдохнуть, — кивнул Броук и вновь повернулся к воде. — Когда закончишь переговоры со Златоярой, попроси её открыть переход в мои владения, я же перенаправлю вас во владения Вэры. Её проход во владения ветра запечатан, поэтому сама она вас туда не отправит. Когда она отправит вас ко мне, вы уже сможете пройти дальше.

— Я согласен на это, — не раздумывая, кивнул Стрэйб, а после добавил. — Спасибо вам за вашу помощь.

— Это меньшее, что я могу сделать для столь благородного человека, — владыка вошёл в воду. — Нам пора отправляться. Вам стоит отдохнуть, а мне нужно найти бездонную чашу. Я уже и забыл, где она у меня лежит.

С этими словами владыка вновь стал превращаться в дракона. Пока он менял форму, к гвардейцу подошла друидка. Она встала напротив него и посмотрел ему в глаза. Её взгляд был наполнен разными чувствами: страхом, тревогой, решимостью, уважением. Все эти чувства, так не похожие друг на друга, одновременно играли в её шоколадных глазах, которыми она смотрела в холодные серые глаза своего спутника.

— Ты действительно решил идти во владения страха? — спросила она едва дрогнувшим голосом. — Даже зная, что не вернёшься оттуда.

— Да, — кивнул Атон. — У меня нет другого пути. Я не могу вернуться к принцу, мне просто нельзя. Если я вернусь с пустыми руками, добрый и отзывчивый человек умрёт вместе со своей женой, а на его месте возродится злобный тиран. Я не могу позволить моей стране жить под гнётом безумца. Либо я приду с цветком и дарую ему свободу, либо он так и умрёт в своей клетке отчаянья. Я не хочу смотреть на это, поэтому я сам пойду на смерть.

— Вот как, — кивнула Авива, опустив глаза. — Несмотря на неминуемую смерть, ты всё ещё продолжаешь меня удивлять, Атон Стрэйб. Столь благородных и честных людей, наверное, ещё никогда не рождалось.

— Я не такой святой, каким ты меня рисуешь, — гвардеец покачал головой. — Просто я умею определять — что важно, а что — пустое. И моё желание умереть вдали от дома можно назвать эгоизмом. Так что я не такой уж и благородный. А моя честность заканчивается на этом самом месте. Ибо я, даже слыша все эти предупреждения, говорю себе, что не умру.

— Ты действительно необычный человек, Атон, — кивнула Авива и улыбнулась. — Я приняла верное решение, когда решила пойти с тобой и посмотреть, куда приведут тебя твои убеждения. Моё сердце ещё никогда не обманывало меня.

— Да, спасибо, что проделала этот путь со мной, — Стрэйб, к большой неожиданности девушки, подошёл и обнял её, прижав её хрупкое тело к своей груди. — Спасибо.

— Ты говоришь так, словно… — голос Авивы от неожиданных объятий немного осип.

— Ты поняла правильно, — хрипло ответил гвардеец. — Дальше я пойду один. У меня есть причины умирать, у тебя нет.

— Не пойдёшь, — ответила Авива и сжал свои худые пальцы на плечах Стрэйба.

— Ты не обязана идти со мной, — ответил Атон, чувствуя, как его грудь все сильнее сдавливает незнакомое ему чувство. — Ты показала мне другие владения, я многому у тебя научился, но дальше идти опасно даже тебе. Если ты погибнешь со мной, то…

— Ты же сам сказал, что не умрёшь, — друидка уткнулась носом в плечо мужчины. — Метка правды не сработала, а значит, ты не врёшь. Не умрёшь ты, не умру и я.

— Авива, — стиснув зубы, проговорил Атон.

— Я иду с тобой, — твёрдо ответила девушка. — Хочешь ты того или нет.

Стрэйб отпустил девушку из объятий и посмотрел ей в лицо. В уголках глаз мерцали слезинки, губы дрожали, но взгляд был столь твёрдым и непоколебимым, что Атон просто не смог ничего сказать. Вместо этого он, почему-то, придвинулся к девушке и поцеловал её в лоб. Её лицо сразу вытянулась, влага из глаз пропала, а на смуглых щеках заиграл румянец.

— Считай это своеобразной меткой, — Атон усмехнулся. — Теперь ты под моей защитой.

Авива открыла рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого улыбнулась и, повернувшись к воде, звенящим и привычным голосом сказала.

— Нам нужно отдохнуть. Владыка Броук уже заждался.

Это счастье или нет — вечно жить, не зная бед?

Для тебя это проклятье бесконечных лет.

© Проклятье бесконечных лет — Эпидемия.

Водные владения — Песчаные владения

Впервые за всё время путешествий Атон смог нормально поспать. Они быстро добрались до Айсу и сразу же отправились в коралловый дворец. Там владыка сразу распорядился о еде, а после ужина “вырастил” две большие кровати, на которых было очень мягко и удобно спать, несмотря на отсутствие подушек и одеял. Едва Стрэйб принял горизонтальное положение, как сразу уснул — тело, измученное схваткой с ведьмой, устало и требовало отдыха. Гвардеец спал крепко, почти не видя снов. Лишь перед самым пробуждением ему вдруг приснился дворец Телереен.

Во сне он поднимался по знакомой лестнице на второй этаж, затем шёл по коридору, прямо к покоям принца. Атон прошёл в покои, даже не удивившись тому, что ни в коридоре, ни у самой двери не увидел стражи. Пройдя в комнату, он поначалу увидел привычную и тихую обстановку, но через пару секунд все преобразилось. На кровати появилась принцесса Адель в погребальном платье, у её ног лежали сотни букетов, а в изголовье сидел её муж.

— Ты опоздал, — сквозь слезы прорычал Балдер. — Ты убил её, поганый оборванец, — затем принц вскочил на ноги и, уставившись горящими гневом глазами на гвардейца, который даже не мог пошевелиться, громко крикнул. — Вздёрните его на площади!

Последнее, что помнил Атон, как его под руки подхватили неведомо откуда взявшиеся рыцари в чёрных доспехах и накинули ему на голову мешок. Стрэйбу и до этого случалось вскакивать в поту — обычно такое случалось после сражений или когда он сильно напивался, и расслабленный разум начинал вытаскивать на поверхность скверные моменты жизни. Сейчас же он вскочил, сам не зная, почему. Первое, что он увидел, когда сумел наконец сфокусироваться на реальном мире — лицо Авивы, что сидела напротив него на своей кровати. Тяжело дыша и чувствуя, как пульсирует в затылке, гвардеец помотал головой, убирая с глаз ещё оставшийся образ разгневанного принца, а после закрыл лицо руками, пытаясь прийти в себя.

— Что-то случилось? — обеспокоенным голосом спросила друидка.

— Кошмар, — глухо ответил Атон. — У меня такое бывает.

— Кош-мар, — проговорила незнакомое слово Авива. — Что это?

— Плохой сон, — подняв голову, ответил Стрэйб. — Когда тебе снится что-то дурное.

— И что тебе снилось? — с интересом спросила девушка.

— То, чего я больше всего боюсь, — уклончиво ответил гвардеец и огляделся. — Владыка ещё не приходил?

— Он нашёл чашу, — кивнула Авива. — И просил позвать его, когда ты проснёшься.

— Вот как, — кивнул Атон, вставая с кровати, почёсывая всё ещё ноющий затылок. — Давно ты не спишь?

— Я просунулась незадолго до тебя, — тоже встав с кровати, ответила друидка. — Я не привыкла спать в домах. Мне привычнее ложится с закатом и просыпаться с первыми лучами.

— Понимаю, — хмыкнул Стрэйб. — Солнце лучше всего может разбудить.

Подойдя к столу, на котором ещё с ужина стоял графин с ледяной водой, Атон налил себе стакан и залпом осушил.

“Интересно, как я могу пить воду, находясь, по сути, в ней?”

От ледяной воды свело челюсти, и будто ледяным кулаком ударило по груди, зато остатки сна сняло как рукой. Выпив ещё половинку, только уже маленькими глоточками, Стрэйб хотел спросить у Авивы, не пора ли им собираться, как внезапно услышал шелест тысячи бусин. Подняв голову, он увидел Броука, держащего в руках серебристо-бирюзовую чашу, по краям которой вились разного рода знаки и рисунки.

— Услышал, что вы проснулись, — заговорил владыка, ставя чащу на стол. — Как спалось?

— Хорошо, — коротко ответила Авива.