Б а с и м. Доброго вам пути!
Д ж у р а. А почему? По какой причине?
Б а с и м. Причина серьезная. В столовой что-то работа не спорится. Там надо помочь руководством, укрепить кадры.
Х а т и р а. И масло там сгорело.
З и я - К а р ы. Масла еще полно. Я бочками покупал.
К а д ы р. Так вот, чтобы оставшееся масло не сгорело…
З и я - К а р ы. Это другое дело.
Х и д о я т. Будет гораздо лучше, если над котлами все же будет мужчина.
Д ж у р а. Но столовая входит в подчинение управления по заготовкам. А я в другом тресте. Пусть лучше пойдет Арсланбек. Я не пойду.
Б а с и м (упрямо). Нет, вы пойдете. Вы лучше знаете это дело.
Д ж у р а. Да, я работаю в тресте, в тресте столовых. Но я не знаю, я не умею приготовлять пищу. (Подумав.) Пусть идет тот, кто ответствен за гастрономию.
А р с л а н. О аллах, ты что, спятил, Джураходжа? Я охотник! Я могу есть пищу вообще в сыром виде! Я вовсе не разбираюсь в блюдах!
Д ж у р а. Раз ты такой, зачем же взял на себя ответственность за заготовки, за приготовления?
А р с л а н. Меня назначили! А тебя?
Б а с и м. Хватит! Хватит! Послушайте, Джураходжа, а в чайхану вы идти можете?
Д ж у р а. Ну нет. Не хватало еще, чтобы я носил чайники. Лучше уж пойду в столовую.
Б а с и м. Доброго пути. Мы издали будем всецело укреплять и поддерживать ваш дух.
А р с л а н. В любой момент готов тебе помочь, дружище.
Д ж у р а. Да уж молчи ты, охотник!
Б а с и м. Не будем, не будем ссориться. Уважайте себя и свое начальство.
Д ж у р а. Что? Я теперь должен ему подчиняться? Этому охотнику?
Б а с и м. Да, столовая в подчинении его управления. Можете идти.
Д ж у р а (не уходит). Зия-Кары! Вы же мне родной дядя, ведь так?
З и я - К а р ы (встав). Да, я и тебе, и Кадырходже, и Закирходже, и Тураходже прихожусь родным дядей. Но тебя я люблю больше всех. Потому что ты — сын моего покойного старшего брата, и к тому же единственный сын.
Хатира тем временем садится в кресло.
Д ж у р а. О, если это правда, хоть вы меня не забывайте. Не бросайте на произвол судьбы! Хорошо, дядя? (Уходит.)
Т у р д ы (взглянув на Таджи, в сторону). О! Рядом с ней освободилось место. Как бы мне туда перейти?..
З и я - К а р ы (вслед Джуре). Иди, дорогой! (Машет рукой.) И чтоб тебя поддерживали все наши предки! Все добрые духи!.. (Садится на колени жены.) Опять она заняла место! (Встав, Басиму.) Простите… Простите.
В с е. Ничего! Это же свадьба. На свадьбе всякое бывает.
Х а т и р а. У вас одни кости! (Отряхивая колени.) Не прощу.
Х и д о я т. А бедного Джураходжу его бабья болтливость подвела.
А л и м. Что ж, власть над собой — это самая высшая власть.
Арслан, Хусан, Зуннун встают и кланяются Басиму, Турды, Таджи. От дверей, покашливая, дают о себе знать Абусаид и Мастон. Туйчи и Басим обмениваются понимающими взглядами.
Б а с и м. Спешить не надо. Я думаю, организационные вопросы — это самые серьезные вопросы. Пусть пройдет время, а мы пока подведем итоги конкурса.
Е г о б р а т ь я. Верно, подведем итоги!
К а д ы р. И будем утверждать!
Басим многозначительно взглянул на Туйчи. Туйчи не выдерживает его взгляда, опускает глаза. Все ждут, когда Басим вновь начнет говорить. Таджи украдкой подает знаки Турды — иди, мол, ко мне, садись рядом. В этот момент все они застывают. Появляются Л о л а и Д ж а с у р.
Л о л а (в микрофон). Наша хроника! Новости! Джураходжа, занимавший должность члена президиума свадьбы, освобожден в связи с переходом на другую работу.
Д ж а с у р (в микрофон). Информационное сообщение. Поступили устные заявления на замещение вакантного места в президиуме свадьбы. Заявления приняты от семи человек.
Л о л а. Наш репортаж продолжается.
Лола и Джасур уходят в стороны.
Все персонажи вновь оживают.
Б а с и м (отрывая взгляд от Туйчи, говорит Хусану). Вы должны представить отчет о проделанной работе.
Е г о б р а т ь я. Послушаем.
К а д ы р, З а к и р, Т у р а. Справедливое требование поддерживаем.
Х и д о я т. Транспорт, слава аллаху, еще не успел превратиться ни в медицину, ни в просвещение. Здесь, слава аллаху, почти нет женщин…
Т а д ж и. Ну что вы за странный человек? Все унижаете женщин?
Х и д о я т. Нет, зачем же? Напротив, я их возвеличиваю.
А л и м. Он уж такой человек, Таджи. Ты не обижайся. Он может даже сказать, что все недостатки в медицине и в просвещении от женщин.
Х и д о я т (распаляясь). Конечно, могу сказать. Твои доктора, вернее, эти бабы-доктора ничего не могут добиться. Ни здоровья, ни даже того, чтобы больные в них поверили. У них нету даже солидности, вида. Да и школьники не уважают учителей, потому что там одни только женщины. Нет жесткости, нет строгости. Нет мужской руки.
А л и м (качая головой). Ах, Хидоят, но ведь ты не можешь отрицать, что все прекрасное на земле родилось от любви к женщине и что сама она — прекрасна.
Турды и Таджи встречаются взглядами и аплодируют.
Х а т и р а (вставая и тоже хлопая в ладоши). О-о, вы сказали как раз то, что у меня на сердце, Алим-ака! Скажем, к примеру, эта самая свадьба происходит только благодаря моим усилиям.
Зия-Кары садится в кресло, Хатира ему на колени. Турды, показывая Таджи на свои колени, намекает, что, мол, можно садиться. Таджи жеманно отворачивается.
З и я - К а р ы. О-о, ты же меня совсем придавила! У тебя такой вес!
Х а т и р а (вставая). А я не заметила. А вы что? Не могли, да, надеть ватные брюки, чтобы было помягче?
З и я - К а р ы. А ты вся потная. Разве летом надевают такой плотный мешок?
Х а т и р а. О аллах, что он говорит? Это не мешок, это парчовое платье. У вас хоть есть глаза?
Б а с и м. Зять! Сестра! Перестаньте! Примиритесь!.. (Хусану.) Начинайте, Хусан.
Х у с а н (преданно глядя на Басима). Сейчас под моим началом сто машин. Как раз столько, сколько было намечено по плану. Из них — восемь автобусов служебных. Двенадцать «рафиков», четыре «газика», двадцать пять автомобилей «Волга». Все они принадлежат различным предприятиям, но работают, разумеется, на нас. Должны еще из «Интуриста» прислать машину, сегодня у них нерабочий день.
Б а с и м. Вы говорите не мне. (Обводит рукою вокруг.) Вы всем говорите. У нас свобода слова, демократия.
Но Хусан сразу смешался, потупился, он не может, не умеет говорить иначе. Быстро входит м л а д ш а я д о ч ь Мантыпаз и обращается сразу к Басиму.
М л а д ш а я д о ч ь. Срочно нужен черный перец.
Б а с и м (пораженно). Черный перец?..
Все застывают.
Д ж а с у р (заранее незаметно явившийся вместе с Лолой, в микрофон, обращаясь в зал). Вот так неожиданно и стремительно на повестку дня был поставлен вопрос о черном перце.
Л о л а (в микрофон). Да, вопрос был поставлен прямолинейно и безотлагательно.
Все вновь приходят в движение.
Б а с и м. О-о! Когда вы хоть немного поумнеете? Когда? Вопрос, с которым ты пришла, слишком мелок, чтобы ставить его на широкое обсуждение. И вообще мы не можем заниматься такими мелочами, у нас тогда ни на что времени не хватит. А для этого есть специальные люди, специальные организации. Иди и спроси у них. (Всем.) Странное дело, с каждой мелочью — сюда. Заболей у них коза, и то будут беспокоить меня.
