А л л а у д д и н (радостно). Здравствуй, Шаиста!
Ш а и с т а (радостно). Привет, Аллауддин!
А л л а у д д и н. Мы что-то давно никуда не ходили. Может, в театр пойдем?
Ш а и с т а (кокетливо). Приглашаешь? Ну что ж… А что там сегодня?
А л л а у д д и н. Сейчас посмотрим.
Подходят к щиту «ТЕАТР».
Сегодня… сегодня… Послушай… (Оглядывается.) Оказывается, сегодня наша свадьба!
Ш а и с т а. Правда?.. А я смотрю, у нас дома все суетятся, что, думаю, такое?
А л л а у д д и н. И у нас. Даже бабушку из больницы выписали.
Ш а и с т а. Что, она выздоровела?
А л л а у д д и н. Да нет, на один день, оказывается, привезли, на торжество.
Ш а и с т а. А чего они так спешат, а?.. Ой, смотри, а где же киоски? Куда они делись?
А л л а у д д и н. Их перенесли.
Ш а и с т а. Куда, зачем?
А л л а у д д и н. На площадь, для свадьбы. (Смотрит на часы.) Слушай, мы не опоздаем на занятия?
Ш а и с т а. Ой, правда, бежим.
Аллауддин и Шаиста торопливо уходят, взявшись за руки.
Появляется Т у й ч и, вслед за ним в о с е м ь провинившихся п а р н е й. Они несут киоск «КНИГИ» с А л и м о м внутри. Останавливаются, опускают киоск на землю. После каждого слова Туйчи они хохочут.
Т у й ч и. Сколько раз я говорил вам, чтобы вы не занимались самоуправством и самодеятельностью. Дурная голова ногам покою не дает. И зря побеспокоили Алима-ака. Простите их, Алим-ака. Читайте, пожалуйста, дальше. А вы, бестолковые, хоть подумали, кому на свадьбе нужны будут книги? Остолопы! Хоть бы это был газетный киоск! Программу телепередач бы купили или газету «Спорт». А то книги!
С ы н Т у й ч и. Ну, что ты ругаешься, пап? Нам дядя Хидай велел! (Ржет.)
Т у й ч и. Не перечь отцу, не велика честь отца не почесть… Для вас то закон, что я вам скажу. (Указуя перстом.) Ставьте киоск на место…
Парни опускают киоск на прежнее место.
А л и м. Ах, Туйчи, Туйчи. Умей гулять, умей и дитя воспитать.
Т у й ч и. Вы, Алим-ака, простите. И моего сына простите, и глупых его друзей.
А л и м. Я не сержусь на них. Но надеюсь, они возьмут у меня по книжке. Берите. Потом рассчитаемся. Я вас всех знаю.
П а р н и (листают книжки). Ну, что это за литература? Где современность? (Перебирают брошюры.)
— Это и читать не захочешь. Тоска.
Т у й ч и (сыну). Я что сказал тебе. Не смей возражать старшему человеку. И что за язык у тебя? Когда ты только человеком станешь?
А л и м. Не груби малому, угодишь и старому. Вот что, дети мои, наш век — век культуры сегодняшней и век классики, век переводов.
П а р н и. Ну, где здесь хорошие переводы, где? Мы возьмем.
— А классики где? Мы возьмем. С удовольствием.
А л и м (радостно). Вот, пожалуйста. (Раздает книги.) Классическая литература — всегда современна. Настоящая литература бессмертна. Истинный писатель всегда жив. Только вдуматься в его строки, в его слово. И тогда будет слышно биение его сердца. А оно бьется ради вас, молодых. Есть великая истина. Учитель, воспитай ученика, чтобы было у кого учиться.
Парни, глядя в книги, начинают расходиться в разные стороны.
Т у й ч и (пугается). Вы куда? Вы куда? Сейчас же пойдемте со мной. Куда же вы? Куда вы?
Парни уходят.
(Торопится за ними следом.) Вот что делают книги!
Появляется К у ч к а р в комбинезоне. В руках связка афиш, ведро с клеем. Он грустен.
К у ч к а р. Вот несправедливость, Алим-ака. Отругали меня ни за что ни про что.
А л и м. А что такое, Кучкар?.. Я вижу, Аллауддина встретил.
Кучкар приклеил поверх свадебного объявления афишу «КОРОЛЬ ЛИР». Срывает картонный указатель.
К у ч к а р. Отец говорит одно. Сын — другое. Что за жизнь пошла? Кому угождать? (Уходит.)
Держась за руки, появляются Д ж а с у р и Л о л а. Снова расходятся к микрофонам, вправо и влево. Музыка стихает.
Л о л а (в микрофон). На этом, дорогие товарищи, заканчиваем свои утренние передачи.
Д ж а с у р. Перерыв до восемнадцати часов. Всего вам доброго.
Вместе удаляются за сцену.
А л и м. Что ж, посмотрим, что будет дальше. В больших делах пустяков нет. И всякое дело — о двух концах.
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА ВТОРАЯ
Квартира Алима на втором этаже. Гостиная. За решетками балкона видны кроны деревьев. А л и м стоит у книжных полок, берет книгу за книгой, что-то ищет между страницами. С улицы доносятся звуки карнаев, сурнаев, дойры и барабанов, крики людей, сигналы машин. Стены комнаты дрожат от этих звуков. Дрожит хрусталь и фарфор в серванте. Алим нервничает, он не может найти то, что ищет. Иногда пальцами затыкает уши. Входит его жена — Х а с и я т.
Х а с и я т. Я смотрю, вы что-то ищете?
А л и м. Да, Хасият. Ищу облигации… То, что накопил для своих похорон.
Х а с и я т (испуганно). Для своих похорон?
А л и м (усмехаясь). Не пугайся. Я еще поживу. Просто хочу из тех денег сто рублей подарить Зия-Кары.
Х а с и я т. Вы шутите. Разве можно дарить на свадьбу золотой заем?
А л и м. Ну, а если у меня нет наличными? Это раз. А занимать у других не хочется. Это два. К тому же, я думаю, Зия-Кары и от золотого займа не откажется — это три. (Ищет.) В какую же книгу я спрятал эти проклятые облигации?
Х а с и я т. Наверно, не в самую любимую. Это раз. Которая стоит подальше — это два. Которая потолще — это три.
Алим обрадованно шлепает себя по лбу, с любовью смотрит на жену.
А л и м. Вот уже сорок пять лет мы живем вместе, а я и не думал, что ты так хорошо меня знаешь. Значит, не зря мы жизнь вместе прожили. Как говорят, где любовь да лад, там и клад. (Книгу, которую держал в руке, кладет обратно на полку, берет другую, более толстую, и достает из нее облигации займа, кладет книгу на место. Стоит в раздумье.) Конечно, красивее подарить деньги. (Потом лукаво.) А что, если, мать, ты купишь у меня этих облигаций рублей на сто, а? У тебя деньги есть?
Х а с и я т. Нет. Сотни нет. Я все потратила. На днях же пенсия. И потом, надо же было сказать пораньше. Я бы у кого-нибудь заняла.
А л и м. Я же не знал, что меня выберут в президиум свадьбы. Теперь без членского взноса, ста рублей, там лучше и не показываться, стыдно.
Х а с и я т. И какой это умный придумал такие членские взносы?
А л и м (показывая на ковер на стене). А может, этот ковер подарить, а?
Х а с и я т. Нет-нет! Это же будет приданое Мастуре, внучке нашей. У нее тоже ведь свадьба не за горами.
Играя ключиками от машины, входит сын Ш а в к а т, очень стройный бодрый человек. Ему уже за сорок, со вкусом, шикарно одет.
Ш а в к а т. Ассалому алейкум.
А л и м. Ваалейкум ассалом. Проходи, проходи, Шавкат.
Х а с и я т (обнимая сына). Как поживаешь, сынок? Как я соскучилась. Как внуки мои, как невестка? Здоровы? Сколько ж не виделись?
