— Всё верно, господин Шатенфамилья, — кивнул я.

— Это довольно удивительно, учитывая, что эта часть города считалась даже не вторым и не третьим сортом земли. Никто здесь ничего никогда не строил по причине, как им казалось, нерентабельности. Как вы понимаете, Томас, это не центр, здесь нет торговых центров, люди не сильно обеспечены, ожидать высокой выгоды не приходится. А если никто ничего не строит, то и развития не будет. А нет развития — нет денег. И так по кругу. Сюда не вкладывают, так как здесь мало денег, здесь мало денег, так как сюда не вкладывают.

— Замкнутый круг.

— Верно. При этом Нижний город — часть Сильверсайда. Необработанная часть, которую надо просто развивать.

Я знаю, о чём он — это как плодородная земля. Вспахай её, и урожай будет просто отменным. Но это надо работать, много работать. А зачем, когда рядом есть уже вспаханное поле, на котором можно выжимать урожай? Жадность. Никто не хочет сильно вкладываться, хотя это тема очень перспективна.

Но когда всё начнётся, будет нереальная делёжка территорий. И кто первый захапает как можно больше, тот и выиграл.

— Эту часть можно строить, перестроить, застроить. Даже в Верхнем городе строят постоянно, пусть и не так активно. А здесь просто пусто, чистое поле. Нижний город ещё не трогают и из-за криминогенной обстановки. Бандиты как муравьи — они не доставляют вреда, но могут больно кусать и мешаться. У вас, Томас, есть рычаги воздействия на них. Грубо говоря, весь Нижний город пока ваш.

Я знаю, что он от меня ждёт и чего никогда не предложит. Поэтому в этом плане разумнее было предложить это первым. Я не гордый, могу и попросить.

— Тогда не хотели бы вы сотрудничать со мной, господин Шатенфамилья? Я собираюсь застраивать Нижний город, и если бы ваша компания согласилась работать застройщиком, это было бы отличным выбором для нас обоих.

Почему ему важно застраивать город?

Во-первых, работа. Они строители, чем больше строят, тем больше прибыль. А здесь просто огромнейшие перспективы. Можно отстроить в будущем второй Верхний город. Ведь как появлялись Нью-Йорк, Пекин, Сингапур, Лас-Вегас и другие города? Они тоже когда-то были обычными городками.

Во-вторых, репутация. Они, строя много зданий, делают это везде, даже в Нижнем городе, где в глазах людей сплошной криминал. К кому заказчики, желающие построить что-либо в Нижнем городе, обратятся в первую очередь? Верно, к тому, кто там уже строил.

В-третьих, из предыдущего пункта следует монополия. Все будут обращаться к уже проверенному застройщику.

В-четвёртых, связи. Иначе говоря — я. Имея непосредственную защиту и поддержку от меня, им куда больше открыто дорог, чем остальным. Что-то они может даже будут строить конкретно для себя, например, какой-нибудь дом, которым потом будут владеть.

В-пятых, здесь есть где разгуляться. Если в Верхнем всё же приходится тулиться, выбивать разрешения и бороться с другими компаниями, то здесь просто широчайшая свобода.

— Что ж… не вижу в этом ничего невозможного, однако вы должны понимать, что для застройщика важно не только отстроить что-то, но и показать, что их проект был успешен. Что наш дом если строит, то это обязательно становится как минимум рентабельно. А если торговый центр будет никому даже даром не нужен, это не сильно повысит нашу репутацию.

— Хотите знать, насколько рентабельно строить торговый центр в Нижнем городе?

— Верно. Конкретно для вас. Не боитесь погореть?

— Я — нет, — усмехнулся я. — и думаю, вы понимаете почему.

— Понимаю, — кивнул Виктор.

— Что касается рентабельности, то я могу объяснить своё видение. В Нижнем городе их нет. Есть большие универмаги, но это всё равно не то. А люди всегда хотят оставаться людьми, даже в такой дыре, чувствовать жизнь, прогресс, чувствовать себя частью большого города. И пусть они мало зарабатывают, но им тоже хочется ходить по магазинам, гулять, разглядывать витрины, а потом пойти куда-нибудь покушать. Поэтому для начала правильнее назвать будущую постройку торгово-развлекательным центром. Местом, где можно отдохнуть за приемлемую цену.

— У вас есть поставщики, которые помогут поддерживать приемлемую цену?

— Они есть.

— Китай.

— Ширпотреб и конфискат, — кивнул я. — Иногда важно, что мы видим, а не где это сделано. Если фирменные джинсы сшиты где-то в подвале, никого это не будет волновать, если они будут выглядеть презентабельно. Плюс я хочу подтянуть сюда производителей с Европы, которые шьют дёшево и стильно. Как вы понимаете, цены рядом с этим торговым центром будут расти, поэтому я пробиваю возможность застройки рядом с ним. Плюс рабочие места, что поднимет платёжеспособность остальных. Это вызовет цепную реакцию. А я тем временем буду застраивать дальше. Медленно, но верно.

— Ваш план, конечно, прекрасен, но он растянется на десятилетия. Вы же не ожидаете, что благосостояние жителей Нижнего города просто вырастет за год, потому что вы отстроили центр?

— Естественно, нет, — усмехнулся я. — Торгово-развлекательный центр, как я слышал, строится три года плюс-минус. Дом, многоквартирный, этажей на десять, тоже около трёх лет плюс-минус. Это может занять при одновременной застройке от трёх до шести лет в зависимости от проблем. Это не учитывая тот факт, что зарплаты вместе с благосостоянием должны тоже будут подняться, что займёт не один год. Чтоб поднять экономику Нижнего города, как мне сказали, при хорошем, не самом оптимистическом, но и не плохом раскладе потребуется десять-пятнадцать лет, а то и больше. И то, при этом раскладе ей до Верхнего города будет далеко. Я представляю, как много времени это займёт, господин Шатенфамилья, но мне спешить некуда.

— Я смотрю, вы интересовались вопросом.

— Естественно. Я хочу расти дальше, господин Шатенфамилья.

— Не боитесь, что кто-то позариться на ваше состояние? Кто-то из крупных игроков? — задал он провокационный вопрос.

— Как показала практика, господин Шатенфамилья, не бывает бессмертных, бывают очень живучие, а я имею опыт в общении с такими личностями. Думаю, что их будет ждать неприятный сюрприз.

— Готовы к войне с домом? — заиграла на его губах улыбка.

— Я её не потяну, вы же понимаете, — улыбнулся я в ответ. — Но откусить руку точно смогу. Будет ли потерянная рука стоить победы?

Вот именно поэтому я хочу купить боевой вертолёт, а лучше несколько. Чтоб в случае нападения, когда шансов у нас выиграть не будет, тяжелогруженные вертолёты с оружием против носителей импульса могли дать хоть какой-то отпор. Или же, если это конец, хорошенько проутюжить территорию дома.

Я не люблю втягивать людей в разборки дома, не люблю, когда страдают люди, которые виноваты лишь в том, что оказались родственниками виновников, но… жизнь диктует свои условия. И я прекрасно понимаю, что взгляды на грани смерти могут резко измениться, когда речь идёт просто о том, чтоб дом не вышел сухим из воды.

— Как бы то ни было, — продолжил я, — до такого не дойдёт. Но мне бы хотелось вернуться к нашему с вами разговору по поводу строительства. Не хотели бы иметь со мной дело?

— Сложно сказать… — начал Виктор ломаться для виду.

— Вас смущает вести дела с криминалом. Кстати, об этом мне и хотелось бы спросить — разве домам не зазорно вести дела с криминалом?

Я уже задавал этот вопрос Янмэй, но теперь мне хотелось услышать ответ от главы дома.

— Смущает ли? — задумался он на мгновение. — Многие пользуются услугами проституток. Об этом знают другие, но никто не будет при остальных тыкать пальцем в человека, если только он сам не выставит это на показ. К тому же, у нас чистый бизнес, и будем вести мы дела, как я понимаю, с компанией. Не хочу вас обидеть, но наша репутация не пострадает даже потому, что это выглядит как то, что мы воспользуемся вашими услугами для расширения и укрепления нашего дела.

— Я понял.

— Вы даже не представляете, Томас, как иногда тесно пересекаются дела кланов и домов. Как, например, мы с вами. Другое дело, что об этом не афишируют и ведут их с фирмой, где нанятые образованные и интеллигентные люди, а не криминальные элементы. Поэтому для начала мне хотелось бы увидеть хоть какие-то документы по этому поводу, чтобы просчитать риски. И да, я слышал, что у вас недопонимания с картелем Верхнего города.